Сделай это со мной снова (СИ) - Янка Рам
— Это будет не Ада.
— Ладно!
— Персонал тоже не трогай.
Заходит в палату, закрывает перед моим носом дверь.
— Ёбанный в рот, Ада! — слышится за дверью. — Какого хера вы туда поперлись?!
Разворачиваюсь к стойке, к игнорирующий меня медсестре.
— Я ещё долго буду ждать врача?
— Вы, вообще, кто?
— Вам должны были позвонить на счёт меня.
— По Вейгель?
— Да, — смотрю на время.
— Вы будете ждать столько, сколько потребуется… — строго смотрит на меня пожилая медсестра. — В нашем отделении шуметь запрещено. А врач занят делом. Он сопровождает вашу драгоценную Вейгель на процедурах. Поэтому, сделайте одолжение — подождите.
— Где ее палата? — оглядываюсь.
Вот, двенадцатая.
— Стойте. А Вы ей, собственно, кто?
— Жених я ей.
— М-м… То есть документов — никаких?
Молча и выразительно смотрю ей в глаза. Ненормальная что ли?
— Женихом каждый прохожий представиться может. Ждите в коридоре. Там, всё-таки, личные вещи пациентки.
Бесстрашная тёмная женщина!
Но не скандалить же с медсестрой. До главного врача клиники пытается дозвониться Костя, чтобы нам дали полный карт-бланш и лучшего нейрохирурга.
Кладу ей несколько крупных купюр на стойку.
— Меня не интересуют ничьи личные вещи. Меня интересует только состояние Вейгель.
— Идите уж… — забирает купюры. — Оборудование не трогать!
Стою у окна палаты, нервно ожидая, пока хоть что-то прояснится.
Врач заходит один.
— Где она?
— Она спит под седативными препаратами. Во избежания кровоизлияний. Состояние стабильное. Но… ретроградная амнезия. Сознание спутанное.
— Амнезия была до аварии, примерно месяц назад ее сбила машина.
— М-м… Значит, повторная.
— В смысле?
— Она не помнит события, предшествующие травме.
— Опять?..
— Так бывает… На МРТ есть небольшие очаги кровоизлияний. Возможно, повторная встряска вызвала рецидив.
О-хе-реть!
— Где она?
— Мы оставили ее на ночь в гинекологии. Чтобы убедиться, что нет угрозы…
— Ее нет?
— По результатам УЗИ — все в порядке. Внематочная беременность исключена, эмбрион один.
— Я хочу ее увидеть.
— Алихан Русланович, приходите утром. Она спит. Ее нельзя тревожить. Пообщаться все равно не получится.
— Проводите меня к ней, — настаиваю я.
— Надевайте халат…
Мия спит под капельницей. Я сижу с ней рядом, разглядываю ее лицо. Ночь… Хочется до жути курить. Но я сижу, держу в своей ее руку.
Пыльцы холодные…
Подношу к губам, дышу теплом на пальцы.
Я вспоминаю, как "в прошлой жизни" сидел иногда рядом с ней и ждал, пока она очнётся.
Тогда я мог позволить себе уходить, спать, заниматься какими-то делами… Сейчас — я не могу ничего, кроме как сидеть и держать ее за руку.
Медсестра, не замечая меня, увозит капельницу. Измеряет у нее температуру пистолетом. Считает пульс. Уходит.
Мы снова остаёмся вдвоем.
Вожу губами по ее запястью, прижимая сильнее, вдыхаю практически выветрившийся аромат ее парфюма.
Бросаю взгляд на плазму, висящую напротив кровати.
Мне больше не надо искать видео, чтобы научиться естественно прикасаться к женщине вне секса. Это теперь происходит само собой. Из внутренней потребности.
Мия…
Что именно ты не помнишь?
Чего ждать от этого рецидива?
Индульгенции моим косякам или полного обнуления?
Ловлю себя на мысли, что мне все равно это. Главное, чтобы она была в порядке. Потому что масштабы амнезии могут быть такими, что личность полностью не восстановится. Это объяснял невролог прошлый раз. Мне ценен каждый пиксель ее личности. Пусть всё сохранится. Я обещаю это ценить!
