Джоджо Мойес - Один плюс один
Джесс старалась. Очень старалась. Была вежливой, не сквернословила, не грызла ногти на людях. Хранила верность Марти. Родила самую чудесную малышку на свете, которая всегда была чистой, сытой и веселой. У Джесс ушло почти пять лет, чтобы понять, что дело не в ней. Просто Мария Костанза во всем предпочитает видеть плохое. Она даже ни разу не расплылась в улыбке за время их знакомства. Разве что сообщая плохие новости о друзьях или соседях, например, что кому-то порезали шины или кто-то неизлечимо заболел.
Джесс дважды попыталась позвонить Марии с телефона мистера Николса, но безуспешно.
– Наверное, бабушка еще на работе, – сказала она Танзи, нажав отбой. – Или, может, они отправились проведать новорожденного.
– Вы не передумали ехать? – Мистер Николс взглянул на нее.
– Нет, пожалуйста, отвезите нас. Уверена, они уже вернутся домой, когда мы приедем. По вечерам Мария всегда дома.
Никки поймал в зеркале ее взгляд и отвел глаза. Джесс понимала, почему он так решительно настроен против. И если на появление Танзи Мария Костанза отреагировала довольно равнодушно, то открытие, что у нее есть внук, о котором она даже не знала, было встречено с таким возмущением, словно ей сообщили о семейной вспышке чесотки. Джесс не знала, то ли ее оскорбило, что Никки так долго существовал без ее ведома, то ли невозможность объяснить его появление без упоминания о том, что он незаконнорожденный, и о романе ее сына с наркоманкой, а потому проще всего притвориться, будто внука вовсе не существует. В том числе и поэтому, когда Марти через полгода после ухода объявил, что ему немного лучше, и предложил приехать погостить, Джесс предпочла отказаться, якобы из-за нехватки денег.
– Тебе не терпится увидеть папу, Танзи? – Джесс повернулась на сиденье.
Танзи сидела, прислонившись к Норману, лицо ее было мрачным и усталым. Она встретилась взглядом с Джесс и едва заметно кивнула.
– Так здорово будет с ним повидаться! И с бабушкой, – жизнерадостно заявила Джесс. – Не понимаю, почему это не пришло нам в голову раньше.
Лишь начав звонить бывшему мужу, она сообразила, что у него с незапамятных пор включен автоответчик. Они разговаривали только по «Скайпу» или по мобильному телефону Марти, который почти постоянно был выключен. Это предстоит изменить, подумала Джесс. Очень многое предстоит изменить.
Они ехали в тишине. Танзи задремала, прижавшись к собаке. Никки молча смотрел на темнеющее небо. Включать музыку Джесс не хотелось. Дети не должны заметить, как она переживает из-за того, что случилось в Абердине. Она не вправе даже думать об этом. «Сначала одно, потом другое, – сказала она себе. – Сейчас главное подбодрить Танзи. А потом я придумаю, что делать дальше».
– С вами все в порядке?
– Все хорошо. – Она видела, что мистер Николс ей не верит. – Танзи станет легче, когда она повидается с отцом. Я это знаю.
– Она может участвовать в олимпиаде еще раз, на следующий год. Теперь она знает, чего ожидать.
Джесс попыталась улыбнуться:
– Мистер Николс! Это подозрительно похоже на оптимизм.
Он повернулся к ней, и его глаза были полны сочувствия.
Джесс испытала облегчение, вернувшись в его машину. Странно, но здесь она начинала чувствовать себя в безопасности, словно, пока они внутри, ничего по-настоящему плохого не могло случиться. Джесс попыталась представить, какой прием окажет мать Марти, особенно когда обнаружит, что они собираются переночевать у нее всей толпой. Джесс вообразила, как стоит в гостиной домика Костанзы и пытается изложить цепочку событий, которые привели их сюда. Она представила лицо Марти, когда она расскажет ему о «роллс-ройсе». Мысленно увидела, как они все вместе стоят завтра на автобусной остановке – первом этапе долгого пути домой. На мгновение она задумалась, не попросить ли мистера Николса позаботиться о Нормане, пока они не вернутся. При этой мысли она вспомнила, как дорого обошлась вся эта эскапада, но задвинула тревогу на задворки сознания. Сначала одно, потом другое.
Вероятно, она задремала, потому что кто-то держал ее за руку.
– Джесс?
– Ммм?
– Джесс? По-моему, мы приехали. Навигатор говорит, что это ее дом. Как по-вашему, похож?
Она рывком села и вытянула затекшую шею. Окна аккуратного белого дома рядовой застройки не мигая смотрели на нее. У Джесс рефлекторно засосало под ложечкой.
– Сколько времени?
– Почти семь. – Мистер Николс подождал, пока она протрет глаза. – По крайней мере, свет горит. Наверное, они дома.
Он повернулся на сиденье, пока Джесс пыталась сесть прямо.
– Эй, дети, мы приехали. Пора повидать вашего папу.
Рука Танзи слегка сжимала руку Джесс, когда они шли по дорожке. Никки отказался выходить из машины и заявил, что подождет с мистером Николсом. Джесс решила, что сначала отведет Танзи, а после вернется и попытается уговорить Никки.
– Ты рада?
Танзи кивнула, ее личико внезапно озарилось надеждой, и на мгновение Джесс показалось, что она поступила правильно. Поездка не пройдет впустую, даже если ей придется нелегко. Свои проблемы они с Марти решат позже. Джесс с Танзи остановились полюбоваться кустом чайных роз, выступавшим на середину дорожки. Джесс всегда подозревала, что его специально так посадили, чтобы колоть неосторожных. У переднего крыльца стояли две новые кадки с незнакомыми фиолетовыми цветами. Джесс поправила куртку, убрала волосы с лица Танзи, наклонилась вытереть уголок ее рта и наконец позвонила в дверь.
Сначала Мария Костанза увидела Танзи. Она уставилась сперва на нее, затем на Джесс, и на ее лице быстро сменилось несколько не вполне понятных выражений. Джесс в ответ улыбнулась как можно жизнерадостнее:
– Здравствуйте, Мария. Мы… э-э-э… были неподалеку, и я подумала, что грех не заглянуть проведать Марти. И вас. – (Мария Костанза молча смотрела на нее.) – Мы пытались позвонить, – нараспев продолжила Джесс, не узнавая собственного голоса. – Несколько раз. Я хотела оставить сообщение, но…
– Привет, бабуля. – Танзи бросилась вперед и обхватила бабушку за талию.
Мария Костанза вяло опустила руку на спину Танзи. Джесс отстраненно заметила, что свекровь выкрасила волосы в слишком темный цвет. Мгновение Мария стояла неподвижно, затем взглянула на машину, через заднее окно которой равнодушно смотрел Никки.
«Господи, неужели так сложно хоть раз в жизни проявить радость?» – подумала Джесс.
– Никки сейчас выйдет. – Джесс продолжала старательно улыбаться. – Он только что проснулся. Ему… нужно собраться с мыслями.
Они стояли лицом к лицу и ждали.
– Итак… – Не дождавшись ответа, Джесс заглянула в дом.
– Его… его здесь нет, – сказала Мария Костанза.
