Дисконект. Отключи меня от сети (СИ) - Ли Кристина

Ещё одна иллюзия рассыпается тем самым песком, который облизывал фигуру Терезы, когда у меня ещё была моя жизнь.

Потом в моей голове происходит нечто совершенно невообразимое. Я вообще не понимаю, что творю, потому что во мне поднимается волна безумия.

" — Хочешь её — так бери…" — звучит голос Дже в голове, который как спусковой механизм, отключает все моральные принципы.

— Что? Не нравится смазливый красавчик с картинки? Да? Хочешь мужчину? А я тогда КТО? — рычу ей прямо в лицо, на что слышу ответ, который добивает меня окончательно.

— Эгоист и нарцисс, который хочет только одного — чтобы его обожали и ценили все! Вот только я перед собой вижу сопляка, который не знает цену ни чувствам, ни боли других людей, красавчик! Ты избалованный и распущенный, и то, что вытворил только что, лишь доказало это.

Я отшатнулся от Терезы, и словно протрезвел разом, а она продолжила:

— Ты слеп, и не видишь, что творится вокруг тебя только по одной простой причине, Чон Тиен! Ты никогда не управлял своей жизнью! И теперь, когда пропали все, кто решал за тебя, делал за тебя, принимал ответственность за тебя, ты… стал пустым местом! А проявить свой характер решил, когда увидел в мести женщины нечто романтичное? Тогда ты вдвойне ребенок, Чон Тиен! В убийстве нет ничего романтичного, даже если это месть за любимого человека. Знаешь, почему?

По мне мороз гулял от пят и до маковки головы, пока Тереза говорила. Её голос вибрировал, стал жёстким и не просто холодным. Каждое слово обратилось в хлесткий порез, словно от лезвия бритвы.

— Потому что смерть — это конец! За ней нет ничего, кроме твоего гниющего тела в земле! Это тьма, которая поглотит каждого, потому ты должен понять, что жизнь — самое, мать его, ценное, что у такого избалованного сопляка ещё осталось! А ты уже трижды чуть не погиб, потому что НЕ понимаешь, что это не съёмки клипа, или кино, где ты режиссер! Это реальность, в которой ты только что был под прицелом пушки, способной размозжить твой череп, а мозги размазать по всем этим стенам!

Меня шатнуло в сторону, а перед глазами поплыло всё. Желание? Не осталось ничего, кроме понимания, что я пропал. Я окончательно пропал в этой женщине. Мне даже её отповедь показалась не чем-то оскорбительным, а самым настоящим. Тем, что способно помочь мне выбраться наверх.

"Но Тереза не моя, и моей не станет никогда. Мы не подходим друг другу…"

— Нэ ёджа… Нэ ильпу…*(Моя женщина… Моя часть…) — прошептал, как приговор в пустоту, потому что остался один в помещении.

Тереза ушла, а за дверью уже стоял громила моего братца, который явно искал именно меня.

— Где твой господин? — я поправил рубашку и надел пальто, однако резко остановился и повернулся к тому месту, где мой наставник разрушил первый из иллюзорных замков.

Сейчас там никого не было… Теперь и мне это стало не интересно. Тереза сама сказала, что это уже не моя проблема. Что ж! Пусть будет так!

— Поехали! — холодно приказал, и повернулся обратно к выходу из лабиринта коридоров.

За мной захлопывались все двери. Я будто слышал этот стук за спиной. Ощущал каждый порыв из прошлого, которое запечатывалось под сотнями замков.

"У меня больше нет прошлого. И раз я нарцисс и ничтожество! Что ж… Значит, такую жизнь я наконец, начну ценить!" — с этими мыслями я входил в огромный особняк, который больше напоминал дворец.

Тайцы любили роскошь. Однако их вкусы были намного помпезнее корейских, потому что Таиланд стоит на стыке двух разных культур — нашей и культуры Индокитая. Поэтому, когда я встал на колени перед родителями Амины́, и так и сидел на полу вместе с девушкой, пока её и мои родители спокойно беседовали сидя на диванах над нами, ничуть не удивился ни позолоте, ни росписям на стенах, ни излишней, кричащей роскоши.

Мне было наплевать, даже в тот момент, когда я надел расшитый вышивкой, белоснежный смокинг и встал в проходе, чтобы смотреть на то, как ко мне идёт пустая кукла. Она улыбается, а перед моими глазами хмурое лицо, и холодный взгляд Терезы. Амина́ делает шаг по проходу межу двумя рядами приглашенных, а я слышу не их восхищённый шепот красотой невесты, а резкие выдохи женщины, которая впервые показала мне что такое настоящее чувство. Амина́ продолжает идти, а я вспоминаю то, как на моем языке играл сладковатый холод, приносящий лихорадку моему телу.

" Моё проклятие!" — шепот в голове вернул меня в реальность и я понял, когда взял куклу за руку:

"Для меня конец наступил намного раньше, чем смерть, Тери. Я умер со своим братом. На том холодном асфальте лежал не Шин, на нем растекалась кровь Чон Тиена. Теперь я действительно пустое…"

Пустое настолько, что моя оболочка смогла улыбаться гостям, смогла поддерживать беседу с друзьями моей жены, и даже смогла хорошо отыграть свою роль. Это я умел слишком хорошо, ведь подобному меня научил именно шоу-бизнес. Картинка для айдола — это всё! Потому Чон Тиен в вечер своей свадьбы был безупречно мил и вежлив. Шутил, и постоянно держал за руку свою куклу. Амина́ конечно же, понимала, что это игра. Именно это понимание злостью скользило во взгляде девушки, когда мы смотрели друг на друга.

— Самолет готов? — тихо задал вопрос, когда подошёл к столу, где стоял Дже и мило беседовал с сестрой Амины́.

Девушка завидев меня, тут же убежала искать куклу, а Дже повернулся к залу спиной, и тихо ответил:

— Вылет в четыре утра. Но… Ты хорошо все обдумал? Это всё-таки некрасиво по отношению…

— Мне плевать. Она хотела этого, Амина́ это получила.

— В каком смысле? — нахмурился Дже, а я ответил:

— Она знала, кто я с самого начала и заставила родителей заключить соглашение, Дже.

— Твою мать… — брат выругался, а я вспомнил Лео и Га Иль.

— Они хоть знают, кто им на голову свалится?

— Лео только рад будет. Он мандражирует, как ненормальный, потому что Га Иль слишком много внимания обращает на то, что происходит в сети. А она на сносях.

— А что происходит в сети? — я опустошил свой бокал с шампанским и подозвал официанта.

— Ты удалил страницу, а я нет. И то, что полилось на нас после смерти Шина… Ты хоть знаешь, в чем обвиняют Сонбэ? Это дерьмо со всех щелей полезло настолько стремительно, что мой отец вынудил Инстаграмм удалить любую информацию даже по тегам, которые упоминали моё имя.

— Понятно, — скривился и думал, а можно ли Дже говорить то, что узнал о жизни наставника за каких-то пару дней?

Однако ближе этих людей нет никого? Неужели я настолько перестал доверять всем?

— То, что я тебе сейчас скажу, Дже, должно остаться только между нами! — я поднял взгляд и проследил, чтобы никого из моей семьи и рядом сейчас не было.