Татьяна Тронина - Белла, чао!
– Ну спасибо… за Гитлера – отдельное тебе спасибо… – сквозь зубы бросил Тимур. – Полюбила она, ха! Нашла богатенького москвича и – полюбила! А кого другого, попроще, полюбить не смогла?
Белла замолчала.
– Чего молчишь? Правда глаза колет, да?
– Тимур… – не сразу, шепотом, проговорила она. – Что ты теперь делать намерен?
– Ты знаешь, что. Если сюда твой Африкан явится, я ему голову сверну.
– И ты не боишься? Ведь тебя посадят… Он не последний человек… Тимур, ты кулаками ничего не добьешься. Тимур, я тебя не люблю. И никогда не любила. Ты меня слышишь?
Тимур дернул головой, потер виски.
«Кажется, подействовало…» – с надеждой подумала Белла и снова взмолилась:
– Пусти меня. Забудь. Все, все… Забудь!
Тимур поднял голову:
– А ведь правда. Он тебя не отдаст.
– Что?
– Но и я не лыком шит… – Тимур словно сам с собой разговаривал. – Ты думаешь, я чего-то боюсь? Что меня хоть что-то может остановить? А вот и нет. А вот и нет, милая!
Тимур встал, подхватил Беллу. Он, видимо, уже принял какое-то решение.
– Пусти! – забрыкалась она.
Но Тимур был сильнее. Раз – и он скотчем обмотал ей руки, затем ноги, подхватил Беллу под мышку.
– Пусти!
Тимур выволок Беллу из кабинета, протащил мимо онемевших от изумления Сашка и Вени… И затолкал на заднее сиденье своего автомобиля.
– Тимур!!!
– Тихо, не ори… – Тимур наклеил ей и на рот скотч, как Белла ни крутила головой и ни брыкалась.
Тимур сел за руль и выехал из автомастерской.
«Что же он такое задумал?» – с отчаянием подумала Белла.
Машину тряхнуло, она свалилась на пол и уже не могла трепыхаться, зажатая между сиденьями.
* * *Автомастерская находилась на окраине поселка. Африкана уже трудно было чем-то удивить, но, когда он увидел впереди бетонные плиты забора, ему стало не по себе. Плиты от времени перекосило, они были кое-где расколоты – и при этом образуя причудливые силуэты… Такую зловещую декорацию и специально не придумать!
Железные ворота были распахнуты, и Африкан вошел внутрь. Перед ним оказался большой пустырь – мертвая, серая, потрескавшаяся от летнего жара земля, на которой ничего не росло; запах солярки, краски…
На другом конце пустыря располагалась мастерская – строение из железа и бетона, напоминающее ангар. Возле ангара стояло несколько старых авто.
Навстречу Африкану из ангара вышли двое работяг – большой и маленький, в донельзя грязных комбинезонах. Тарапунька и Штепсель, Вахмурка и Гржимилек…
Один из работяг (тот, что крупнее, с темными подглазьями вполлица) что-то шепнул на ухо другому. Впрочем, Африкан сумел прочитать по губам: «Это он».
– Да, это я, – кивнул Африкан. – Ужас, летящий на крыльях ночи!
Тарапунька и Штепсель с недоумением переглянулись.
– Чего надо? – недобро насупился мелкий.
– Шоколада.
– Слышь, Вень, он издевается! – еще больше занервничал мелкий.
И крупный, и мелкий, хоть и переглядывались, но назад не смотрели. То есть не ждали чьего-то одобрения, каких-то подсказок. Африкан, как знаток драматургии, сразу догадался – в ангаре никого больше не было. Тимур увез Беллу куда-то в другое место…
– Сейчас я иду в милицию (а она ведь тут должна быть, да?) и натравливаю ее на вас… И, поверьте, я найду убедительные аргументы, чтобы здешние представители правопорядка стали шевелиться, – веско произнес Африкан. Он и в самом деле собирался это сделать – только сначала хотел узнать у Тимуровых прихвостней, где Белла. Именно это требовалось сделать в первую очередь, не теряя времени.
– А мы при чем? – огрызнулся мелкий. – За что на нас органы натравливать?
– А вы сообщники. Лет по семь вам дадут, я обещаю.
– За что? – завопил мелкий, а крупный, болезненного вида дядька, посинел и закашлялся.
– Где Белла? – не сдержался, заорал Африкан. – Где Белла, я вас спрашиваю?
– Да иди ты…
– …..! – сквозь зубы, в бешенстве процедил Африкан. – Где Белла?…..!
Он схватил камень, пошел на работяг. Наверное, у него и в самом деле было страшное выражение лица, раз работяги в ужасе попятились.
– Да иди ты… Мы правда ничё не знаем! – высоким тонким голосом заорал мелкий.
Африкан остановился, тяжело дыша. Потом произнес почти спокойно:
– А денег хотите? Сколько? Плачу за информацию, ну?!
– Да подавись ты, дядя! – фыркнул мелкий.
Камень выпал у Африкана из рук.
– Ребята… вы что, звери совсем? – не владея собой, в отчаянии зарычал он. – Куда этот псих Беллу увез? Вы видели?
Крупный облизнул губы и сказал вдруг:
– Видели. Только ты, мужик, это… понимать должен.
– Веня! – осатанело завопил мелкий.
– А что – Веня! – сквозь кашель закричал крупный. – Она ж не виновата, что у ней сердце к нему не лежит… Вот видела б твоя мать, Анна Тимофевна, какой ты, Сашок, злыдень стал!
– Ты мою матерь не трогай! – Мелкий аж покраснел от злости.
– Твоя матерь в раю, Сашок, а ты в ад попадешь и никогда с ней не встретишься, вот что я тебе скажу…
Африкан, ничего не понимая, слушал перепалку этих работяг, но неожиданно мелкий, после этих, последних слов крупного, вдруг сник как-то и помягчел лицом.
– Он тебе матерь отплакать не дал… Ну выпил бы разок на поминках, чего уж… – продолжил крупный. – Он же, Тимур, в кулаке всех держит… Мы в рабстве у него словно! Недобрый он… И правильно его Белка не любит!
Мелкий, тот, которого звали Сашком, вышел вперед и сказал, глядя Африкану в глаза:
– Они тут были – Белка и Тимур. Но недолго. Поговорили, а потом он ей руки-ноги связал и повез куда-то.
– Куда? – коротко спросил Африкан.
– Туда, – указал направление крупный, Веня. – Туда, в лес.
– Я думаю, он ее в охотничий домик повез. Это километров пять отсюда… Больше тут ехать некуда, – добавил Сашок.
– Покажешь? – спросил Африкан отрывисто.
– Я?
– Я покажу, – кашляя, согласился Веня. – Вон, машин-то у нас сколько… Довезу! И забесплатно. Давай садись, дядя…
Они сели в обшарпанную на вид колымагу с огромными колесами. Ехали сначала по грунтовке, затем свернули на лесную тропу – неровную, в кочках и ухабах. Но колымага неожиданно легко преодолевала все неровности дороги.
Африкан молчал (у него в голове, словно колокол, стучало одно слово – Белла, Белла, Белла!), молчал и работяга по имени Веня, с обреченной, библейской какой-то тоской глядевший вперед. Поэтому, когда Веня наконец открыл рот, Африкан вздрогнул.
– Вон он… домик охотничий. Видишь, за поворотом? И «уазик» Тимуров… Там они, точно. Туда иди, дядя. А я назад. Не хочу с Тимуром связываться.
– Спасибо, брат, – Африкан пожал работяге руку и спрыгнул из колымаги на землю.
