Хорошая девочка. Версия 2.0 (СИ) - Шабанн Дора
— Володя, Володя!
Рус вообще ничего не понял, да и до меня дошло не сразу, что это наш Влад, вероятно, и есть тот самый Володя, которого так настойчиво и громко зовут.
Остановились. Обернулись.
Семейная пара. Немножко меня постарше. Оба нарядные, элегантные. Очень красивая дама и солидный кавалер в парадном.
С ними барышня, вероятно, возраста Влада, может быть, чуть моложе. Классическая современная звезда запрещенных сетей: высокие скулы, нарощенные ресницы, накачанные губы, крупные уложенные локоны, татуаж и макияж во все лицо, плюс, естественно, либо солярий, либо модный Дубай. Пальтишко из последней коллекции одного из европейских брендов, сапожки на каблуках, сумочка с золотой цепочкой.
«Бьютифул фитнес герл», так сказать.
— Боже, Володенька, — пропищала мадам.
Глянула я на Влада и несказанно удивилась: такого ярко выраженного, демонстративного отвращения на его лице не видела никогда. Даже Александр Михайлович его не заслужил, хоть и изрядно усердствовал в этом направлении.
— Идёмте, у Петра, кажется, уже запускают фейерверк. А вон там приличное огненное шоу, — Влад подхватил меня под руку, а Руслана за плечо и увлек дальше к цели нашего, так сказать, путешествия.
В спину нам, конечно, ещё что-то кричали, но оборачиваться мы не стали. Владимир Львович был настолько напряжен, что я прикладывала массу усилий, только бы не броситься ему на шею, не начать гладить и успокаивать. Русик недоумевал, но, слава Пресвятым Просветителям, молчал.
Когда мы отошли достаточно далеко, а Влад, наконец-то, вроде бы перестал рычать матом и дрожать, я решила все же задать вопрос. Просто чтобы не оставлять зарождающуюся проблему без внимания и не предоставлять её самой себе. Мне прекрасно известно, во что это в итоге может вылиться.
— Влад, кто это был, и почему ты так отреагировал? — стащила перчатки, обхватила ладонями его лицо и притянула ближе к своему.
— Из-за этих людей, благодаря божественному попустительству, когда-то я появился на свет.
— Ни хрена себе, ты загнул. Это родаки твои, что ли? — Руслан и политкорректность? Не, не слышали.
— Типа да.
Иногда Рус и Влад кажутся одногодками с общим сленгом.
— Ну, тогда, может быть, нужно было познакомиться с твоей семьей? — то, что я полезла туда, куда не надо, ясно стало практически мгновенно.
Влад ощетинился и почти озверел:
— Вы — моя семья! Запомни уже, — встряхнул меня за плечи, прижал к себе, долго выдохнул в меховой помпон на шапке и поволок нас дальше к «Медному всаднику».
Надеюсь, эту загадку он когда-нибудь объяснит, но, естественно, сама больше тему развивать не буду. А зачем мужа зря злить и расстраивать?
— Высокие отношения, — резюмировал ослик.
И мы отправились встречать Новый год.
Впервые, как настоящая семья.
И встретили. Практически так же, как и предыдущий. Разве что после фейерверка в полночь, глава нашего такого занятного семейства, вызвал такси и повез всех в уютное домашнее тепло.
Пить какао, конечно же, и в карты играть.
И опять, и снова.
После того как Рус разгромил нас в «сто одно», а Влад — в «тысячу», я демонстративно обиделась и удалилась под одеяло в кабинет. Минуты через три туда прибыл гневно фырчащий муж, до этого не обнаруживший меня в супружеской постели, и уволок, как он выразился: «бунтующую маргаритку» вместе с одеялом в спальню.
В итоге кое-кому перепало еще эндорфина, серотонина и окситоцина на рассвете.
Год стартовал фантастически, надо отметить.
Счастливое сонное праздничное ничегонеделание начала января регулярно разбавлялось светскими визитами (к Алиевым и к Нине), приемом гостей у себя (зав.каф прибыл на ужин и обсудить всякое околонаучное с Владом, да и Русова тусовка забегала на чай с имбирными пряниками, которые я заводила только для них), и новой составляющей моей жизни.
На каникулах я в четвертый раз «слетала шабаш».
