Кайли Адамс - Унеси меня на луну
– Я такие вещи не одобряю!
Клер прочла письмо.
– Я тоже. Насчет стервы я бы, пожалуй, согласилась, но вот что бы идеальная… нет, не думаю.
София замолчала, чувствуя бессильную ярость. Интуиция подсказывала ей, что Клер не имеет к записке никакого отношения.
– А ты не заметила, несколько минут назад возле нашего прилавка никто не крутился?
Клер вернула ей записку.
– Я слежу за прилавком «Аспен», только когда тебя там нет.
В это время с обеденного перерыва вернулся Рикки. Обрадовавшись его появлению, София поспешила обратно в свой отдел.
– У меня есть враг! – Она предъявила приятелю свою находку.
Тот прочел записку и вынес вердикт:
– Клер.
– Мне тоже сначала так показалось, но она не согласна с утверждением, что я идеальная.
– Все-таки Клер – ужасная зануда. – Рикки задумался. – Кто тогда мог это написать?
– Да кто угодно. Мне еще нет тридцати, я стройная, замужем за потрясающим мужчиной и ношу на пальце прекрасное кольцо.
Рикки еще немного помолчал.
– Пожалуй, теперь я сам готов послать тебе письмо с угрозами.
– Си Зет! – воскликнула София. – И Чарли Грант. Они обе положили глаз на Бена. – София вспомнила про Китти Бишоп. – Я тебе рассказывала про Китти, подругу Бена? Она его очень опекает.
– Нельзя же обвинять всех подряд, тебя примут за сумасшедшую. Забудь ты пока о записке, может, это чья-то глупая шутка и больше ничего не будет.
София чувствовала, что все не так просто, но решила последовать совету Рикки.
– Я поговорил с поставщиками, – сказал тот. – Они готовы организовать доставку в тот же день, так что все хозяйство привезут тебе на квартиру сегодня вечером.
– Когда ты можешь прийти?
– Я буду очень поздно.
– Почему?
– Мы сегодня устраиваем вечеринку по случаю дня рождения бармена из «Шансов», я – один из организаторов. Бедняга очень переживает, что ему стукнуло сорок.
София стала прикидывать в уме план вечера.
– Ладно, я, наверное, смогу начать сама. Ах да, чуть не забыла! Сегодня вечером к нам доставят тренажер для Дебби.
– К вам?
Она кивнула.
– Это сюрприз. – София вспомнила еще кое-что. – Я не говорила, что у Бена вылезают лобковые волосы? Ты, случайно, не знаешь, может, есть какой-нибудь шампунь от выпадения волос в этом месте?
Рикки посмотрел на нее как-то странно.
– Никогда не слышал, что в этом месте лысеют.
– Мне не померещилось! Я много чего не знаю о своем муже, но уж точно знаю его…
– Винсент! – воскликнул Рикки.
На лице Софии появилось выражение ужаса.
– Я никогда даже…
– Нет, я снова вспомнил про письмо. Его мог написать Винсент.
Такая гипотеза показалась ей неубедительной.
– Это не в его стиле. К тому же мне кажется, что письмо написала женщина.
Рикки вскинул одну бровь.
– Или мужчина-гей. Оно достаточно злобное.
– В таком случае, кроме тебя, у меня нет других подозреваемых.
– Может, у Бена есть тайный поклонник?
Такой вариант, пожалуй, стоило принять во внимание.
– Да, на него и правда иногда поглядывают некоторые типы.
– Ты избежала бы этих неприятностей, если бы была попроворнее и вышла бы замуж за уродливого богатого старика.
* * *
Шум вечеринки Бен услышал еще за несколько футов от нужной квартиры. «Хорошо бы, они как следует напились, – подумал он. – Чем больше женщины пьют, тем больше дают чаевых». Он решительно постучал, стараясь, чтобы его услышали.
Дверь открыл мужчина.
– Прошу прощения. – Бен вытащил из кармана брюк бумажку с адресом. – Я думал…
– Вы – стриптизер? – спросил хозяин, улыбаясь во весь рот.
Бен посмотрел поверх его плеча и увидел, что в комнате собрались одни мужчины.
– Крис – это я. Китти говорила, что вы – классный. – Он смерил Бена оценивающим взглядом с ног до головы. – Она не соврала. Входите.
Бен неохотно вошел внутрь. Он был не в том положении, чтобы привередничать. Сборы от вчерашнего выступления едва покрыли стоимость сегодняшнего совещания с Робертом Кэнноном, Ритмом Нэйшном и Тимом Рибелом. В конце концов, деньги не пахнут, и от кого бы он их ни получил, от женщин ли, от мужчин ли, их ценность от этого не изменится.
– Эй, мальчики! – крикнул Крис. – Кушать подано. И сегодня у нас шведский стол.
Комната наполнилась криками и свистом как минимум тридцати возбужденных мужчин, приветствующих его появление. За все двадцать девять лет своей жизни Бен еще не оказывался в столь неловком положении. Он испытывал противоречивые чувства: с одной стороны, ему хотелось развернуться и бежать отсюда, но с другой – и это желание было сильнее, – ему хотелось, чтобы у этих парней оказалось побольше наличных.
Бен нашел свободный пятачок на обеденном столе, поставил свою аппаратуру и нажал кнопку «воспроизведение». Пора разогреть ребятам кровь. Он театральным жестом повернулся спиной к зрителям. Комната наполнилась чувственными аккордами струнных. Покачиваясь под музыку, Бен стал медленно снимать с себя смокинг. Вступление кончилось, и зазвучал голос Фрэнка Синатры, певца из певцов.
« – Путники в ночи обмениваются взглядами…»
Рубашка расстегнута до середины.
« – О, твой манящий взгляд… О, твоя волнующая улыбка… Сердце подсказывает, что ты должна быть моей…»
Бен повернулся к зрителям лицом. Самый пьяный из всей компании вскочил с места и стал нажимать какие-то кнопки на стереосистеме, встроенной в музыкальный центр. Внезапно из динамиков раздалось пульсирующее уханье басов в танцевальном ритме:
« – Путники в ночи… бум, бум… двое одиноких людей… бум, бум… мы были путниками в ночи… бум…»
Бен не верил своим ушам. Наложившись на ритмы диско, музыка сама словно изменилась, казалось, она стала естественной и примитивной, как биение пульса, и подействовала на него ошеломляюще. Он превзошел самого себя. Его бедра вращались в безупречной синхронности с мелодией.
Рубашка полетела на пол.
Компания пришла в неистовство.
Бена охватила какая-то безумная энергия. Он сбросил ботинки, стянул носки, дал брюкам соскользнуть на пол и принял позу модели, рекламирующей белье от Келвина Кляйна, догадываясь, что таким его и хотели видеть. Все это происходило под пение Синатры.
« – До того, как мы впервые поздоровались… бум, бум… никто из нас не знал, что до любви всего один взгляд… бум, бум… один медленный танец… бум…»
Деньги сыпались на него дождем. Каждый хотел расстаться с купюрой. Бену за резинку совали доллары – пятерки, десятки, даже несколько двадцаток. Самым щедрым Бен в благодарность предоставил привилегию сунуть купюры за переднюю часть трусов, а более экономным пришлось довольствоваться боковой частью. Его тело притягивало деньги, как магнит железные опилки. К тому времени когда классическая песня Синатры закончилась, он набрал и на квартплату, и на следующий ежемесячный взнос за кольцо.
