Эми Фетцер - Любовь не знает преград
Дэн отправился на тайную встречу с Рамсеем. Но перед этим занял для себя верхний этаж гостиницы, извинившись перед ней за более чем скромные условия, и заверил, что к следующему утру в ее распоряжении окажется отдельный дом. Тэсс не видела ничего плохого и в этом помещении, за исключением блох. Пожалуй, приличный маляр тоже бы не помешал. Вернувшись в свою спальню, она бросилась на матрас. Дешевая кровать заскрипела.
Чувствовать себя чем-то вроде пленницы было крайне неприятно, и, тем не менее, Тэсс понимала, что ее заточение продиктовано необходимостью. Едва появившись на пороге гостиной, она ощутила на себе косые, хитровато-злобные взгляды, которые сникли лишь после того, как следом вошли Дэн и его компания. Местные настороженно реагировали на ее внешний вид и даже манеру говорить, так что Тэсс сочла благоразумным по возможности не открывать рта. В отличие от Дэна ей трудно было приспособиться к простонародному говору. От всех этих бесконечных сокращенных слов мутило. Приходилось долго думать, прежде чем произнести ту или иную фразу. В какой-то момент ей даже захотелось обратно на фрегат – закрыться в каюте и побыть одной. Я справилась с предрассудками и подозрениями всего экипажа, но с целым островом?
За закрытой дверью раздались голоса, смех, топот ботинок, стоны. Тэсс напрягла слух. Потом проскрежетал ключ, и входная дверь с треском распахнулась. Вскочив с кровати, Тэсс поспешила в комнату Дэна.
На ее осторожный стук за дверью послышалось покашливание, шепот, шушуканье. «Напились», – решила она, поджав губы, и решительно перешагнула порог. Около пятнадцати человек с обоих кораблей замерли при ее появлении. Распухшие носы, налитые кровью глаза, разодранная одежда, порезы, ссадины, здоровенные фингалы украшали каждого из них. Двое вели третьего к столу, явно намереваясь оказать помощь, но, увидев в дверях женщину, бесцеремонно толкнули его в ближайшее кресло. Бедолага издал вопль боли и попытался встать, хватаясь за ручки кресла. Приятели со смешками усадили его обратно.
– О'Киф! Понятно. Я могла бы и догадаться. Не можете прекратить свои выходки!
– Добрый вечер, миледи, – откликнулся он, едва шевеля разбитыми губами.
– Надеюсь, ваш противник выглядит еще хуже.
Раздался взрыв хохота. Тэсс молча обвела моряков взглядом. Взрослые мужчины опускали глаза, словно пристыженные мальчишки.
– Господи, что за глупость! – выдохнула она на конец, зашла в свою комнату и вернулась через минуту с кувшином, миской и чистыми тряпками.
– Мы победили, миледи, – проговорил Гэлан, вытирая кровь с рассеченной губы. Все вокруг одобрительно загудели.
– О да, первый помощник кулаками вышибал из этого мошенника дополнительную порцию! – со смехом заметил один из матросов.
– А ты, Кэм, насколько мне помнится, страшно рычал на кого-то в углу, когда я тебя видел последний раз. – Стены задрожали от очередного взрыва хохота. Юный моряк покраснел. Прежде чем моряки поведали Тэсс все перипетии драки в таверне, она догадалась, что несчастный мальчишка перепил.
Дверь, ведущая в холл, отворилась, вошли Дункан и Хига-сан с бинтами и мазями. Мужчины расступились.
– Черт! – выдохнула Тэсс, с громким стуком ставя на стол кувшин и бросаясь к двери. За ними появился Дэн, с камзолом, перекинутым через плечо. Она окинула его взглядом с ног до головы и пристально всмотрелась в лицо – на скуле горела ссадина, нижняя губа и костяшки пальцев кровоточили.
Он оглядел комнату, полную мужчин, и нахмурился.
– Уже поздно, Тэсс. Почему ты не в постели?
– Кто бы говорил! Садись! – приказала она. Взяв бравого капитана за руку, Тэсс повела его к креслу.
Моряки расступались, давая дорогу.
– Отправляйся в постель, женщина, или хотя бы оденься! – Дэн попробовал накинуть на нее свой камзол, но она сбросила его, передернув плечами. Потом посмотрела на Рамсея.
– Как вы позволили, Рамсей О'Киф, ввязаться ему в эту свару?
– Тэсс, умоляю, он тут ни при чем! – подавил улыбку Дэн.
– Прекрати! – прикрикнула она, сбрасывая его руку с плеча. – Ему нравится искать приключения на свою задницу. Ты только посмотри, он и в кровищи зубы скалит! О Гос-с-споди! – Тэсс сунула тряпку в кувшин и в ярости отжала воду. – Положил глаз на замужнюю женщину и понять не может, отчего это ее муж решил вышибить ему мозги.
– Тэсс, ну перестань. Все в конце концов обошлось.
– А ты! – вскинулась она. – Только и знаешь, что его выгораживать! Вы забыли, – снова повернулась она к Рамсею, – что у Дэна было сотрясение мозга? – Произнося все эти гневные тирады, Тэсс одновременно мягко обрабатывала губу и челюсть Дэна.
Дэн дернул головой, пытаясь отстраниться от ее заботливых движений.
– Все это ерунда, женщина. Оставь.
– У меня, кстати, тоже есть раны, которым не повредит ваша забота, миледи!
Тэсс метнула в сторону Рама взгляд, от которого капитан «Тритона» должен был тут же превратиться в тень.
– Осторожнее, Рам, – проговорил Гэлан. – Леди в таком настроении, что вполне может и шею свернуть! – Все опять весело заржали.
– Не вижу ничего смешного! – сунула она руку с тряпкой в кувшин, расплескивая воду на стол.
– Вы просто великолепны в своем раздражении, милая, – откликнулся Рам.
– В раздражении? В раздражении я могу быть, когда мне принесут не то блюдо за ужином! У него было сотрясение мозга, как вы этого не можете понять! – Взгляд ее остановился на Дэне. – Один удар по твоей дурной голове – и ты мог стать покойником! – Плюнув, возмущенная девушка кинулась в свою комнату; кружевной подол ночной рубашки развевался на ходу. Дверь с грохотом захлопнулась.
Звук эхом прокатился по зданию.
Рамсей вздохнул, облокотился о стол и опустил гудящую голову на скрещенные руки. Ее справедливый упрек задел за живое.
– Бог свидетель, Дэн, я совершенно не подумал, что ты так рискуешь! – Он выпрямился, отчего стул затрещал под тяжестью тела. – Да, но в данный момент я тебе не завидую.
Дэн оставил кресло и направился к двери. Бесшумно отворив ее, он так же тихо закрыл ее за собой.
– Она любит его, да? – проговорил в наступившей тишине Аарон.
– И давно вы пришли к столь мудрому заключению? – поинтересовался Дункан, глядя при этом прямо в лицо капитану О'Кифу.
***За поздним ужином Рамсей продолжал терзаться муками совести. Он вспоминал свой рейд от пристани и то, что увидел по дороге. Лачуги, в которых копошились костлявые темнокожие ребятишки в отрепьях, безнадежное выражение их лиц и, хуже того, презрительные ухмылки их родителей, когда он выбирался из кареты англичанина. Тот представился главным официальным лицом на этом острове, но у Рамсея не было возможности проверить его документы. Англичанин ждал их на пристани уже в тот момент, когда «Тритон» только собирался бросить якорь.
