Бернадетт Стрэхн - А счастье пахнет лавандой!
— Слава Богу, — торжественно заявил Бернард. — Я не смог бы себе простить, если бы кусок моего торта свел тебя в могилу.
Бинг так увеличил громкость бьющих прямо по барабанным перепонкам «Пет Шоп Бойз», что Иви пришлось кричать:
— Что значит моего торта? Разве это ты его испек?
Бернард кивнул.
— Это же великолепно! — Иви показалось, что она важная домохозяйка, и сейчас она должна произнести речь. Бернард продвигался вперед гигантскими шагами. Если бы только они смогли что-то сделать с его прической…
— Боже! — Бернард не мог оторвать глаз от танца Бинга. — Только посмотри, как он прекрасен!
— О да! — засмеялась Иви. — Невероятно пластичен. Каждый из «Джозефа» может это подтвердить.
Бинг был, как он сам провозгласил, рожден танцором. Он купался в лучах всеобщего восхищения, растворяясь в музыке. Все было прекрасно, и он это знал.
Милли, уютно дремавшая на маминых коленях, проснулась и хлопала в ладоши. Иви нагнулась и поцеловала ее в щечку. Милли наморщила нос. Двухлетняя малышка пахла детской присыпкой, и запах этот никак не вязался с алкогольными парами.
— Это все не я придумала, — сказала Кэролайн поспешно, как будто боялась, что ее в чем-то обвинят. — Это Бинг решил, что хорошо бы отпраздновать.
— В этом он мастер. Однажды он закатил вечеринку после того, как у него отвалилась бородавка. Но на этот раз он абсолютно прав. Нам нужно отпраздновать твое примирение с семьей.
— Да. Возможно. — Кэролайн, казалось, боялась спугнуть свое счастье.
— Смотрю, ты достала некоторые фотографии. — На каминной доске Иви заметила снимок в рамочке: родители Кэролайн. — А что это за девочка с ними?
— Это я.
— Не может быть.
Смеющаяся девочка-подросток стояла с родителями на крылечке простого одноквартирного домика, который так и лучился чистотой. Блестящие каштановые волосы были собраны наверху бархатной ленточкой. Какую же дисгармонию должна была внести в эту семью незаконная беременность и вызывающий макияж.
— Тогда я еще была нормальная, — сказала Кэролайн грубовато.
— Ты и сейчас нормальная, — мягко заверила ее Иви, рассматривая традиционное черное облачение Кэролайн. Она взглянула на Бинга, который, оставшись в одних серебряных брюках, кругами вертелся вокруг Бернарда. Последний, абсолютно сбитый с толку, прирос к месту как фонарный столб. — Мы все нормальные.
Силы у зрителей иссякли гораздо быстрее, чем у танцора. Усевшись вплотную друг к другу на маленьком диване, Кэролайн, Иви, Бернард и Милли притихли, наблюдая за замысловатыми па. Стремительные движения танца не мешали, однако, Бингу разговаривать со зрителями.
— У меня появилась идея.
— Что за идея? — Иви чувствовала себя лет на восемьдесят, завороженно наблюдая за ягодицами Бинга.
— У Бернарда необходимо произвести косметический ремонт. Он живет в квартире старенькой дамы, а не молодого хулигана.
Иви посмотрела на Бернарда, не обиделся ли он. Но он точно так же, как она, был загипнотизирован представлением Бинга, и ничего кроме недоумения нельзя было прочесть на его лице. Он никак не мог поверить, что человеческое тело может двигаться с такой быстротой.
— Ты продолжишь свою мысль?
— Я собираюсь изменить облик его квартиры. Сделать ее более живой. Новому, сексуальному Бернарду нужно новое, располагающее к сексу жилище.
Иви со своего места было видно одно: Бернарду нужен сейчас напиток покрепче. Однако она закивала. Ведь если Бернарду, наконец, удастся завлечь милую незнакомку противоположного пола, он же не сможет привести ее в гостиную, сохранившую свой облик с середины семидесятых, и в спальню, где полно старого хлама.
— Это одна из лучших твоих идей, — поздравила Иви Бинга. — Я снимаю с тебя плату за один месяц.
— Нет необходимости. — Бинг покрутил задом с бешеной скоростью прямо перед ее носом. — Для меня это — одно удовольствие.
25
Просто необходимо было устроить так, чтобы Саша не появлялась у Иви в день свидания. Она неизбежно стала бы анализировать, выдвигать гипотезы, пророчествовать и, в конце концов, обязательно испортила бы все дело. Люди, у которых никогда не было продолжительных и серьезных отношений с противоположным полом, очень любят рассуждать и давать советы на эту тему. Иви, обычно такая открытая, ни с кем не хотела сейчас разговаривать. Здесь важно все.
