Тилли Коул - Милый дом (ЛП)
Держась за руки, вышли на задний дворик, где внушительный, роскошный белый шатер был под завязку забит игроками «Тайд», одетыми в белое. Сбоку сидел струнный квартет и элегантно играл «Канон Пахельбеля».
Кэсс, Лекси и Элли первыми заметили нас в толпе и помахали, приглашая за свой столик в дальнем углу. К нам подошел официант в смокинге и предложил по бокалу шампанского. Задорно подтолкнув меня локтем, Ромео взял игристый напиток, я же вежливо отказалась и выбрала апельсиновый сок. Хотя мне безумно хотелось притупить переживания сегодняшнего вечера алкоголем.
Мы направились к девочкам, по пути здороваясь с членами команды. И через минуту по обе стороны от меня встали Остин и Джимми-Дон, по их виду было понятно, что обязанность защищать меня они восприняли очень серьезно.
Я завела разговор с Кэсс. Ромео прошептал что-то Элли, как вдруг она побледнела, кивая подбородком куда-то мне за спину. Мы повернулись и увидели родителей Ромео, направляющихся к нам с широкими фальшивыми улыбками на лицах. За ними следовала Шелли в облегающем белом платье, приветствуя взмахами руки сливки таскалуского общества. Ее длинные рыжие волосы были выпрямлены и ниспадали на большую грудь.
Ромео моментально загородил меня собой и так сильно сжал мою руку, что практически перекрыл доступ крови к пальцам.
Его мать, от которой, как обычно, разило алкоголем, протянула руки к сыну.
– Роум, дорогой! Поздравляю с победой. – Она обняла его застывшую фигуру, поцеловав воздух у его щеки, и повернулась ко мне. Только сжатые губы указывали на то, что она не рада моему присутствию.
– Молли! Как приятно снова тебя видеть, выглядишь просто сногсшибательно! – буквально пропела она, в то время как я напряглась в ее объятиях. – Как вы?
Я молчала. Она не получит шоу в моем исполнении перед гостями.
– Хорошо, мама, – вежливо ответил Ромео.
Джозеф Принс вышел вперед и пожал руку Ромео.
– Сын.
– Отец.
Мистер Принс кивнул мне в знак приветствия.
– Молли.
Я слегка кивнула в ответ.
Вокруг нас повисло напряжение, пока мы неуклюже пытались изобразить для всех видимость счастья и вежливости. Я заметила, что Принсы пренебрегли нашими друзьями, и когда Элли, их племянница, попыталась поздороваться, они проигнорировали и ее. Но, судя по веселью на ее лице, подругу это совершенно не расстроило.
Широко улыбаясь, Шелли вышла вперед и собралась было обнять Ромео, но он, удивленно глядя на нее, сразу же отступил.
– Не начинай, Шелли, – жестко отрезал он.
Она нахмурилась и встала рядом с его матерью, которая явно злилась из-за того, что он публично отверг золотого ребенка. Они все развернулись и ушли, больше не проронив ни слова.
– Капец! Неудобненько, да? – сказала Кэсс со своего места за столом, прервав напряженное молчание.
Я оттянула Ромео в сторону.
– Ты в порядке, малыш?
Он нежно поцеловал меня в щеку.
– Да, просто я терпеть не могу их гребаную фальшь. И что, черт возьми, с Шелли?
– Не знаю. Осталось всего несколько часов. Мы справимся.
Он заломил брови.
– Печально известные слова, Шекспир. Печально. Известные. Слова.
* * *
На приеме не хватало праздничной атмосферы, он был предсказуемо показным и по большей части излишне помпезным, но мы сидели с нашими друзьями и пытались веселиться даже в этой ситуации.
Речи были ужасными. Когда Кэтрин Принс говорила о своем любимом сыне и о том, как она гордится его достижениями в футболе и надеется на его карьеру в НФЛ, мне пришлось смирять Ромео, чтобы он не перевернул стол и снова не сорвался. Я взяла его за руку и прижалась к нему, убеждая успокоиться, снова и снова шептала, как сильно я его люблю, прижимая его ладони к своему животу. И это помогло.
Столы убрали, и все переместились на танцпол в центре. Ромео, услышав первые аккорды песни «Алабама – милый дом» группы «Линэрд Скинэрд», встал и поднял меня на ноги.
– Пойдем, Шекспир. Каждый истинный житель Алабамы просто обязан танцевать под эту песню.
Я захихикала, когда он обнял меня и чарующе задвигался по танцполу, мимо нот напевая мне песню на ушко. Сотни людей со счастливыми улыбками наблюдали за нашим танцем, Ромео покружил меня и наклонил для драматического поцелуя под оглушительные аплодисменты. Пуля и его талисман снова оказались в центре внимания.
К сожалению, я также увидела, как на нас поглядывает Кэтрин Принс, которая уже перебрала с алкоголем и нетвердо стояла на ногах. Она скривилась от того, что мы выставляем напоказ наши отношения перед всеми ее гостями, и я, не удержавшись, улыбнулась ей в ответ. Я знала, что подливаю масла в огонь, но она ничего не могла сделать перед своими друзьями. Роум об этом позаботился.
Когда песня закончилась, подошел тренер «Тайд» и, хлопнув Ромео по спине, пригласил его обсудить футбол с важными людьми.
Усадив меня за стол, Роум наклонился.
– Я вернусь, как только смогу. Не оставайся одна, хорошо?
– Хорошо.
– Я быстро. – Он поцеловал мою руку и направился к ожидающим его мужчинам.
Я просидела с друзьями больше часа, а Ромео все еще не вернулся. Сегодня я выпила непомерное количество апельсинового сока и, поскольку мой мочевой пузырь стал размером с горошину, снова захотела в туалет – уже в который раз за вечер.
Я встала, и Джимми-Дон тут же поднялся следом.
– Джимми-Дон, я только в туалет… снова. С этим я и сама справлюсь. Правда, останься с Кэсс – потанцуй, повеселись, отдохни, ладно?
– Нет, пошли, дорогая. Тебе от меня не отделаться.
Я сжала его руку, выражая свою благодарность, и крикнула девочкам:
– Я в туалет. Передайте Ромео, если он вернется. – Повернулась и пошла в дом.
Только я завернула за огромную центральную лестницу, ко мне подлетела Кейт с листком бумаги в руках.
– Привет, Молли. Меня попросили передать тебе это.
Записка.
Я закатила глаза и развернула ее.
Пришлось ненадолго отойти.
Встретимся в библиотеке.
Роум.
Я быстро сходила в туалет и, когда вышла, показала Джимми-Дону записку. Он улыбнулся и покачал головой.
– Да что с вами такое? Давай я тебя проведу.
Я обняла его, благодарно улыбнувшись, и мы пошли сквозь переполненный гостями холл к библиотеке. Джимми-Дон выполнил обещанное, и я в одиночку зашла в величественную старую библиотеку и закрыла за собой дверь.
Мое внимание моментально захватило множество стеллажей с книгами, от пола до потолка, и несколько лестниц на колесиках, чтобы доставать до верхних полок. Я попала в рай, книжный рай. В таком месте я могла бы находиться часами: растворяться в страницах книг, переноситься в другие миры, другие жизни, на время позабыв о реальности. Моя внутренняя ботанка запрыгала от восторга.
