Хосе Антонио Бальтазар - Счастливые слезы Марианны
И вот Марианна сорвалась, усмотрев в выкрике Белинды намек на охлаждение к ней Луиса Альберто.
— Белинда, попридержи язычок! Отвалится!
— С чего бы это ему отвалиться? Хозяйка, ну что я такого сказала?!
— Беседуй со своим телевизором, а наши оставь в покое! — съязвила Марианна, намекая на одиночество безмужней Белинды, не ведая о существовании большерукого геркулеса Диди.
Белинда только фыркнула в ответ…
После ухода Бето Марианна позвонила Пато и попросила его как можно скорее приехать.
Пато пожурил Марианну за то, что она все еще не удосужилась сообщить ему адрес «приятеля» Бето. Однако ее рассказ о происшествии в доме Виктории заставил его забыть о мелком мошеннике.
Марианна поделилась с ним своими подозрениями, напомнила Пато былые «подвиги» Луиса Альберто, снова помянула бразильянку Жуаниту.
Глаза Марианны молили его о помощи. И Пато от всей души посоветовал ей переменить обстановку, на какое-то время отвлечься от навязчивых мыслей, поехав куда-нибудь. Не захочет Луис Альберто сопровождать ее, пусть она пригласит какую-нибудь подругу.
— А друга? — с усмешкой спросила Марианна.
Пато смешался, понимая, что не следовало походя отказывать этой не первой молодости, но далеко еще не старой и такой привлекательной женщине в возможности увлечься.
— А друга еще лучше! — засмеялся Пато. — Почему бы и не меня?
Но мысли Пато были там, в доме Виктории, где произошла самая настоящая трагедия, по сравнению с которой такими смешными выглядели сетования Марианны.
— Марианна, позволь мне быть откровенным, — сказал, нахмурившись, Пато. — Меня очень беспокоит, что ты как бы утрачиваешь масштабы событий. Похищена девушка. У нее диабет, требующий точного соблюдения режима. Каким-то образом ее судьба зависит от вашего дома. А ты, которая была так чувствительна к чужому горю, реагируешь на это как эгоистка!
— Пато! Если бы ты знал, как я боюсь потерять Луиса Альберто!
— Ты и потеряешь его, когда он поймет, что ты его беспочвенно ревнуешь!
Пато сказал это с такой страстью, что Марианна испуганно вскинула на него глаза.
— Как жаль, что я дал тебе слово хранить в тайне от Луиса Альберто то, что ты мне рассказываешь. Я бы тут же позвонил Виктории и включился в расследование…
— Я позволяю тебе это сделать. Если столкнешься с Луисом Альберто, сошлись на меня, скажи, что это я позвонила тебе и попросила помочь… ей.
Он положил руки на плечи Марианне и ласково тряхнул ее:
— Очнись, Марианна, и будь всегда рядом с Луисом Альберто там, где ему трудно.
Она посмотрела на него с благодарностью. Ей показалось, что она трезвеет после тяжелого опьянения…
Глава 114
Позвонив Виктории, Пато сказал, что донья Марианна рассказала ему о случившемся, и он хотел бы как-то помочь.
— Сеньор Кориа, если хотите, приезжайте, но только я не могу сейчас занимать телефон!
— Понимаю. Один только вопрос… Сеньор Сальватьерра у вас?
Виктория, вспомнив об их уговоре, поняла, чем продиктован его деликатный вопрос.
— Нет, он будет не раньше чем через час. Приезжайте.
Пато приехал тут же. Виктория скупо, но четко обрисовала ему положение дел. Пато извинился, что задаст несколько жестких вопросов. Связаны они будут только с похищением Бегонии.
— Многие ли знали, что у нее диабет?
— Семья сеньора Сальватьерра… Домохозяйка донья Алисия… Разумеется, моя семья в Бильбао… Врач в клинике… Покойный дон Висенте, предыдущий владелец кабаре, где я сейчас работаю…
— А в самом кабаре?
— Нет. По крайней мере, я ни с кем больше об этом не говорила… До сегодняшнего дня.
— То есть?
— Позвонил мой хозяин Блас Кесада по поводу репетиции. И я рассказала ему о похищении. Он испугался, что я не смогу полететь на гастроли, но тут же извинился и даже предложил дать часть денег для выкупа…
— И что же вы?..
— Отказалась, так как всю сумму дает дон Луис Альберто…
— Полиция подключена?
— Да, дон Луис Альберто позвонил им…
Пато не стал утомлять и без того едва стоящую на ногах девушку и раскланялся.
Вскоре приехал Луис Альберто, сказавший, что деньги из банка получены и обрабатываются изотопами в полиции.
Буквально вслед за отцом появился Бето.
Он поразился тому, как Виктория переменилась. Ему почудилось, будто в ее чертах проступило ее «повзрослевшее» будущее.
Она словно не заметила появления Бето, и на его вопрос, как идут дела, резко ответила, что ей не хотелось бы отвечать.
Отец отозвал Бето в сторону. Он сказал, что гордится сыном, поблагодарил его за то, что в такую трудную минуту он приехал поддержать Викторию, и попросил его не обижаться на ее резкость.
Он уговорил Бето вернуться домой и побыть с мамой, которая в последнее время не в настроении. Он понимает, что причиной ее недовольства является он сам. Она права, надо бы уделять ей больше внимания, но столько дел сошлось воедино. А тут еще похищение Бегонии!
Он доверительно сообщил Бето, что дал пятьсот миллионов на выкуп Бегонии, и это потребует от фирмы куда более напряженной работы.
Бето обнял отца, он был удивлен и тронут его чуткостью к чужому горю.
— Отец, я все понимаю. Не буду путаться под ногами. Если я понадоблюсь, позвони.
Улыбнувшись Виктории, Бето, прежде чем уйти, поднял над головой раздвоенные пальцы. Это было ее имя — «Виктория» и его надежда на то, что все кончится их победой…
На обратном пути Бето решил навестить Марисабель. Недавний разговор с Марисабель по телефону оставил у него неприятный осадок: нельзя так разговаривать с ней, что бы ни происходило. Она — Марисабель!
В последнее время Бето все чаще стал думать о том, как бы выглядели они, став мужем и женой?
Всякий раз картина напоминала пестрые рекламные сюжеты бегущих друг к другу с распростертыми объятиями жениха и невесты. Их шумная «состыковка» рождала на свет либо телевизор новой марки, либо особо полезную жвачку, либо морщинистого щенка, который старательно облизывал их лица, по всей видимости предварительно намазанные медом.
В лучшем случае он являлся себе самому в сюжете какой-нибудь «мыльной оперы» одним из тамошних слезливых шалопаев, у которого было его лицо и который нес несусветную чушь в духе «почему ты мне сразу не сказала, что это твой брат!».
Бето становилось смешно и грустно.
Со стыдом он признавался себе, что не готов еще опекать нежность по имени Марисабель, и мучительно ждал момента, когда вместо рекламной несусветицы явится ему истинное откровение Любви.