С того самого момента, как Лей с Камиллой вернулись осенью от родственников, мы с девчонками примерно раз в месяц-полтора, обязательно куда-нибудь выбирались. На концерт, в ресторан, в спа-салон или на экскурсию.
Влад, Русик и Нинкин муж, не сговариваясь, окрестили эти встречи «шабашем». Мы не сильно возражали, потому что чат наш в Вотсапе по-прежнему назывался «Ведьмы с ВО и ЧЮ».
В этот раз нас пробило на ностальгию, и мы поперлись в Русский музей. Сколько же здесь было хожено-перехожено нами в годы учёбы — не сосчитать.
Меньше пяти часов за один раз мы в этом храме искусства никогда не проводили.
У каждого были свои любимые полотна, художники и места, обязательные для посещения. Это было так удивительно, как будто на машине времени вернуться лет на двадцать назад, в свое беззаботное студенчество.
И да, когда мы в очередной раз обошли дозором второй этаж и отметились около значимых картин, то перед выходом я, конечно же, решила заглянуть к черно-белой совершенной и волшебной Богоматери Васнецова.
Христос с матушкой выглядели, как обычно, хорошо, а вот рядом с ними меня ждал невероятный сюрприз.
Я, понятное дело, когда входила в зал, ничего не видела, кроме своей цели, а девчонки — наоборот.
— Ой, какой мужик! — восторженно прошептала Лейла.
— Охренеть, а он тут что делает? — злобно зашипела Нина.
— Чего случилось? — вынужденно отвлеклась от завораживающей угольной красоты.
Нинка развернула меня в угол зала, где я смогла наблюдать забавную сценку, будто бы из нелепых комедий.
Три достаточно внешне благопристойных мужика, возраста чуть за пятьдесят, делали вид, что пришли в музей.
Выглядело забавно.
Было хорошо заметно, что им некомфортно и они не совсем понимают, какого такого, хм, лешего здесь забыли. Нервничали и тревожно глядели по сторонам. Двое из них были вполне «ничего так», и я могла бы даже, возможно, разделить восторги Лей. Ну, во-первых, если бы не была замужем, а во-вторых, если бы третьим был не Саша.
Фыркнула:
— Пресвятые Просветители, мы за десять лет брака в музеях были два раза. Каким ветром его сюда принесло?
— Не попутным точно, — тихо прорычала Нинок.
А Лейла захихикала.
Ежки-плошки, как глупые девицы, обсуждающие кавалеров на променаде.
Вероятно, мой предостерегающий, а Нинкин негодующий взгляды удержали Александра Михайловича от того, чтобы подойти и завести светскую беседу. Хвала Кириллу и Мефодию. Вот только-только я дышать спокойно начала и перестала вздрагивать, когда ко мне сзади близко люди подходят. Здоровья Александру и счастья, но, пожалуйста, от меня подальше.
А пару дней спустя я вернулась домой после маникюра посреди эмоционального выяснения подробностей шабаша. Оказалось, что Нина рассказала семье, Агата поделилась с Русом и Гохой, Рус уведомил Влада. «Сарафанное радио» в действии. Последствия, как от ковровой бомбардировки.
Влад жутко негодовал:
— На хера ему в музей без дамы? Кто-то же ему о передвижениях Марго стучит. Он, бл*, ее караулит и хочет вернуть.
Руслан хихикал, но держался:
— Он может хотеть что угодно. Не волнуйся, мама моя в себе. А про музей — так вся кафедра была в курсе. Они же еще в декабре договаривались.
— Как не волноваться, на хрен? Марго слишком добрая до сих пор. Всех прощает, — горестный вздох Владимира Львовича чуть не спровоцировал меня бежать утешать страдальца.
— И его простит. Надо же когда-то это сделать. Простит и забудет. А ты не тормози, свози её куда-нибудь развеяться.
Сын мой — мастер манипуляций. И когда только успел научиться, а?
— Так, ну, тогда ты в тренировочный лагерь, а мы в Сочи метнёмся. На неделю.
Позже, когда я в нашем общем с мужем кабинете ностальгировала перед сном и исполняла через пень-колоду (пальцы-то деревянные) тему из сериала о Шерлоке Холмсе с Ливановым, меня ждал очередной сюрприз от любимого.
Только я выдохнула и опустила свою старушку-скрипку, как талию обвили горячие сильные руки, а в ушке замурчало:
