Хочу тебя… сжечь! - Амалия Март
Все сторонние мысли уходят на второй план в жажде и страхе узнать ответ. Руки хотят прижать ее к себе, губы попросить изменить решение и сказать "да" на тот злополучный вопрос. Сердце готово заткнуть мозг и поменять собственное решение, просто чтобы иметь возможность снять с паузы нашу игру и дойти до финального уровня.
Может быть, я смогу? Может, мой страх не так и велик?
– Рискни, – словно считывает мои мысли, просит она.
Я делаю шаги к финалу. Вот он яркий прямоугольник на столе, незамысловатый бантик, лёгкая крышка. Там ждёт ответ на сегодняшний ребус. Я уже не рассчитывал, но раз уж появилась надежда, не так-то просто засунуть ее в глубокую черную яму.
Звук телефона и имя матери на экране окатывают холодной водой. Я отвлекся. Забыл. Изменил приоритетам.
– Прости, Поля заболела, – откладываю коробку в сторону. – Нужно ехать.
– Сильно?
– Ангина, – набрасываю пальто. – Температура второй день, почти не сбивается.
– Компрессы делаешь? Обтирания? Чай с имбирём пьет? – взволнованно тараторит Яна, делает шаг ко мне. – Я пару лет назад болела, спасибо сестре, заразила. Думала умру, честно. Ветрянку легче пережила! Тетя мне делала чай из имбиря, и какой-то сбор трав для полоскания, только они боль в горле и облегчали. Ещё какие-то компрессы мудреные.
– Нам прописали антибиотики, антисептики, жаропонижающие, – делюсь информацией, застыв у стола.
– Да, правильно, только все это день на третий только поможет, боль не снимает. Бедный ребёнок! – всплескивает она руками. На лице девушки отображается такое неподдельное сочувствие, что я в очередной раз поражаюсь. – Подожди, я сейчас.
Яна вылетает из кабинета и вихрем влетает в него снова, уже одетая в пальто и с телефоном в руках. Что-то быстро печатает там, напоминая мне брата. И я не хочу, но вспоминаю, что в субботу вечером, накануне событий, он отправился возвращать "свою" девушку. Интересно, успешно?
– Поехали, – твердо говорит она.
– Куда? – беру со стола вещи, за которыми приехал, хватаю заодно маленькую цветную коробку и кладу ее в карман. Хочу узнать ответ. Позже. Не сейчас.
– Заедем к Кристине, она дома сейчас, возьмем у нее имбирный настой и эти чудо-травки для полоскания.
– Поля не сможет полоскать.
– Значит для орошения. Вставим дозатор и все дела! Хотя бы смягчим горло ребенку.
Я поддаюсь уверенной энергетике Яны и следую за ней. Она вводит в навигатор на своем телефоне адрес, и мы следуем по маршруту в полной тишине. Чувствую напряжение, в котором она находится, и испытываю странное чувство благодарности, что ей не все равно. Это тяжкое бремя, нести все заботы на себе из года в год, от болезни до сменяющихся кризисов. И то, что есть человек, готовый разделить это с тобой, ощущается внутренним затишьем.
– Я быстро, – бросает она, едва я останавливаюсь у нужного дома.
Возвращается действительно быстро, с большой сумкой в руках и огромной розовой пантерой, свисающей с локтя.
Забрасывает вещи на заднее сидение, пристегивается, и мы выдвигаемся домой.
Мама встречает нас несколько недоуменно. Яна коротко здоровается, раздевается и сразу идёт мыть руки. Словно точно знает, что делать.
– Мне остаться, помочь? – спрашивает мама.
– Нет, иди домой, еще заразишься, не надо оно тебе. Мы с Яной справимся.
– А, ну если вы с Яной, – улыбается мама. – Я только что дала Поле Нурофен, сейчас она заснула. Но она все время плачет, даже пить отказывается, – тут же серьезно добавляет.
– Понятно.
– Позвони мне вечером, расскажи, как она.
– Хорошо.
Я раздеваюсь и отношу пакет и новую игрушку на кухню, стараясь не шуметь и не будить дочь.
Яна появляется спустя минуту.
– Нужно разогреть имбирный чай и держать его теплым, но не горячим, – говорит она, берясь за странную банку с желтыми осадком на дне. – И процедить его. У тебя сито есть?
– Только чайное, для заварки, – достаю с верхней полки.
– Подойдёт. Поставь пока чайник, заварим сбор для полоскания. Там полынь и ещё какая-то дрянь, и на вкус просто отвратительна, но хорошо обеззараживает. Сработает лучше всяких там Гексоралов и Татум Верде, проверено. Может получится научить ее полоскать.
За динамичными, отточенными действиями Яны мы совершенно отвлекаемся от висящего в воздухе большого вопроса. Я ни разу не вспоминаю о том, что между нами, вообще-то, не все так просто. И что статус наших взаимоотношений все еще не определен. Настолько гармонично вписывается она в эту квартиру, к моему ребенку, к ситуации.
Когда Поля просыпается, Яна знакомит ее с новым плюшевым другом и рассказывает увлекательную историю про то, как эта игрушка лечит всех, кто болеет, своими объятиями! Только нужно крепко-крепко ее держать и делать все, что сказал врач.
Дочь улыбается и безропотно сносит все неприятные процедуры. Яна умеет убеждать, из нее вышла бы прекрасная медсестра, если бы она пошла за своей детской мечтой. Я держу свою Кнопку за руку и снова ощущаю то щемящее чувство нежности. Теперь по отношению к двум девчонкам в своей жизни.
Поля просит уложить ее спать свою новую лучшую подружку, и они долго шепчутся в детской спальне, пока я перевожу дух на кухне. Болезни детей всегда большой стресс и нести эту ношу одному очень тяжело. Я нес ее так долго, что и не замечал, сколько на это уходит сил и как мне нужно плечо поддержки.
И Кнопке оно тоже нужно.
Вопрос лишь в том, хочет ли им быть женщина в спальне. Или это просто жест доброй воли и обострённое чувство жалости?
Вспоминаю, что ответ наверняка есть у меня в пальто.
Достаю празднично упакованную коробку и кладу ее на стол перед собой. Может там и нет того ответа, что я ищу. Возможно, там какая-нибудь глупость, вроде пепла дуба, для успехов в работе. С нее станется.
Но не в силах больше откладывать, снимаю крышку с коробки и тут же начинаю смеяться.
На мой тихий смех в кухню заглядывает Яна. Широко улыбается, видя, что ее подарок, наконец, распакован и подходит ближе.
– Ну? – спрашивает она.
– Носки с авокадо? Серьезно?
– Ты записку прочитал? – нетерпеливо цокает она.
Беру небольшой прямоугольник и зачитываю вслух:
"Хочу быть, как эти носки. Парой. И если мы в конечном итоге подойдем друг другу, оставляю за собой право завести мопса!"
Прикрываю глаза запястьем и снова смеюсь. Мопс! Хрюкающее слюнявое существо, способное впадать в депрессии. Потрясающая альтернатива.
Идеальный компромисс.
– Иди сюда, – протягиваю руку безумной женщине.
Она делает робкий шаг и забирается ко мне на колени.
– Тогда я оставляю за собой право передумать когда-нибудь по другому вопросу, – шепчу ей на ухо.
Глаза