Решено было устроить пикник. Много еды и напитков под еще пригревающим солнцем уходящего лета. В парке у Иви было любимое дерево, недалеко от летнего домика, где они с Бингом частенько останавливались, чтобы выпить по бутылочке пива и поиграть в игру «Умри — а трахни», самую жестокую и неприличную из всех игр. Один игрок предлагал другому двух равно отвратительных кандидатов, чтобы этот второй согласился с ним переспать. Нужно было выбрать одного из них и представить серьезные причины, побудившие его сделать такой выбор. Отказавшегося ждала смерть. Иви как-то однажды убила Бинга тем, что предложила ему кандидатуру Саши и ее отца.
С ее безошибочным умением угадывать самое неудачное время, Саша позвонила по мобильнику около одиннадцати утра.
— Я забегу по дороге, — пропищала она. — Очень уж солнечно сегодня, и я закрыла магазин.
— Ты так никогда ничего не заработаешь! — закричала охваченная паникой Иви. — А что, если кому-нибудь очень понадобится… э…френологический бюст? Ты можешь неисправимо испортить их чакру.
— Такого не случится. — В голосе Саши не прозвучало особой уверенности. — С какой стати?
— Тут никогда не угадаешь. Работая в магазине, ты служишь людям. Ты — крошечная частица духовности в этом материальном мире. У одной тебя на много миль существуют лунные календари. Ты не можешь бросить своих покупателей, Саша. Ты нужна «Кадмену»!
— Ты права! — Саша изменила направление, решительно взяв курс на «Калмер Карму», где и провела остаток дня за чтением старых журналов «Еженедельник экстрасенса». Всего один раз ее побеспокоила престарелая дама, которую интересовало, как пройти на почту.
Итак, квартира была полностью в распоряжении Иви. Бинг уже давно удалился наверх в одежде для ремонта, состоящей из штанов, напоминающих розовые полотенца, и медальона. Вместе с собой он прихватил несколько больших банок белой краски и связку досок для пола.
— Тебе можно будет смотреть только после того, как я закончу, — сообщил он. Представь себе, что это просто один из эпизодов под названием «Изменение комнат».
И вот она, Иви, с вымытыми и высушенными волосами, выбритыми и побрызганными спреем подмышками, с фальшивым загаром, нанесенным на молочно-бледные ноги, эта самая Иви глубоко вздохнула и открыла дверцу своего гардероба.
Его содержимое ее никак не вдохновило. Аден видел ее в разных нарядах, а зачастую в таких, которые ее совсем не красили, так что не было смысла представать перед ним во всем блеске; получилось бы нелепо. Однако на свидания Иви всегда ходила при полном параде — иначе, какое же это свидание. Но ведь она не ставила перед собой задачи его увлечь. Им нужно просто лучше узнать друг друга.
Что обычно надевают, чтобы получше узнать мужчину? Каковы секреты зрительного восприятия партнера? Наверное, существуют какие-то общепринятые рекомендации на этот счет, но Иви в этом плане была абсолютно невежественна. Казалось, в ее гардеробе не было промежуточного звена между тем, в чем валяются на диване и смотрят «Ист Эндерз», и тем, что она красноречиво заявляет: «Вот, мальчики, я какая, подходите побыстрее!»
А что это за небесно-голубой материал выглядывает из глубины? Иви отодвинула сгрудившиеся плечики и извлекла платье, которое никак не могла узнать. Это было бледно-голубое платье с простым облегающим лифом и прямой юбкой до колен. Оно одновременно и подчеркивало привлекательность, и не было вызывающим, но Иви никак не могла вспомнить, где она его покупала. Видимо, оно принадлежало Белл. Она еще раньше распихала некоторые из ее вещей по шкафам и ящикам, надеясь разобраться с ними позднее.
Обрадованная, Иви натянула его, надеясь, что размер подойдет. Молния на боку легко застегнулась. Вот уж точно, в те времена знали, как шить платья, подумала Иви, весело крутясь перед зеркалом. Хотя вырез не открывал грудь, но из-за покроя она как-то приподнялась. Юбка в форме тюльпана придала особую прелесть ее по-мальчишески узким бедрам. Она чувствовала себя легко и весело, и ей все время хотелось прыгать. Это пробудило в ней Дорис Дэй[23]. Хотя для желудка Адена было бы гораздо полезнее, если бы хоть что-то могло пробудить в ней Дэлию Смит. Увы, это было невозможно. Ее корзинка для пикника вовсе не была заполнена деликатесами домашнего приготовления, способными разжечь аппетит. Иви в спешке обежала супермаркет, прихватив шотландских яиц, пирожков со свининой, бутербродов и две бутылки шампанского местного розлива. Литр молока с шоколадом завершал замысловатое меню.
