Дженнифер Пробст - Брачная ошибка
Карина проверила повязку, накормила голубя и вынесла переоборудованный аквариум на задний двор. Олимпийских размеров бассейн был окружен пышной растительностью, привезенными с юга пальмами и яркими красными и фиолетовыми ирисами, так что плавать там было все равно что в тропической лагуне. Рокки выскочил за ней, не обратив на Габби ни малейшего внимания, и плюхнулся рядом в шезлонг. Карина устроилась в адирондакском кресле [12]в окружении своих любимцев. На столе стоял бокал мерло, слышались приглушенные звуки бегущей воды и ветра.
Ее охватило ощущение покоя. Она поворковала немного с Габби и Рокки, а потом ее веки медленно закрылись.
– Карина…
Ее имя сорвалось с его губ, словно мед и карамель – сладкое, клейкое, ароматное. Она улыбнулась и повернулась к Максу лицом, слишком сонная, чтобы поднять руки. Легкий ветерок донес до нее восхитительный запах мужского тела и мыла с легкой примесью душистого одеколона.
– Ммм…
Легкие пальцы погладили ее по щеке. Она прильнула к этой теплой руке и поцеловала ладонь. До нее донеслось тихое бормотание:
– Э, милая, буря надвигается. Иди-ка в дом.
– Иду. – Она потянулась. Ей хотелось, чтобы он раздел ее, раздвинул ей бедра и вошел туда. Мышцы напряглись в сладком ожидании. Она легонько куснула его крепкое запястье и вздохнула. – У тебя приятный вкус. И пахнешь хорошо.
– Dio, ты меня убиваешь!
Сонный туман обволакивал мозг, и в нем тонули все благие намерения. Карина моргнула и протянула руку. Откинула ему со лба жесткие пряди волос. Провела пальцем по его надменному носу, по мягким полным губам.
– Какой же ты красивый, – пробормотала она. – Даже слишком красивый для меня. Правда, Макс?
– Твою ж мать! Я не святой.
Его губы сомкнулись с ее губами. Теплые, умелые, словно смакующие дорогое вино. Его вкус взорвался у нее на языке, и она застонала, открываясь ему полностью. Он целовал ее долго, медленно, снова и снова, пока она не растаяла в кресле и между ног у нее не сделалось влажно. Когда он наконец поднял голову, она уже знала, что побеждена. Ждала, что он возьмет ее на руки и унесет к себе в спальню. Сейчас ей было все равно.
Раздался звонок в дверь.
Рокки вскочил и залаял. Карина резко вернулась в реальность, словно после жесткой посадки, и привстала в кресле. Макс покачал головой.
– Я готов убить того, кто там, за дверью, кто бы это ни был, – сказал он. И, бросив на нее прощальный долгий взгляд, исчез за стеклянной дверью.
Карина поднялась с кресла. Может быть, это сама судьба пришла ей на помощь. Сколько она продержалась бы, пока не очутилась бы снова у него в постели? До нее донесся голос невестки, и она сделала глубокий вдох, чтобы успокоить нервы. Теперь она в безопасности, искушение ей больше не грозит.
До поры до времени.
Мэгги вошла вперевалку. Она казалась очень толстой, неуклюжей и явно не в лучшем расположении духа. Черное вязаное платье доходило до колен, вьетнамки, украшенные горным хрусталем, шлепали по мраморному полу.
– Знаешь, Карина, если они не вылезут из меня прямо сейчас, я их сама оттуда вытащу. – Мэгги прошла в гостиную, подошла к мягкому креслу и упала в него. У Карины было такое ощущение, что без подъемного крана ее оттуда уже не поднять.
Она прищелкнула языком – сочувственно и немного насмешливо:
– Должно быть, на той неделе, Мэгги. Совсем немного осталось.
Мэгги сердито посмотрела на нее и взяла из рук Макса стакан сельтерской воды с лимоном.
– Ну нет, они не торопятся. Я только вчера ходила к врачу, и он сказал, что схваток не видно. Nada [13]. Niente. А что им, они там удобно устроились. Тут тебе и еда, и сон, и карате, когда скучно станет. С чего бы им вылезать? – Она застонала. – Не хотелось бы делать кесарево без крайней необходимости, но боюсь, это единственный выход. Если им не пригрозить хорошенько, они так никогда не выйдут.
Карина погладила невестку по руке:
– Готова поспорить, через пять дней у тебя на руках будет два совершенно здоровых и счастливых малыша. Помнишь, с Алексой то же самое было? Ее старшенькая родилась на две недели позже.
– Да, это была настоящая забастовка. Ник чуть без нее в больницу не уехал.
Макс принес матушке Конте чаю, и они уселись у потрескивающего огня.
– Да, я слышал эту историю, классика жанра. Как там Алекса? – спросил он.
– Ничего. В выходные возили Лили в «Город Сезам». Ты же знаешь, как она помешана на Элмо. – (В небе сверкнула молния, и раскаты грома показались тихими и угрожающими.) – Сегодня обещали страшную бурю. Надеюсь, Майкл в нее не попадет. Он что-то запаздывает.
– Да, он собирался взять такси, чтобы добраться на Манхэттен на деловую встречу, а потом решил ехать поездом. На Уолл-стрит сегодня какой-то митинг протеста, побоялся попасть в пробку. С ним все будет в порядке.
Мэгги потерла свой огромный живот.
– Не знаю уж, смогу ли я сегодня что-нибудь съесть. Ужасное расстройство желудка, весь день мучаюсь. – В комнате зазвучал рингтон «Sexy Back», и Мэгги потянулась к своей сумочке. – Это Майкл. Не могу достать.
Карина помогла вытащить ярко-розовый сотовый телефон и протянула ей. Со стороны Мэгги разговор состоял из крепких ругательств и сочувственных «угу». Наконец она нажала на кнопку и выключила телефон.
– Вы не поверите. Во всем городе отключили электричество, поезда стоят. Он застрял там еще на несколько часов.
– С ним все будет хорошо? – закусила губу Карина. – Полиция там есть? Где он сейчас?
– Ужинает в «Ла миа каса», – вздохнула Мэгги. – Это такой итальянский ресторанчик, я раньше часто туда захаживала, а потом и его подсадила. Я знаю Гевина, владельца. Он о Майкле позаботится.
– Слава богу! А ты можешь остаться ночевать, если хочешь. Утром домашним завтраком накормим.
– Я сама приготовлю завтрак, Карина, – фыркнула матушка Конте. – Я всегда готовила для семьи, теперь мне этого не хватает и сноровку теряю. Сегодня у нас будет вечеринка в пижамах.
– Может, «Супер-Майка» посмотрим? – спросила Мэгги.
– Что-то мне не кажется, что матушка Конте одобрит такой выбор, – поднял бровь Макс.
– Почему? – спросила синьора Конте. – О чем там?
– О мужчинах-стриптизерах, – сказала Мэгги. – Хороший фильм.
Старая женщина задумалась:
– Пожалуй, стоит взглянуть.
– Убью Майкла! – застонал Макс.
Несколько часов пролетели незаметно за приятной беседой, смехом и угощением. Майкл позвонил еще раз спросить, как дела, и заверить, что с ним все в порядке, но выехать из города до утра вряд ли удастся. Мэгги поместила ноги на подушку и уютно устроилась под теплым одеялом. Макс наконец сдался и позволил им включить фильм, но вскоре пожалел об этом, когда все три женщины начали ахать над первой же сценой. Он даже бросил в экран попкорном, чтобы их отвлечь.
