Сьюзен Кросленд - Захватывающая страсть
– Понимаю.
– Если надумаете, сообщите, в какую страну вы хотели бы поехать. Я уже сказал – все расходы за наш счет. Вы очень поможете «Бастиону», если согласитесь. Ну так как?
Картрайт нервно вертел в руках рюмку с бренди. Ему было немного жарко.
– Думаю, я заинтересуюсь вашим предложением, – произнес он наконец.
– Хорошо. Тогда подумайте, куда вы хотели бы отправиться. Думайте до конца мая – начала июня. Тогда и договоримся обо всем подробно.
Картрайт сделал большой глоток бренди.
– Кстати, Чарльз, – продолжал Бен Фронвелл. – Вам ведь нетрудно будет позвонить мне, прежде чем вы передадите договор по программе ES7 на утверждение министру.
Это было утверждение, а не вопрос.
– Обязательно, Бенджамен, но только из личного расположения к вам.
– Лучше всего, чтобы вы вообще позвонили до того, как договор будет составлен, как только в министерстве примут решение, какой фирме поручить поставки оборудования.
– Проще простого, дорогой друг! – Картрайт явно немного перебрал.
Бен посмотрел на часы.
– Через две минуты я должен идти, – сказал он. – Но прежде расскажите мне, как вы там ладите с преподобным мистером Эндрю.
Картрайт замялся. Конечно, он заходил иногда по тем или иным вопросам в кабинет министра обороны. Но в общем их общение с Эндрю происходило в письменной форме – сектор «Ф» передавал министру документы, тот писал на них резолюции. Однако Картрайту очень хотелось произвести впечатление на Бена Фронвелла.
– Между нами говоря, мистер Харвуд – не совсем тот человек, который должен стоять во главе министерства обороны. Он ведь передал недавно министру жилищного строительства часть военного бюджета, которую должен был использовать на нужды министерства. Какое ему дело, что министерству жилья выделили недостаточно ассигнований. Заботился бы лучше о своем министерстве.
Картрайта всякий раз приводила в негодование мысль о деньгах, отнятых Эндрю Харвудом у своих сотрудников.
– Политики не должны идти на поводу своих эмоций! Объективность и еще раз объективность! Не нравится мне этот Эндрю Харвуд! Что он из себя воображает?
Бен молча слушал излияния собеседника, не обращая на них особого внимания. Чарльз Картрайт был довольно мелкой сошкой, и через него никак нельзя было добраться до Эндрю. Однако никогда не знаешь, как сложатся обстоятельства. Может, и Чарльз Картрайт пригодится – все-таки свой человек на вражеской территории…
Ланч был окончен. Бен Фронвелл и Картрайт встали из-за стола и направились к выходу. В вестибюле Бен остановился.
– Вы, наверное, должны вернуться на Ричмонд-террас, – сказал он Картрайту. – Мне в другую сторону. Машина ждет меня у противоположного выхода, так что давайте попрощаемся здесь. Рад был увидеться с вами, Чарльз. Звоните.
Мужчины пожали друг другу руки, и Бен направился к винтовой лестнице, а Картрайт пошел к центральному выходу, но тут вспомнил, что у дверей стоит швейцар, который наверняка захочет поймать для него такси. Не дойдя пяти шагов до выхода, начальник сектора «Ф» свернул в мужской туалет. Выйдя оттуда, он направился к винтовой лестнице, которая вела к боковому выходу.
Пройдя через вращающуюся дверь, Картрайт важно кивнул швейцару и зашагал в сторону метро. У него оставалось достаточно времени, чтобы добраться до министерства к концу обеденного перерыва.
32
– Добро пожаловать, господин министр!
Эндрю Харвуд спустился к центральному входу министерства, выходящему на Хоз Гард-авеню, чтобы приветствовать прибывшего с визитом американского коллегу.
Перед зданием стоял по стойке «смирно» почетный караул, играл военный оркестр. Приняв рапорт у начальника караула, Карл Майер и Эндрю Харвуд поднялись на шестой этаж, в кабинет министра, оставив внизу часть охраны Карла.
В кабинете Эндрю пригласил американского коллегу сесть на диван, а сам устроился в одном из кресел. Мартин Троуэр закрыл дверь комнаты, оставив двух министров наедине.
– Выпьете что-нибудь? – спросил Эндрю.
– Спасибо, не надо. Как здоровье Дейзи?
– Благодарю вас, хорошо. Она неплохо справляется с обязанностями жены политика. И, как вы, наверное, знаете, стала неплохим скульптором. Одна из ее работ выставлена в Национальной портретной галерее, – с гордостью добавил Эндрю.
– Обязательно найду ее, как только смогу там побывать. Но не уверен, что сумею вырваться во время этого визита. На этот раз у нас очень жесткий график. Какого вы мнения об американском после? – без всякого перехода спросил Карл.
– По-моему, он неплохо справляется со своими обязанностями. Очень симпатичный человек. Думаю, мы сможем успешно сотрудничать. Как вам понравилось в отеле «Кларидж»?
– Я прекрасно понимаю, почему они несколько лет не принимали у себя высокопоставленных гостей. Жутко хлопотливое занятие! А если серьезно, персонал вышколен безукоризненно, обслуживание прекрасное. Интересно, как бы они отнеслись к тайной любовной связи одного из своих гостей? Хорошо, что министры обороны не позволяют себе ничего подобного. – Глаза Карла весело сверкнули. – В моем положении есть свои неудобства. Президент должен иметь возможность связаться со мной в любое время суток. Поэтому у дверей номера все время дежурит охранник с рацией.
Эндрю рассмеялся.
– Как вам нравится Вашингтон после Принстона? – спросил он.
Карл Майер усмехнулся.
– Про Вашингтон всегда говорят, что это провинциальный город. Чистая правда. Но при этом он совершенно не похож на университетские города. Те провинциальны совершенно в другом ключе. Никогда не видел более консервативного места, чем Принстон. Передовые ученые и общественные деятели приезжают туда спорить о самых современных веяниях в науке и политике, но сам город совершенно не меняется.
– Я слышал, американский Конгресс собирается увеличить ассигнования на нужды обороны? – спросил Эндрю.
– Да, это так. Но вы-то, кажется, спокойнее, чем я, относитесь к восточной угрозе? – Карие глаза Карла снова задиристо сверкнули.
Эндрю внимательно наблюдал за Карлом Майером. Постепенно он начинал понимать, чем нравился этот человек Дейзи. Во время случайной встречи пятнадцать лет назад мужчины не успели как следует рассмотреть друг друга. Оба были не подготовлены к той встрече и, к тому же, тогда они были соперниками. Эндрю запомнил только, что у Карла Майера светлая кожа и очень темные волосы. Они обменялись тогда довольно неискренними улыбками.
Однако сейчас Эндрю чувствовал, что Карл Майер начинает ему нравиться. Тот, в свою очередь, держался весьма дружелюбно. К тому моменту, когда Карл Майер собрался уходить, мужчины уже называли друг друга по имени.
