Светлана Нарватова - Искусство управлять людьми (СИ)
И в этом главная причина.
— Андрей, ты сегодня какой-то странный, — в очередной раз одернула его соседка по барной стойке.
— Нет, вот как раз сегодня я нормальный.
Он поставил бокал с недопитым пивом на столешницу и направился к выходу.
Вереин завел машину и задумался. Хорошо, поедет он сейчас к Маше. И кому он там нужен посреди новогодней ночи? Черная Герцогиня или где-то отрывается, или тихо празднует в компании своего дорогого Залесского. От воспоминания о последнем зубы свело, как от лимона.
Вопреки здравому смыслу, Андрей медленно отпустил сцепление, и Range Rover тронулся с места. Ночное небо взрывалось разноцветными брызгами фейерверков. Всё-таки китайцы молодцы, нужно отдать им должное. Не только создали такие чудеса, но и снабжают ими весь мир. Хотя ничего удивительного в этом нет, всё же Китай — родина фейрверков. Гэндальф по-любому был китайцем. Пусть утрется этот долбанный point: не настолько он беспросветная серость, как некоторым кажется.
Он всего лишь идиот, потому что по-прежнему ехал в сторону дома Горской.
Окна ее квартиры приветствовали незваного как обычно гостя чернотой. На что Андрей надеялся, поднимаясь по лестнице? Ни на что. Просто дело нужно довести до конца. Он нажал на кнопку звонка. Никто не ответил. Ничего, он нажмет еще раз. И сейчас самый последний…
В глубине квартиры послышались шаги, и дверь приоткрылась. В образовавшимся просвете показался нос заспанной хозяйки. В районе солнечного сплетения неожиданно стало тепло — если дверь открыла Горская, значит, экономиста у нее нет.
— С Новым Годом, Мария Петровна! — бодро отрапортовал Вереин.
— Сгинь, — буркнула Маша и попыталась закрыть дверь. Андрей успел всунуть ботинок в щель.
— Маш, ну невежливо же так. Я, можно сказать, со всем сердцем…
— Я всё могу понять. Но сердце-то к этому делу каким боком? — Распахивать дверь и впускать гостя она не спешила.
— Что же я, совсем тварь бессердечная, что ли?
— Угу. А на самом деле ты сердечная тварь?
— Ты так и будешь держать меня в подъезде?
— Я тебя не держу, — Черная Герцогиня сладко зевнула, прикрыв рот ладошкой.
— Холодно тут у вас…
— Ты погреться сюда приехал?
Ворота противника маячили далеко впереди, на другом конце поля. Но разве это повод, чтобы отступить?
Андрей присмотрелся к девушке. Выглядела та неважно. Веки немного отекшие. Губы потрескавшиеся. Заметив чуть шелушащийся на крыльях нос, Андрей догадался — она болела. Вот же скотина этот Залесский! Оставил дома простывшую подругу, а сам поперся куда-то гулять!
— Маша, ты замерзнешь.
— Теперь ты заботишься обо мне? На какие только жертвы ни готовы пойти мужчины ради достижения своих целей.
Она шмыгнула носом.
— Не хочешь впускать — не проблема. Поехали ко мне.
Мысль увезти Горскую к себе неожиданно показалась Андрею невероятно привлекательной. Во всяком случае, там он не будет натыкаться взглядом на чужие мужские вещи.
Маша на какой-то момент оторопела.
— А зачем?
— Встречать Новый Год. Сегодня Новый Год. В курсе? Там, ёлка, подарки, мандарины, шампанское, бой курантов, поздравление президента…
— Даже не знаю, как я теперь буду жить без новогоднего поздравления президента… — скривила губы Черная Герцогиня.
— Давай, ты сейчас соберешься, а я подожду тебя в прихожей.
— Ага. Тебя впусти. Потом не выгонишь.
— Даю тебе честное слово, что из прихожей не сделаю ни шага, пока ты будешь собираться.
— Есть у меня какое-то смутное чувство, что меня накалывают.
Андрей подумал, что в своем обещании он действительно оставил как минимум две лазейки. Во-первых, можно было и в прихожей. А во-вторых, после того, как Маша соберется. Но пользоваться ими он не планировал.
— Честное-пречестное. А то я у тебя два раза был, а ты у меня — ни разу. Мой долг — оказать ответное гостеприимство.
— Зачем же так сразу запугивать, — Горская поддалась уговорам и открыла дверь шире, позволяя Андрею пройти. А может, просто замерзла.
Гость шагнул внутрь.
— У тебя как-то праздника не чувствуется, — заметил Вереин, оглядывая прихожую в поисках новогодних убранств.
— Не чувствуется, — согласилась Маша. — Новый Год — это для детей. Это они верят в Деда Мороза, чудеса и прочие глупости.
— Я верю в чудеса.
— Всегда знала, что мужчины инфантильны.
— Иди собирайся, взрослая наша.
— Андрей, ради чего я должна к тебе поехать? Приведи мне хотя бы один веский аргумент.
— Просто так. Поехали просто так.
Горская фыркнула.
— Действительно, чего еще я должна была ожидать? — пробормотала она. Но пошла вглубь квартиры. Вереин очень надеялся, что одеваться.
Прошло минут десять. Андрей начал терять терпение.
— Мария Петровна, вы скоро? — крикнул он.
— Если вы торопитесь, то дверь захлопывается, — раздался голос Горской. Вполне бодрый. Значит, спать не легла.
Вереин расстегнул куртку и присел на сидение обувной полки.
— Ша! Уже никто никуда не спешит, — процитировал он старый анекдот с одесским акцентом.
Еще минут через пять Маша показалась в дверях. На ней были черные джинсы и водолазка.
— По чём траур нынче? — спросил Андрей.
— Совершенно бесплатно.
Вереин ругнулся на себя за просторечное выражение. Вариант с «по чему?» он тоже отверг по причине двусмысленности. Отказавшись еще от нескольких формулировок, он остановился на:
— В смысле, что является его причиной?
— Как же? А старый год? Мы же его никогда больше не увидим… — Маша замерла на пороге ванной.
— Чисто по-человечески, я тебя понимаю. Всё-таки старый год подарил тебе меня.
— Кхе. Скорее «подложил». А во-вторых, почему вы не носите свою скромность? Она вам так к лицу…
— Не знаю, ни разу не примерял.
— Зря. Настойчиво рекомендую, — и она закрыла за собой дверь.
Да сколько же можно! Андрей неоднократно слышал жалобы приятелей, что женщины слишком долго собираются, но сам столкнулся с подобным явлением впервые. Раньше ему ждать не приходилось. Раньше было: собралась, не собралась — три минуты, если перефразировать классика.
На ванную Мария Петровна убила еще десять минут. Вереин засек.
— Еще чуть-чуть, и можно будет отмечать следующий Новый год, — проскрипел он недовольно, когда она наконец появилась в прихожей.
— Андрей Александрович, возможно вы не знали, но воспитанные джентльмены уступают место дамам.
— Не знаю. Пока я тебя ждал, успел превратиться в дряхлые развалины. А воспитанные леди уступают место пожилым джентельменам.
