Три желания для рыбки (СИ) - Лаванда Май
— Значит, всё же слабо? — ухмыляется Пожарский и замахивается на меня кулаком.
Беляева испуганно охает. Я успеваю увернуться, а затем сразу, пользуясь удобным углом, при помощи ноги и рук опрокидываю Бутча на снег. Сейчас я благодарен тому, что внимательно слушал одного парня в качалке, что хорошо владеет приёмами рукопашного боя, которым он любит всех обучать, как бы между делом.
— Ты только ещё не забывай, — говорю, пока котяра встаёт на ноги, — что тебе ещё почти целых два года учиться на кафедре и потом диплом писать.
— Как такая сопля, как ты, может быть таким самоуверенным? — Пожарский уже стоит на ногах и изо всех сил старается изображать из себя бесстрашного, но он определённо точно уже успел оценить мою физическую подготовку.
— Самоуверенность там, где есть деньги, — выразительно приподнимаю бровь, — или связи, — намекаю уже на себя.
— Я набью тебе рожу, рыжий.
— Набей. Только помни про два года обучения под надзором моего дяди. И моим, — нагло добавляю.
Поворачиваю голову в сторону напряжённой фигурки Лины, застывшей, как ледяная статуя на морозе. Она смотрит на меня в ответ расширенными глазам.
— Всё нормально? — спрашиваю у неё.
— Да, — выдыхает, косясь на своего бывшего.
— А у тебя? — поворачиваюсь к Бутчу. — нормально всё? Как твой завтрашний экзамен поживает? Сдашь его или завалишь? Ответь сейчас. Я должен позвонить дяде и сообщить о твоём решении сегодня вечером.
— Всё подвязал уже, смотрю, — огрызается он.
Лина вдруг подходит вплотную ко мне и крепко обнимает, глядя на бывшего. Очевидная демонстрация. Словно подтверждая мои слова, она говорит:
— Всё бесполезно, Глеб. Я в любом случае не буду с тобой.
— Быстро ты разлюбила… — со злой иронией отвечает он ей.
— Я не любила. Я обманула всех: тебя, себя, друзей и всех остальных. Я ошиблась. Прости.
Она говорит это всё, по-прежнему обнимаю меня за талию обеими руками, и я воспаряю духом, слыша эти слова.
— Это правда? — шепчу я ей возле уха.
— Да, Мих. Мне просто стыдно было признаться… — говорит тихо, запрокидывая голову и глядя мне прямо в глаза.
Где-то на заднем плане фыркает Бутч и что-то ворчит, но нам нет никакого дела до него. Даже в такой странной ситуации я умудряюсь начать плавиться от своих чувств к девушке в моих руках. Мы обмениваемся улыбками понятными только нам.
— Эй! — как сквозь вату врывается голос Пожарского. — Смотреть противно!
— Мне всё равно что там тебе противно или приятно, — отвечаю.
Беру Лину за руку с полным намерением пойти уже, наконец, ко мне домой.
— Звони и говори, что у меня завтра должна быть пятёрка в зачётке! — говорит Бутч с максимальной грубостью в голосе, на которую способен. — Понял, сопля?!
Молча киваю. Пусть продолжает считать себя крутым, а у меня есть и более важные дела на сегоднят— и имя им Лина.
Глава 49. День рождения новой жизни
Лина
Я открыла дверь в «Князевскую» кухню. Там всё по-прежнему: хаотичные движения рук, шелест подарочной бумаги, беспокойный шёпот, приглушённые хихиканья и прочая суета, развернувшаяся на кухонном столе.
— Почему вы раньше этим не занялись? — шиплю я тихо Ажиновой, её парню и Михаилу. — мне уже надоело развлекать Антона, пока вы тут подарок готовите! В день рождения, блин!
— Минуту! — говорит Людмила, не глядя на меня, занятая подрезанием ножницами лишней бумаги. — Подождите ещё одну минуту!
— Мы уже не знаем о чём болтать, — вздыхаю. — Или уснём, или весь праздничный стол вдвоём съедим!
— А вы о погоде говорили уже? — посмеивается Андрей, которого подруга почти насильно притащила с собой в нашу компанию.
— Мы обсудили погоду всех стран мира, — отвечаю. — Давайте быстрей.
Закрываю дверь кухни и возвращаюсь в гостиную, где в полном одиночестве на диване восседает виновник торжества. Антон приподнимает брови при виде меня, и я отрицательно качаю головой. Мы оба друг друга поняли, так как уже изрядно утомились ждать начало праздника.
Отмечать решили в квартире Михаила, так как она способна вместить больше людей, чем какая-либо из наших. У Людмилы однокомнатная, а в моей Диана, не любящая вечеринки с незнакомыми ей лицами. Вся комната украшена воздушными шарами, стол щедро накрыт едой и питьём.
Не смотря на постоянно хмурое лицо Хомякова в последние дни, сегодня он улыбается и выглядит почти обычным. Возможно, дело в постоянных звонках, что поступают ему на телефон. «Спасибо» от него сегодня слышится гораздо чаще, чем какое-либо другое слово.
Так или иначе, вечер обещает быть неплохим.
— Я бы обиделся, — говорит Антон, пока я сажусь рядом на диван, — не будь вы моими друзьями.
— Подарок больших габаритов, и им пришлось обежать несколько магазинов, чтобы найти подходящую упаковку, — защищаю Михаила с Людмилой, а заодно успокаиваю Хомякова.
Самой мне было поручено закупить воздушные шары и украсить стену надписью «С днём рождения!». С последним, правда, я не справилась, так как все имеющиеся в магазине были больше похожи на поздравление появления нового человека на свет. Что-то вроде: «С новорожденным!» или «Счастье новой жизни!». Я едва не купила подобную, помня о юморном характере нашего друга, но в последний момент передумала. После провала на любовном фронте Хомяков несколько изменился в настроении, и не известно, как бы он отнёсся к подобной шутке сейчас.
Не успеваем мы начать очередную тему, лишь бы скрасить ожидание, как дверь кухни медленно отворяется. В проёме никого. Только скрипа разве что не хватает для полного антуража.
— Это приглашение? — усмехается Антон.
А я и сама не знаю, что они задумали. Вдруг решили отклониться от оговорённого плана? Но в следующую секунду показывается часть подарка, а затем ноги и руки наших друзей, несущих прямоугольное, метр в длину, нечто. Они тащат этот плоский прямоугольник с предвкушающими улыбками на лицах, а затем все трое выстраиваются прямо перед именинником… и мной.
Вскакиваю с дивана, становясь рядом с ребятами, чтобы присоединиться к общему поздравлению.
— Дорогой наш Антошка! — торжественно начинает Ажинова. — Мы знакомы с тобой всего четыре месяца, но за такой срок ты уже успел полюбиться нам своими вечно лохматыми волосами, коллекцией клетчатых рубашек, шутками-прибаутками. Даже твой талант, разводить нас во время своих споров, покорил нас. Но мы ещё посмотрим, кто кого… Хомяк, а спорим, что наша дружба с тобой продлится ещё не один год?
— А вот в этом я с вами спорить не буду, — с прежним весельем отвечает Антон, щуря глаза от удовольствия.
— Значит, и спорить не о чём! — восклицает Михаил, стоящий рядом со мной. — Хомяк-то точно знает
