Анна Диллон - Измена
Стефани печально согласилась.
— Нет. Конечно же, нет.
Да, Роберт всегда предлагал разумные пути, и она всегда с ним соглашалась. Надо признать, каждое его оправдание звучало совершенно рационально. Стефани кивала, не слушая, что он говорит дальше. Значит, то, что Роберт сказал о субботе, неправда? Ей нужно было подумать.
Но он так ее обнадежил!
Если Роберт сейчас снова уйдет, как всегда, надавав Стефани кучу обещаний и оставив ее с надеждами, она сама пойдет к его жене и все ей расскажет. Если он боится причинить Кейти боль, она сделает это за него!
— Но я увижу тебя утром. И проведу с тобой весь рождественский день, — добавил Роберт.
— А когда ты скажешь ей? — спросила Стефани. Его ответ немного успокоил, но она хотела большего. Ей нужно было что-то определенное, что-то, за что можно было уцепиться.
— Думаю, двадцать седьмого. Кажется, будет пятница.
— А почему не в четверг?
— Потому что я давно пообещал съездить к ее сестре на обед. Все обещания нужно выполнять.
Что-то похожее на панику начало овладевать Стефани. Паника и… гнев. После того как Роберт сказал в субботу, что хочет быть с нею, она так или иначе рассчитывала, что на Рождество они будут вместе. Но когда Стефани во второй раз начала этот разговор, то поняла, что Роберт и не собирается ничего предпринимать.
— А что я должна делать на Рождество? Сидеть и ждать, когда же ты придешь?
— Так что я расскажу ей в пятницу, и Новый год мы встретим вдвоем. Мы будем вместе в эту ночь и в первый день Нового года. Для нас начнется новый день, новый год, новая жизнь. Но я должен проявить и к Кейти, и к детям уважение.
Стефани согласилась:
— Да, ты прав. Абсолютно прав. И пара-тройка дней ничего не решат для нас, правда? А Рождество — это совсем скоро.
Они сошли с беговой дорожки и пересели на велотренажеры.
— Мне в любом случае нужен твой совет, — произнес Роберт, когда у него восстановилось дыхание.
Стефани продолжала крутить педали, но удивленно смотрела на него.
— Какого рода совет?
— Я о компании. Знаешь, она создавалась при Кейти, и пятьдесят процентов акций принадлежит Кейти.
— Я знаю это, — осторожно сказала Стефани. Что он задумал? Может, продать компанию?
— Мне было бы приятно, если бы ты присоединилась ко мне и мы бы стали работать вместе, а компанию назвали Р&С — Роберт и Стефани. Конечно, если нам удастся выкупить акции у Кейти.
Стефани долго молчала, удивленно глядя на Роберта. Она не хотела этого говорить, затем решила: пусть он услышит это от нее, и постаралась как можно дипломатичнее ответить:
— Я не думаю, что мне интересно это в данный момент. Для меня работа в твоей компании стала бы шагом назад, ступенькой вниз по карьерной лестнице.
Роберт засмеялся было, подумав, что она шутит. Когда же он понял, что Стефани серьезна, улыбка исчезла с его лица.
Раз уж он заговорил о делах компании, и заговорил откровенно, она должна поступить с ним так же и рассказать остальное.
— Кроме того, ты больше не получишь предложений от моей компании. Поскольку мы с тобой теперь вместе, это будет некрасиво по отношению к компании, в которой я сейчас работаю. Так что заказов больше не будет.
— Не будет… — Роберт выглядел так, будто его ударили.
— Да. Но я буду держать ухо востро. Я буду слышать и знать все, что происходит, и помогать тебе. В этом случае у нас не возникнет проблем. Кроме того, — продолжала Стефани, — я думаю, что ты мог бы закрыть Р&К.
— Что? — переспросил Роберт. Стефани заметила, что он даже побледнел от услышанного.
— И получить место в одной из самых больших компаний.
Роберт молча крутил педали. Он больше не выглядел растерянным, наоборот, смотрел ожесточенно и упрямо.
— Так будет лучше для тебя — и физически, и морально, — продолжала Стефани. — Ты будешь получать регулярную зарплату, заканчивать работу в 17.30 или 18.00 и даже не вспоминать о ней до следующего утра. Кроме того, твои выходные снова будут принадлежать только тебе.
— Я не смогу работать на кого-то. Я очень долго был боссом и работал только на себя самого.
— Ты обманываешься. Ты долгое время работал на Кейти и на детей, а также на банк. Они и были твоими настоящими боссами. Теперь у тебя есть шанс прекратить все это и снова распоряжаться своим временем, ты можешь проводить его со мной. А также со своими детьми, — добавила Стефани немного погодя.
Роберт засмеялся, и смех почему-то перешел в сухой кашель.
Стефани поднялась со своего тренажера, подошла к нему и похлопала по спине.
— Ты в порядке?
— Просто прекрасно. Я только подумал…
— О чем подумал?
— О том, что ты своего рода катаклизм. Ты всегда несешь с собой какие-то изменения.
Стефани подошла к нему еще ближе, погладила по щеке.
— Теперь мы с тобой вместе будем совершать все необходимые изменения. Я знаю, что требуется что-то или кто-то, кто подталкивал бы тебя вперед.
— Ну, мне хотелось бы иметь детей, — сказала Стефани, когда они оказались на свежем воздухе.
До субботнего разговора с Робертом она никогда раньше не думала о детях. У некоторых ее друзей были дети. Все эти люди много работали и почти не отдыхали, но всегда вызывали искреннее восхищение Стефани. Ей казалось странным, когда детей рожали только потому, что так надо. Что касается самой Стефани, у нее никогда не было партнера, от которого ей хотелось бы иметь ребенка. Теперь она почувствовала, что могла бы родить. Ребенка Роберта, и не имело значения, мальчик это будет или девочка.
— А когда тебе хотелось бы их завести? — спросил Роберт, взяв Стефани за руку.
— Не сразу, конечно. Но мне уже тридцать пять, и у меня осталось не так много времени для раздумий. Пара годков. Больше я ждать не смогу. Так что мы могли бы родить ребенка через год.
Но, может быть, в тридцать восемь лет — это слишком поздно, чтобы рожать первого ребенка? Да, так оно и есть. Тогда можно было бы подумать о паузе в карьере, родить ребенка и снова вернуться к работе, хотя бы на полдня, а затем совмещать обе эти обязанности.
Стефани улыбнулась, подходя к своему автомобилю: ее взгляды на мир кардинальным образом изменились. Она рассматривала возможности, которые раньше для нее просто не существовали.
Автомобили были припаркованы рядом в затемненном углу парка. Роберт и Стефани одновременно включили фары.
Роберт открыл дверцу машины Стефани, и она бросила свою сумку на пассажирское место, затем повернулась к нему. Она любила этого человека. И ей хотелось бы иметь от него ребенка.
