От любви - Асти Брамс
— Брат, что ты такое говоришь?.. — растерянно выдала она, застыв в искреннем непонимании.
Впившись в нее взглядом, я стиснул челюсти, чтобы не выпустить слов, которые могут обидеть. Стон, сорвавший с губ Мари, заставил вспомнить о главном и без задержек выйти через двери, который распахнул для нас какой-то мужик.
Упрямая Патимат следовала по пятам. До самого джипа плелась в одном тонком платье и помогла открыть двери, чтобы я мог усадить Мариям
— Живо в дом! — рявкнул я, скинув пиджак и закутав нерадивую сестру.
— Куда ты ее повезешь?.. — не унималась она. — Чтобы мы знали…
Поджав губы, я бросил, что позвоню, лишь бы Патя отстала, и двинулся к водительской двери.
Выехав за территорию, я погнал по дороге вдоль улицы мимо высоких заборов с фешенебельными домами на любой вкус, прислушиваясь к каждому вдоху жены.
— Потерпи, — то и дело говорил ей, накрывая руку, видневшуюся из-под шубы. — Мы скоро приедем… Тебе помогут.
Она ничего не отвечала. В какой-то момент даже стоны перестала издавать. Только хмуро смотрела в одну точку, до жути настораживая меня.
— Мариям, расскажи, как это случилось? — постарался спросить я в какой-то момент. Как можно мягче, без давления. — Вы были вдвоем с Динарой? Вы поссорились?.. Это случайно вышло… или что?!
Язык не поворачивался сказать, что тетка могла нарочно причинить вред Мари. Что могла дойти до такого! Но подозрения так и били разум разрушительным пульсом. Она ведь просто стояла и смотрела! Даже не попыталась выдумать что-то, дать мне хоть один чертов повод для сомнения!
— Блядь… — выплюнул я, метнув взгляд в сторону.
Гнев пробирал до костей. За то, что ей посмели причинить вред. За то, что как идиот сидел и ждал чего-то!
— Не молчи, прошу, — попросил я, тяжело взглянув на Мари. — Скажи хоть что-то!
Мокрый снег под ногами мешался с грязью. Заботливо укрыв жену, которая ни на что не реагировала, будто нахрен отключилась от мира, я вытащил ее из джипа на руках и понес к стеклянным дверям знакомой частной клиники, через которые уже выглядывала медсестра. Она проводила меня до приемного кабинета в стационарном отделении, где незнакомый седовласый врач с густыми белыми усами готов был принять Мариям.
Осмотр длился недолго, но я чуть с ума не сошел. Спокойствие и нерасторопность мужчины, который попытался добиться ответов от жены, нервировали. Поняв, что она не реагирует, он вколол ей что-то и подозвал медсестру для перевязки.
— Аллах… — выдохнул я, зажмурившись, когда она обрезала колготки Мари. Кожа красная, покрылась волдырями от середины лодыжек и до ступней во многих местах. На левой ноге особенно.
Сделав жене обезболивающий укол, седовласый врач глянул на меня из-за плеча и предложил:
— Вы можете выйти.
— Нет, — отказался я.
— Правда — вам не помешает подышать. Ожоги первой-второй степени. Госпитализации не требуется. При правильном лечении даже следов не останется.
Хмуро взглянув на Мариям, которая лежала на изогнутой кушетке в напряженной позе и сонно прикрывала веки, я настороженно спросил:
— Почему она молчит все время?
Мужчина повел плечами, словно в этом не было ничего такого.
— Все ее реакции заторможены. Последствия шока. Но вам не о чем беспокоиться, я вколол сильное успокоительное — она придет в себя.
Устало потерев лоб, я покачал головой.
— Полгода назад она попала в аварию. Пролежала в коме несколько месяцев. Это может сказаться?
В теле прошел жар, когда я взглянул на озадаченного мужчину. Он подошел к жене, повернул ее голову и уже второй раз посветил в глаза фонариком. Она зажмурилась, попыталась отвернуться. Мне показалось это хороший знак.
— Конечно стрессы крайне нежелательны в восстановительный период, — заключил врач, убирая фонарик и продолжая смотреть на Мариям. — Сейчас я не вижу ничего настораживающего, но… Вам стоит проконсультироваться с вашим нейрохирургом в ближайшее время.
Подавленно кивнув, я испытал резкое желание закурить. Страх и чувство вины, начали неимоверно давить на грудную клетку.
— Пожалуй, я все же выйду, — отстраненно сообщил я, поднявшись со стула.
Пребывая в густом мороке мыслей, я вышел из палаты и, плотно закрыв за собой дверь, двинулся прямо по широкому белому коридору, который в конце сворачивал к выходу. Однако едва успел дойти до середины, как оттуда показалась грузная фигура в белом халате.
— Он здесь! — громкогласно сообщил дядя кому-то и торопливо зашагал ко мне.
Через пару мгновений в коридоре возникло еще несколько человек. Патимат, ее явно ничего не понимающий муж со спящим Ирисханом на руках, и Динара в компании какой-то родственницы.
Затормозив, я ошалело уставился на всех них.
— Вы как нашли меня? — бесцеремонно обратился я к подошедшему дяде.
— Что за вопросы такие, Адам? — с упреком ответил он. — Как будто нам нельзя приехать.
Запыхавшаяся Патимат уже оказалась рядом и затараторила:
— Это я догадалась! Мариям же здесь лежала? Мы зашли, спросили, не поступала ли такая девушка и нам вот… подсказали куда идти.
Опустив взгляд и поджав губы, я постно ответил:
— Ясно.
— Что сказал врач? — спросил Чингиз в нетерпении.
Задержавшись с ответом на пару мгновений, я сосредоточил взгляд на тете. Ее глаза метнулись в сторону, а руки поправили платок на плечах.
44
— Ожоги первой-второй степени, — сообщил я ровным тоном. — И шок.
— О, Аллах!.. — беспокойно воскликнула Патимат, всплеснув руками.
Муж сестры следом поинтересовался:
— Ее оставят на лечение?
Я отрицательно качнул головой, вновь глянув на Динару, которая буравила глазами пространство.
— Нет. Госпитализация не требуется.
— Мне кажется, будет лучше, если за ней все