Игры закончились.
Есть Мия. Моя Мия. Независимо от того, что она помнит, а что нет, у нас есть общий ребенок и мои чувства к ней.
И нам как-то придется заполнять потерянное. В этот раз будет по-другому.
К утру голова начинает раскалываться. Я пересаживаюсь на стоящую рядом кушетку. Откидываюсь на спину. Пальцем двигаю бусины ее четок.
И не успеваю закрыть глаза, как подрываюсь обратно от шороха.
Мы встречаемся взглядами.
— Привет… — голос не слушается, срывается на хрип.
— Здравствуйте… — шепчет она, смущённо и с опаской глядя на меня.
О-о-о, блять. Обнуление, да?
— Как ты себя чувствуешь, Мия?
— Пить хочу…
Охрана уже привезла завтрак для нее и термосы с кофе, с чаем.
— Чай?
Неуверенно кивает, следя за мной взглядом.
— Не помнишь меня? — отдаю ей кружку.
Опуская взгляд, отрицательно качает головой.
— Вы — мой врач? — щеки на ее бледном лице вспыхивают.
— Нет, Мия… Я не врач.
— А кто?
Хмурясь, не спешу отвечать на вопрос. Заправляю прядь ее волос, коснувшись синяка на лбу.
Встаю, меряя шагами палату. Кручу в пальцах сигарету.
Ответь, Хан. Ответ в этот раз прост — я ее мужчина, она носит моего ребенка. Она признавалась мне в чувствах. Мы планировали брак.
И в этот раз — это чистая правда, Хан! Просто озвучь ее…
Да.
Но есть детали, Хан. Есть детали…
Внутри меня спорят… нет, не ангелы и демоны. А демоны и демоны. Толпа демонов спорит со мной!
Зачем ей эти детали?! Они делают ее несчастной. Ты же хочешь, чтобы она была счастлива и спокойна, да, Хан? Ведь то, от чего она бежит, ты можешь легко контролировать, да? Она бежит от пустых страхов.
Не надо их накидывать ей в голову. Забыла и славно!
И я молчу.
Сделав глоток, она оставляет кружку.
Дотягивается до четок.
— Это я делала…
— Мне в подарок.
— Вы… мой мужчина?
Облизывая пересохшие губы, сажусь рядом.
Да. Ответь ей — да.
Но я снова молчу, сжимая ее руку в своих.
— Мне сказали, что я беременна… — пытается поймать мой взгляд.
И даже ничего не нужно говорить, Хан, просто всё подтверди. А детали… Она про них не задаёт вопросы. Оставь эти ответы "на потом".
— Почему Вы молчите?
— Да. На всё — да. Но…
Преодолевая свое раздраженное нутро от необходимости делать это, все же начинаю с деталей!
— Но ты меня бросила… Решила улететь к отцу. И растить нашего ребенка без меня.
Сейчас она спросит "почему". А дальше будет некрасивая правда, которая ее окончательно оттолкнет, Хан.
Потому что некрасивая правда будет, а свои чувства — она не помнит. Она тебя забыла…
Ты идиот.
Говорят, все влюбленные — идиоты. И я, видимо, банален.
Я тяну галстук вниз, чувствуя, как не хватает мне кислорода.
— Мне кажется… — задумчиво кусает губу. — Я сделала это напрасно.
— Что? — ловлю ее взгляд.
Мы зависаем "глаза в глаза". Там слишком наполнено "нами" для женщины, которая ничего не помнит. Я смотрю в глаза не посторонней, а своей!
Встряхиваюсь. И снова пытливо впиваюсь в нее взглядом.
— У Вас такие красивые глаза… — невинно хлопает ресницами.
— Вейгель… — озаряет внезапно меня. — Ты развела меня?!
Распахивает широко глаза, поджимая губы.
— Ты!! Плохая-плохая девочка… Ты хоть представляешь, что я
