Довод для прощения - Ария Тес
Нет. Или да? Не знаю...
Прячу глаза в пол, Ника аккуратно берет мою руку в свою и улыбается.
— Ну же, не грусти. У нее же ничего не вышло! Наверно, Бог все-таки не Тимошка, видит немножко!
— Вау! Ты только что использовала пословицу? Верно?
— Расту.
— И то верно…
Мы тихо смеемся, а когда затихаем, я еще раз вздыхаю и поднимаю на нее глаза.
— Мне кажется, что ничего еще не кончено.
— О чем ты?
— О ней. В доме родителей Влада…она…сказала мне, что не собирается так просто его отпускать. Что, может быть, это даже к лучшему? Что все так? Мы поменяемся местами…
— ПФ! Еще чего!
— Почему нет, Ник? Он не помнит, что любит меня, а к ней…Я думаю, что у него есть какие-то чувства. Точнее, я этого боюсь…
— Жень…
— Это правда, Ник. Правда…
— С чего ты взяла? Вот с чего ты это взяла?!
— Да с того, что я чувствую!…Она была так уверена и…черт! А вдруг…это правда карма? Сатисфакция Вселенной? Мы с Евой поменялись местами, и теперь я буду тупой женой, которая вынуждена наблюдать, как ее муж сходит с ума по другой женщине?
— Жень…
— Мне страшно…Они же познакомились на показе. Он это помнит. Меня совсем нет. Я для него — незнакомка. До сих пор незнакомка…
Слёзы собираются в уголках глаз, и я их прикрываю, чтобы не удариться в истерику. Спокойно! Без паники! Не рыдай!
Мантру прерывает Ника.
— Так. Поняла. Значит, она пытается зайти с этой стороны? Хорошо…
Сейчас выражение лица у моей Ники едва ли можно назвать дружелюбным. Я щурюсь, задерживаю дыхание и понимаю совершенно точно – она что-то задумала.
Вот черт…дело труба. Если Ника что-то в голову себе вбила, пиши — пропало! Не отступится! Я мечтаю о попытке все это безобразие поставить на паузу, ну или хотя бы выяснить план действий, однако, в этот момент дверь снова открывается и в комнату ввозят вешалку с вечерними нарядами.
— Начнем!
Ника встает, бешено улыбается и потирает ладошки, а потом на меня смотрит и певуче шепчет:
— Покажем этой сучке, кто такие девчонки из Красного села!
Выглядит жутко. Смешно, но жутко. Я нервно улыбаюсь, ковыряя дырку на коленке, а сама представить боюсь, чем же кончатся эти сборы…
Правильно делаю, кстати.
Ника с упорством маленького, тасманского дьявола тут же принялась носиться по комнате, поставив себе вполне конкретную цель: подобрать такой наряд, чтобы затмить всех на свете! Конкретно Еву, конечно же, но при посторонних такое озвучить подруга не решилась. Но мне и не надо. Я даже засмотрелась на то, как уверенно и четко она отбрасывала ненужное, ставя во главу угла только те платья, которые показались ей более выигрышными — и я ей доверилась полностью. Проклинала, умоляла прекратить, но послушно мерила одно за другим, следующее-следующее-следующее. Все-таки, у Ники и вкус был потрясающим, да и разбиралась она уже во всех этих правилах «высокого мира». Наученная, так сказать. Это я, как белозубая овечка случайно забредшая на праздник жизни, но не она! Уже нет! Далеко нет…
Пока подруга придирчиво осматривала меня в каждом платье, успевала выдавать лекцию за лекцией о том, как вести себя на показе. Как отвечать на скабрезности (а они будут точно, так она меня уверила), как не вестись на провокации…
Короче, Ника верно уловила настрой и строго настрого запретила мне реагировать на любые вбросы Евы.
«Так ты будешь выглядеть блекло!» — со знанием дела проинструктировала, кивая и поправляя мне юбку, — «Любая твоя реакция — проявление страха и слабости. Не позволяй ей задурить себе голову! Потому что ты не пугливая и не слабая, ясно?!»
С таким остервенением она это «ясно» прорычала, что, клянусь, если и попробуешь ей в противовес что-то поставить — голову откусит. Нет, спасибо. Я Нику в таком состоянии знаю. Она правда тебе что-нибудь откусит, когда в кураж такой войдет.
Поэтому я молчу. Стараюсь стать самой впитывающей губкой на свете и не заржать, а когда наконец находится платье — благословляю всех на свете разом! Даже убийц и наркоманов — плевать, сегодня я добрая. Вы бы тоже были бы добрыми, померяй штук сто платьев всего за пару часов!
Ноги гудят. Пальцы дрожат. Спина ноет.
Но это только начало! Меня сразу же усадили в кресло визажиста и пока красили, Ника выбрала платье себе. Быстро. Что бесило, но быстро. За каких-то десять минут! Чтоб тебя…
Боль и страдания окупились, только когда я увидела свой готовый образ.
— Ого… — шепчу, во всю себя разглядывая, Ника рядом довольно улыбается.
— Ага…
Из зеркала на меня смотрела молодая, красивая женщина. Статная. Уверенная в себе. Леди. Утонченная такая, знаете? Элегантная.
Черное платье с длинными рукавами, как вторая кожа, облегала каждый изгиб моей фигуры. Оно полностью скрывало декольте, плечи, руки, но имело вполне себе провокационный вырез на спине, оголяя ее полностью, а за талию меня «обнимала» потрясающая «фигурка» орла с распахнутыми крыльями. Юбка чуть ниже колена не давала образу стать вульгарным.
Макияж тоже. Он совсем ненавязчивый, разве что губы пылали глубоким, красным цветом. Тонкие стрелки, легкий тон, румянец, совсем немного хайлатера — и я похожа на ту самую женщину с обложки! Которую если встретишь, голову свернешь, чтобы разглядеть получше.
Ва-а-у…
Все это завершала лаконичная прическа: низкий, аккуратный пучок с одной выпущенной прядью у лица.
Просто слов нет, кроме ВА-А-АУ!
— Я выгляжу… — шепчу, Ника рядом становится и кивает пару раз.
— Ты выглядишь, как сказка. Посмотрим, как эта змея теперь запоет. Пошли. Мальчики уже заждались.
Ой. А вот теперь у меня внутри прямо долбит волнение.
Я боюсь.
Увидеть.
Его.
Реакцию…
Господи, пусть она будет хорошей, пожалуйста…
Ника подбадривает меня улыбкой, потом разворачивается и походкой от бедра идет на выход из комнаты. Она выбрала себе не менее шикарное платье: без бретелек, с объемными рукавами, короткое снизу и с небольшим шлейфом сзади. С ее ногами — потрясающее решение! Красивая…
В последний раз смотрю на себя в зеркало, чтобы убедиться, что все хорошо, потом выдыхаю и следую за подругой.
Они и правда нас ждут.
Когда мы выходим в смежную комнату, я сразу слышу и вижу, как Никита улыбается и
