Ты моя жена. Настоящая - Лана Пиратова
— Проходите, что же вы? — обращается ко мне доктор, когда мы заходим к ней в кабинет.
— Да, я в коридоре подожду, — говорю я.
— И на ребеночка посмотреть не хотите? — улыбается она.
— А уже можно?
— Конечно. Садитесь, — показывает мне рукой на стул рядом с монитором.
Потом на экране появляется пятно. Но оно двигается.
— Ну вот, плод развивается нормально. Пока ничего плохого не вижу, — говорит доктор, водя какой-то штуковиной по животу Василисы.
— А кто там? Мальчик? — я тоже пытаюсь вглядеться и хоть что-то понять. Но все равно — пятно.
— Рано еще, — смеется доктор.
Чувствую, как рука Василисы касается моей руки. Перевожу взгляд на нее и сжимаю хрупкую ручку. Подношу к губам.
После врача мы возвращаемся домой. Василисе прописали отдых и никаких стрессов.
Весь день мы просто проводим дома. Смотрим кино, разговариваем. Обо всем.
— Давид, — отсмеявшись после очередной шутки, говорит Василиса, — ты рад?
— Ребенку?
Кивает.
— Я люблю тебя, Василиса, — говорю, серьезно глядя ей в глаза. — А значит уже люблю нашего ребенка. Мне пока сложно осознать все это. Но я полюбил уже это пятно на мониторе. Хотя уверен, что оно доставит мне немало забот, если унаследует мамин характер.
— Давид, — обиженно, но едва сдерживая улыбку, говорит Василиса.
— А еще знаешь, что все это значит?
— Что?
— Что ты просто обязана выйти за меня замуж. Ради ребенка, разумеется.
Хмурится и смотрит на меня. Я не выдерживаю и улыбаюсь.
— Я должна подумать, — заявляет, вздернув подбородок. — Взвесить все. Такое решение…
Договорить ей не даю. Хватаю и опрокидываю на диван. Нависаю над ней и начинаю целовать. Чтобы перестала нести эту чушь.
Руки Василисы обвивают мою шею. Я сминаю грудь. Нежно.
— Черт, — шиплю ей в губы. — Нельзя, Василиса. Нельзя пока.
Чмокаю в губы и встаю с нее.
Сука. Воздержание продолжается.
Звонок в дверь. И это даже хорошо. Хоть отвлечет меня.
Но кто это? Мы никого не ждем. Неужели Вика?
Нет. Открываю дверь и чуть не падаю — на пороге стоит мама.
— Мама? — вырывается у меня.
— Здравствуй, сынок, — она проходит и целует меня. — Ты не едешь к нам. Я решила сама.
— Ну, мам…
— Хватит. Где она?
— Кто?
— Василиса. Ты же с ней тут.
— Мам, — встаю на ее пути. — Я люблю ее. И женюсь на ней, а не на Амине. И вообще…
— Я знаю, Давид, знаю, — гладит меня по плечу и чуть отодвигает.
Я обожаю свою маму. Она никогда не давила на меня. И всегда принимала мои решения.
Она приняла и Василису. Я видел это с самого первого дня.
Вот и сейчас они мило беседуют о чем-то. Наверняка, о будущем внуке. Мама уже в курсе. Почему я этому не удивляюсь?
— Проводи меня, Давид, — говорит она, прощаясь с Василисой.
Мы идем к ее машине.
— Поговори с отцом, — говорит мама.
— Нет. Он не понимает меня. Он опять будет говорить про Амину.
— Поговори, Давид. Вам обоим это нужно. Папа ведь хотел как лучше. И потом… эти бумаги… это же не он сделал. Он лишь увидел то, что ему показали.
— Я подумаю.
— Подумай, Давид, подумай. Ты сейчас счастлив. Но твое счастье не будет полным без семьи. Ты знаешь, что мы тебя любим.
— Я тоже вас люблю, мам, но хочу сам решать.
— Ты и решил, — улыбается. — И я рада твоему решению.
Мама права, но пока я не готов видеться с отцом. Нам обоим необходимо время.
Эти дни самые счастливые. Мы проводим их вдвоем с Василисой. Без секса! Но мне так хорошо. Просто быть рядом. Обнимать ее, слушать задорный смех. Просто прикасаться к ней и знать, что она здесь, рядом. И никуда больше не денется.
— У тебя телефон разрывался, — однажды говорит она, когда я выхожу из душа.
— Это Егоров, — говорю себе под нос и набираю Сергея.
— Давид, — слышу в трубку, — у меня новости. Не по телефону. Сможешь подъехать?
— Буду через час. Все в порядке?
— На месте поговорим.
Чувство тревоги не покидает меня, пока я еду к Егорову.
— Садись, Давид, — говорит он, когда я вхожу к нему в кабинет.
— Что случилось, Серега? Давай без прелюдий. Новости?
— Да. Максима взяли.
Я облегченно выдыхаю.
— Супер же новость, — говорю радостно. — Сука. Теперь за все ответит. Что там на нем? И наркота, и квартиры.
— И убийство, — с горечью в голосе произносит Сергей и поднимает на меня тяжелый взгляд.
— Убийство? — все равно не верится, что Макс мог сделать это.
— Максим убил Вику. Сестру твоей жены.
У меня как будто земля уходит из-под ног. Нет. Вика, конечно, та еще сука и я был бы против, чтобы Василиса с ней общалась. Но ее смерть…
Мне трудно представить.
— Это точно? Вы уверены? Как она там оказалась вообще?
— Точно, Давид. При ней документы были. И вот, — показывает мне фотографию с места преступления. Да, это Вика.
Отворачиваюсь.
— За что?
— Как сказал Максим, она пыталась его шантажировать. Но тут хуй знает.
— Шантажировать?
— Ну да. Что сдаст его нам. Денег хотела и чтобы он ей с новыми документами помог.
— Дура, — вырывается у меня.
— Ну, в общем, не рассчитала силы.
— Где она сейчас?
— У судэкспертов. На вскрытии.
— Она была беременна?
— В отчете нет таких сведений. Значит нет. Хоронить-то будете? Или за казенный счет?
— Будем, конечно. О чем ты.
— Тогда вот документы.
Я еду домой и не знаю, как сказать Василисе об этом. Боюсь
