Одержимость шейха - Миша Рейн
— Все взаимно, мой господин.
Он издает урчащий звук, словно довольный большой кот.
— Твоя покорность первая в списке из всего, чем я хочу обладать. Ты подаришь мне ее, Суэйлиб?
Дыхание перехватывает от прозвища, которым он называет меня впервые.
— Подари мне свое уважение, и я смогу дать тебе все, в чем ты нуждаешься.
Тяжелое дыхание Аль Нук-Тума становится наградой для меня. Такой большой и такой уязвимый. Думаю, я смогу этим воспользоваться.
— Ты лезешь на гору, с которой можешь в любой момент сорваться.
Его слова должны были насторожить меня, но мне нравится игра, в которую он любезно играет со мной, позволяя чувствовать себя храброй.
— Думаю, что ты не позволишь этому случиться.
Глухой смех врезается мне с теплым дыханием прямо в щеку, пока Аль Нук-Тум обнюхивает меня, будто лев в брачный период. Этот странный разговор и его прикосновения достигают своего апогея. Но на этом странности не заканчиваются…
Взвизгиваю, когда что-то врезается в мое бедро, и я с ужасом отшатываюсь от Джафара, после чего понимаю, что это один из львов боднул меня своей головой. Всевышний… мое сердце пролетает целую галактику, прежде чем возвращается обратно, чтобы свести меня с ума беспощадными ударами.
Страх разрушает все, что создал наш разговор с Аль Нук-Тумом, и я больше не владею своим телом, медленно отступая в сторону выхода, вот только сильные руки Джафара оказываются быстрее, и вот я уже вжата спиной в его крепкую грудь. Ему явно нравится ощущать себя рядом со мной чем-то большим, чем-то, что я всегда непроизвольно пытаюсь использовать в качестве щита.
— Протяни руку, — хрипит он мне на ухо, перемещая тяжелую ладонью на мой живот. От такой мимолетной и, казалось бы, самой обычной нежности у меня перехватывает дыхание.
— Ну же, трусиха, — усмехается он мне прямо в шею, прикусывая ее. Издаю сдавленный писк, соврешенно не понимая, что происходит между нами.
— Я не трусиха, — сиплю я как-то растерянно.
— Тогда смелее. Ты им понравилась еще в тот раз.
Я поворачиваю голову, и наши лица оказываются в сантиметре друг от друга. Но это лишь усиливает мое нервное и эмоциональное потрясение.
— Ты хочешь моей смерти?
Он хмурится и вскидывает поврежденную бровь.
— Нет.
Ответ прозвучал мрачно и строго.
— Ты вправе мне не доверять, хотя это весьма спорно после твоего предложения, но больше не говори так, — его ладонь неожиданно накрывает мою щеку, но в прикосновении нет нежности, там что-то другое, более сильное и глубокое. И он подтверждает это следующими словами: — Я обещаю, что больше никогда не наврежу тебе. И не позволю этого никому другому. Даю слово.
Мой рот дергается одновременно с тем, как ускоряется в груди сердцебиение, и, опустив взгляд, я отворачиваюсь.
— Прости, — мои извинения искренние, отчего становится сложнее дышать. — Я неудачно пошутила. Я не говорила этого всерьез. Не тогда, когда ты дважды спас мне жизнь.
То, что сейчас происходит… Это все как-то само по себе, и я даже не понимаю почему, но это самое интимное, что когда-либо было в моей жизни.
Я выдыхаю весь свой страх и протягиваю руку к хищникам, чтобы отвлечься от эмоций, которые тянут меня ко дну. Но когда один из львов делает резкое движение в мою сторону, тут же отдергиваю ее.
— Еще раз так сделаешь и потеряешь их уважение навсегда, — говорит Джафар, снова вытягивая мою руку.
Сглотнув, я в очередной раз выпускаю лишний воздух из легких и подставляю ладонь под большой нос, который тут же утыкается в нее, отчего я опять дергаюсь. Все равно страшно, но на этот раз руки, обвившие мой живот, успокаивают меня поглаживанием. Однако мне не позволяет расслабиться новый толчок в ладонь. Нервный смешок лопается на моих губах вместе с улыбкой, когда большой кот начинает бодаться о выставленную мной руку. Я улавливаю, как моя щека вспыхивает, и по знакомым мне ощущениям уже знаю, что это взгляд, принадлежащий горящим золотом глаз. Ну и пусть смотрит.
— У них есть имена? — шепчу, не отрывая внимания от хищников, которые сейчас разрушают все сложившиеся о них стереотипы.
— Сирхан и Басиль.
— Красивые, — я наклоняю голову, ловя себя на том, что не перестаю улыбаться, а пальцы уже зарываются в мягкую гриву. — Как ты различаешь их?
Джафар отстраняется, чтобы встать сбоку, но для моего спокойствия одну руку все же оставляет на моей талии.
Издав мягкий свист, хозяин подзывает к себе одного из львов. А я слишком увлекаюсь мужественным лицом Аль Нук-Тума, которое меняется, становится более мягким, когда его широкая ладонь сжимает могучую гриву животного.
— Это Сирхан, вот посмотри, — он слегка подталкивает меня, чтобы я наклонилась и увидела шрам под левым глазом животного. А потом Джафар внезапно замолкает, будто дозирует информацию в своей голове. — Думаю, ты слышала о подпольных боях? Обычно в них участвуют собаки, но есть и другие. Хан получил свой шрам во время одного из боев, которые я смотрел. Мне не нравятся подобные развлечения с животными, другое дело люди, правда, Хан? — он усмехается, взъерошивая рыжую шевелюру гигантского кота и позволяя мне увидеть другую свою, неизвестную ранее сторону. — В тот день я наказал зачинщиков, а выживших львов забрал себе.
— Выжило всего двое?
— Нет, — он качает головой, — эти просто выбились в мои любимчики. Остальные живут в вольере в саду.
— Почему именно они стали твоими любимчиками?
Джафар переводит на меня какой-то новый взгляд, а потом жестом просит львов уйти, снова притягивая меня ближе.
— Какая любопытная принцесса.
— Джансу. Называй меня по имени… пожалуйста.
Глава 37. Теплая ванна
После странного разговора и знакомства со львами, Аль Нук-Тум оставил меня одну в своей спальне, а сам исчез. Высовывать нос дальше его комнаты я не рискую. Думаю, что пока мне хватит приключений. А в связи с последними событиями, во дворце они поджидают меня на каждом углу. Такую уверенность мне подарили внимание падишаха и взгляд Заремы, которые, подобно маленьким скорпионам, пробирались мне под кожу
