Порочные ангелы (ЛП) - Карина Халле
Проходя мимо кабинета Хавьера, я замечаю, что дверь приоткрыта, и через щель в коридор попадает свет. Это кажется мне странным, ведь обычно все, что делает Хавьер, происходит за закрытыми дверями.
Замерев, я прислушиваюсь, и слышу тихий звон стекла. Глубоко вдохнув, я осторожно приоткрываю дверь.
И вижу, что Хавьер сидит за столом, направив на меня пистолет.
Я замираю.
— О, — произносит он со странной интонацией, — это ты.
Быстро убрав оружие, он берет бокал, стоящий на столе, отчего в гладкой коричневой жидкости перекатываются кубики льда. Антикварный бар-глобус открыт, в нем видна полупустая бутылка шотландского виски.
— Прости, — произношу я бездыханно.
Мое сердце все еще бьется со скоростью несколько миль в час.
Хавьер кивает, не смотря на меня, и указывает на комнату рукой с бокалом, отчего напиток переливается через край.
— Заходи, заходи в мой кабинет. И закрой дверь. — Сделав, как он сказал, я делаю два шага в его сторону и делаю вид, что восхищаюсь элегантным оформлением, в то время как на самом деле осматриваю его. Хавьер что… пьян? — Вижу, ты нашла свою новую одежду, — говорит он, поглощая взглядом мое тело, упиваясь мною, как дорогим напитком. — Ты великолепна.
Допив то, что оставалось в бокале, он проводит рукой по губам.
Точно. Он пьян.
Я сглатываю, внезапно начав нервничать. Мне неизвестно, как Хавьер ведет себя, когда выпивает. Бруно в такие моменты становился наглым и отвратительным, а подлые действия Сальвадора ухудшались. Хавьер всегда был собранным, спокойным, поэтому то, что я вижу сейчас, немного потрясает меня.
Но также интригует. Когда один пьян, а второй трезв, то у трезвого на руках все карты, вся власть у него.
— Ты в порядке? — спрашиваю я.
Оторвав взгляд от моего тела, Хавьер снова наполняет бокал, чуть не пролив виски на свой прекрасный стол.
— Конечно. Почему ты спрашиваешь?
— Ты пьян.
— Нет, — отвечает он, сморщив лоб. — Просто выпил немного виски.
— Полбутылки.
Он бросает на бутылку рассеянный взгляд.
— О, одну бутылку я уже закончил. Мужчины, подобные мне, умеют себя контролировать.
— Мужчины, подобные тебе, — повторяю за ним я и приближаюсь к столу, осознавая, во что одета. Опустив руки на поверхность стола, смотрю в глаза Хавьеру. — Расскажи-ка о них подробнее.
Должно быть, он слышит презрение в моем голосе, потому что резко смотрит на меня.
— Что ты имеешь в виду?
— Я хочу, — произношу осторожно, желая контролировать его, но не желая попасться на этом, — чтобы ты рассказал мне, почему сидишь здесь в одиночестве и пьешь. Разве тебе не нужно избавиться от частей тела, оставшихся в комнате пыток? Или для этой работы ты кого-то нанял? Кажется, для грязных делишек у тебя всегда кто-то найдется.
— Мне не нравится затыкать дам. Но я могу это сделать.
Он сжимает губы, на его челюсти дергается мышца.
— Интересно, как? — спрашиваю я, не желая отрывать от него взгляд. — Как ты меня заткнешь?
Хавьер игнорирует вопрос.
— Почему ты здесь? — спрашивает он размеренно.
— Мне просто стало любопытно, чем занимается мой похититель. У тебя ведь было такое занятое утро, пришлось отрывать у охранника части тела и тому подобное.
Резко поднявшись со стула, он опирается на стол, отчего немного виски выплескивается из стакана. Лицо Хавьера оказывается в паре сантиметров от моего, я даже могу видеть коричневые крапинки в его янтарных глазах. Кажется, если присмотреться, то я смогу увидеть в них и его душу, существование которой он всячески отрицал.
— Думаешь, я наслаждался этим? — рычит он, стиснув зубы, источая запах алкоголя и табака.
— Да. Я думаю именно так, — произношу, не сдвигаясь с места.
— Я сделал это ради тебя.
— Думаю, дело тут не только во мне. Тебе понравилось давать Франко то, чего он заслуживал. — Я ехидно улыбаюсь.
Хавьер хмурится, но не отступает.
— Допустим, и что с того? Он заслужил все это. Я предупреждал его о том, что случится, дотронься он до тебя снова. И я сдержал обещание.
— Почему тебя так волнует то, что он ко мне прикоснулся?
Он моргает и тяжело сглатывает.
— Потому что ты моя, — говорит он так, словно это и так понятно.
— Потому что ты вырезал свое имя на моей спине?
Он, кажется, не знает, что сказать, поэтому, коротко качает головой.
— Нет.
— Тогда почему?
— Тебе стоит вернуться в постель, — Отодвинувшись от стола, Хавьер опускается на стул и смотрит на картину, висящую на стене.
— Никуда я не пойду, — заявляю я, обходя стол и загораживая своим телом картину. — Если считаешь, что я твоя, то не уходи от ответственности.
— Ты становишься занозой в заднице.
— Но тебе ведь моя задница нравится.
— Что ты делаешь? Чего ты хочешь?
Он сердито смотрит на меня.
