Невольно беременна - Виктория Вишневская
Два моих лучика света, на которые хочу идти. Нет, не так. Которые подталкивают меня идти дальше.
– Тоже не можешь перестать смотреть на них? – испуганно вздрагиваю и поднимаю голову. Точно. Я и забыла, что Адам стоит рядом, зачарованно смотря на наших деток.
– Не говори со мной так, думая, что я простила тебя, – произношу спокойно, без агрессии. Не хочу раздувать очередную ссору, но Картер ведёт себя так, будто ничего не случилось.
Не наседаю, ему и так сейчас тяжело. Сестра-психопатка в реанимации, борется за жизнь, Итан кричит в суде про то, что Адам убил моего брата. Из-за этого снова проводят тщательную проверку. А наши дети под аппаратами.
Хоть что-то было хорошее – с ними всё было в порядке. Но неделя в больнице им не помешает.
С того момента прошло несколько дней. И даже всё это время проблемы не отпускают нас, следуя по пятам.
Хочется уже спокойствия, которого, кажется, никогда не получу.
Голова постоянно забита нужными мыслями, которые не могу разложить по полочкам. Чувства и здравый смысл борются во мне каждый день, потому что передо мной стоит сложный выбор.
Не думала, что когда-нибудь буду на таком распутье.
Разум кричит уехать из Америки обратно к себе домой. Забрать детей, уйти от Адама.
Того контракта больше нет. Ребекка и правда постаралась и избавилась от него. И теперь меня ничего здесь не держит. Хоть и были проблемы в будущем, где я живу в бедности, трудясь на трёх работах, чтобы прокормить близнецов.
Понимаю, что обрекаю их на верную нищету. Но у меня есть тётя, которая, наверняка, убьёт, стоит мне только позвонить ей или появиться перед глазами. Брат возненавидит так сильно, что не простит.
Не связываюсь с ними так долго.
Но по-другому я не могу.
Жить с человеком, который убил Артёма, невыносимо. Знать, что он поднял пистолет, направил на него и добил.
Его руки в крови.
Те самые, которыми он будет брать наших детей. Обнимать меня.
Это тяжело морально.
Но если останусь с ним, малышам будет лучше. У них будет безбедная жизнь. Отец, полноценная семья.
Но я буду не я.
Звучит эгоистично.
И это убивает больше всего.
Поэтому сейчас стою на распутье, смотря на две тропинки.
А приправой ко всему этому мои чувства. Которые разрывались, стоит только посмотреть на этого мужчину.
Одна Алиса, горячо любившая брата, ненавидит его. А вторая… Любит. Так сильно, безрассудно, что не видит ничего. Оправдывает, хоть и всё осознаёт.
Шумно вздыхаю и отвожу взгляд, когда Картер молчит.
– Я понимаю тебя.
Закусываю губу, предпочитая отвернуться. Слёзы подступают к глазам. Хочется разрыдаться. Примкнуть к родной груди, просить его сказать, что это не он убил Артёма.
– Не буду оправдываться. Вижу твои метания, решаешь, как поступить лучше. Если захочешь уйти, уходи. Я не буду останавливать тебя. Обеспечу в будущем. Тебя и наших детей. Но прежде, чем ты это сделаешь, прошу тебя, поговори с Владом. Он спас нашего сына, ты можешь ему доверять. Если не веришь мне.
Хочу просто разреветься. Встать здесь и начать плакать как маленькая девочка. Пока не придёт мама и не успокоит меня. Не скажет, что всё хорошо и это просто надуманные мной проблемы.
– Ладно, – шепчу. Не знаю, что изменится. Только если Влад вдруг не скажет, что всё то сказанное – ошибка, и Картер запаниковал, и пуля, которую он всадил в Артёма, была обычной иллюзией мужчины.
– Он ждёт в коридоре. Иди. Я пока послежу за детьми.
Слышу в его голосе нотку горечи. Понимаю его. Нам обоим нелегко. Он собирается отпустить меня, что не сделал бы никогда в жизни.
И наших малышей.
Снова становится не по себе.
Я эгоистка. Долбаная эгоистка.
Разворачиваюсь и иду на выход из палаты. Закрываю за собой дверь, смотря вперёд. Передо мной стоит Влад, который до сих пор не улетел в Россию из-за нас. Точнее, из-за Адама. Без Влада, который помог в прошлом суде, Картер попадёт в тюрьму.
Естественно, всё держалось в строгой секретности от народа. Итан был сумасшедшим, и мало кто ему поверит. Но ради формальности Картера всё-таки проверяют. И чтобы случайно не всплыли подробности давно забытых дней, Влад пока здесь.
– Пойдём, – говорит на русском и кивает в сторону. Я так отвыкла от родного языка, что не сразу понимаю, что мужчина говорит именно на нём.
Они с Адамом чем-то похожи – оба сдержаны. Но если Картер иногда, то Владислава я видела только таким.
Иду за ним, смотря в пол. Вытираю глаза рукавами пальто, намереваясь больше не плакать. Хватит эмоций на сегодня. Хотя, кажется, сейчас я зарыдаю ещё раз.
Потому что тема снова пойдёт об Артёме.
Мы выходим на улицу и идём в парк для пациентов. Несмотря на прохладную погоду, на небе светит солнышко, освещая зелёную траву.
Останавливаемся у фонтана, который сегодня не работает. Владислав достаёт монетку и кидает её в воду.
Не думала, что такой серьёзный и сосредоточенный человек верит в глупости в виде исполнения желаний.
– Адам попросил поговорить с тобой, – честно начинает мужчина. – Рассказать версию событий с моей стороны. И за этим я здесь.
Глава 66
Мне не хочется слышать этот ужас снова, но киваю.
– Адам убил Артёма. Но вы, женщины, всегда любите видеть в правде другое. Я был хорошо знаком с твоим братом. Он обожал свою семью, Арину.
Арина – девушка Артёма, из-за которой, по версии Адама, брат подставился. Стоило ли оно того?
– Много болтал о тебе. Поэтому до того, как я встретил тебя, уже знаю, что тебе нравятся панкейки с малиновым сиропом.
Мои глаза округляются от удивления. Тёма говорил такие мелочи?
– За его девушкой ухлёстывал один криминальный русский авторитет. Он был в ладах с ментами, властями. Разобраться с ним не было никаких проблем, но некоторые трудности имелись. Нужно было лишь немного подождать. Но Артём не сдержался, пошёл один. Без поддержки, какого-либо плана. Ворвался в бар, где сидела их компашка. И как думаешь, какой исход?
– Я уже это слышала, – закусываю губу, не желая слушать Владислава дальше.
– Ты в курсе, что он был врачом. После случившегося, когда его избили, выкинули из бара. Потом догнали и пырнули в переходе ножом. Он знал, что уже не жилец. Но перед этим Новиков сделал то, что хотел – убил того мужика, ухлёстывающего за его девушкой.
Не верю. Тёма никогда бы и мухи не обидел.
– Его бы привлекли к
