Юна-Мари Паркер - Великосветский скандал
В этот момент малышка захныкала и выпростала крохотную ручонку.
Диана соскочила с кровати, взяла Катрин на руки и прижала ее к себе.
– Родная моя, – проворковала она, – я тебя всегда буду любить. И Майлз тоже. Мы будем ухаживать за тобой.
Гай на прошлой неделе дважды посетил Диану в больнице, приводил с собой Майлза и няню. Он был воплощенная любезность по отношению к медицинскому персоналу. Для него эти визиты были политическим шоу, тем не менее персонал он сумел очаровать, и Диана слышала, как сестры шептались о том, что он самый красивый и самый молодой политик в стране.
В достаточной мере окрепнув, Диана отвезла детей в Уилмингтон-Холл вместе с новой няней.
Построенный в XVIII веке особняк никогда не станет для нее домом, как Стэнтон-Корт, однако Диана вынуждена была признать, что этот старинный дом очень красив. Гай затратил кругленькую сумму на его переоборудование и меблировку. Старинная эффектная мебель, парчовые шторы великолепно гармонировали с григорианской архитектурой здания. Несомненно, у Гая хороший вкус. Были наняты штат прислуги для обслуживания дома и несколько садовников, которые должны были привести в порядок сад и газоны, чтобы вернуть им прежнее великолепие. Гай, с понедельника по пятницу проводивший все свое время в палате общин, предупредил Диану, что во время уик-эндов они будут отдыхать и развлекаться в его избирательном округе, а сад будет предоставлен в распоряжение консервативной партии для проведения местных празднеств. Для Дианы это стало как бы частью ее новой работы: Гай оплачивал счета, а она должна была находить поставщиков, флористов и все необходимое, чтобы мероприятие прошло на высшем уровне. Если гости оставались на ночь, то их следовало обслуживать так, словно это был пятизвездочный отель.
Однажды Гай с довольным видом сообщил Диане:
– Ты ведь знаешь, Чарли обеспокоен тем, что у твоего брата Джона нет приличной работы?
Диана кивнула. Чарли всегда считал, что Джон вряд ли способен прокормить себя рисуя акварели, и постоянно пилил его, призывая заняться каким-нибудь более прибыльным делом.
– Так вот… – Гай самодовольно надул щеки. – Я предложил ему работу, и он принял мое предложение. Это означает, что Джон будет постоянно при нас – и здесь, и в Лондоне. Надеюсь, что тебе это придется по душе, ведь так?
– А что за работа? Джон в общем-то не вундеркинд, – удивилась Диана.
– Как член парламента, я должен отвечать на десятки писем, договариваться о встречах, просматривать всевозможные документы и так далее. Поэтому я попросил Джона быть моим личным секретарем.
– И он принял это предложение?
– Разумеется. Твоя семья тоже этому рада. Я буду выводить его в люди, он станет встречаться с интересными людьми. Хватит ему бродить целыми днями среди цветочных клумб и кустов.
– Это просто чудесно! Неудивительно, что Чарли доволен! Очень здорово, что Джон будет здесь. Почему ты мне раньше об этом не говорил?
Гай пожал плечами и поиграл монетами в кармане элегантного серого фланелевого костюма.
– Я не хотел тебя разочаровывать в том случае, если бы он вдруг отказался, – будничным тоном пояснил Гай. – Поэтому вначале я переговорил с твоей матерью, затем с Чарли и Софи, после чего Джон дал согласие. Я назначил ему приличный оклад. Не сомневаюсь, что он будет мне хорошим помощником.
– Очень любезно с твоей стороны, Гай, – медленно проговорила Диана, думая о том, какое это облегчение для семьи – узнать, что Джон принимается за серьезную работу. – И когда он начинает?
– Через несколько дней.
Остаток дня Диана провела в хлопотах, приводя в порядок свободную комнату для Джона и с надеждой думая о том времени, когда ее любимый брат станет жить вместе с ними. Конечно, Джон будет работать на Гая, но Диана надеялась, что ее союзником и человеком, на которого она сможет полностью положиться.
Был канун Рождества. Тридцать человек собрались в просторном роскошном зале, чтобы перед обедом выпить шампанского. Любезный и элегантный, в смокинге, с тщательно уложенными волосами, Гай переходил от одного гостя к другому. А гостями были мэр с женой, несколько членов местного совета, несколько президентов местных компаний и представители мелкопоместного дворянства. Диана, вернувшая прежнее изящество своей фигуре, скользила среди приглашенных, следя за тем, чтобы у всех было что пить. В центре зала возвышалась пятнадцатифутовая рождественская елка, украшенная гирляндами, игрушками и лентами. Украшены были также арки и дверные проемы. Шампанское лилось рекой, в камине потрескивали поленья, наполняя воздух ароматом яблонь, а через открытую в обеденный зал дверь гостям был виден освещенный свечами длинный стол, сверкающий хрусталем и серебром, и оттуда аппетитно тянуло запахом жареной куропатки.
– Вы и ваш муж сотворили чудо с этим старым домом, – сказала, обращаясь к Диане, жена мэра. – Вы должны чувствовать себя здесь очень счастливой.
Диана включила свою ослепительную улыбку.
– Это славное старинное здание, – вежливо ответила она. – Нашему сыну очень нравится здешний сад, он словно создан для детей.
– Мы поздравляем вас с рождением дочери, – сказал, присоединяясь к женщинам, владелец велосипедной фабрики, с большим пиететом относившийся к титулу Дианы. – Ваш муж говорил мне, что он всегда хотел иметь дочь. У нас шестеро детей – три мальчика и три девочки. Я думаю, и у вас появятся еще дети, леди Диана?
Диана выдавила из себя кокетливый смешок:
– Это очень хорошая мысль, но мы оба слишком заняты, поэтому я сомневаюсь, что найдем для этого время.
– Ну, не знаю. Я вижу, что Гай по-настоящему семейный человек. Он уделяет много внимания местному детскому саду и детскому отделению больницы.
Потому что он знает, что это принесет ему много голосов на выборах, подумала Диана, удивляясь тому, как запросто Гаю удается дурачить местные власти. «Впрочем, он и меня поначалу ловко одурачил», – сказала себе она.
В этот момент мимо нее пронесся Гай.
– Куда, к черту, подевались слуги? Телефон звонит как сумасшедший, а к нему никто не подходит! – раздраженно бросил он.
– Подойти мне? – предложила Диана.
– Нет! Я сам подойду, черт бы их побрал! – Он бросился в сторону библиотеки. – Гай Эндрюс у телефона, – напыщенно проговорил он в трубку.
– Богом проклятый подонок, дерьмо вонючее, что за мерзкие игры ты затеял? – услышал он в рубке голос Франчески.
В «Калински джуэлри» царила настоящая паника.
– Я убью этого сукина сына! – бушевала Франческа. – Да как он посмел проделать такой трюк? – Она стояла посредине кабинета Генри, вся трясясь от гнева. В руке она держала письмо от адвоката принцессы Муны.
