Джейн Кренц - Неистовые сердца

— Я смотрел на себя. И мне не нравится то, что я вижу.

— Тогда ты просто слеп. — Дергая его за рубашку, она хотела как бы встряхнуть Оливера, чтобы его рассуждения приобрели более здравый смысл. Однако Оливер был по-прежнему тверд как скала. Энни охватило отчаяние. — Ты хороший человек. Очень милый. Ты невероятно многого добился в жизни.

— Я лишь заработал немного денег — это ерунда. Мой отец тоже зарабатывал деньги.

— Деньги — это действительно ерунда. Главное, что ты спас свою семью, Оливер, смог поддержать ее статус. Твои братья и сестры получили прекрасную поддержку в жизни, потому что ты стал главой семьи.

— Энни, мне нужно работать. Она снова встряхнула его.

— Ты дал в свое время членам своей семьи то, в чем они нуждались больше всего — безопасность, уверенность, надежность. Они знали, что могут на тебя рассчитывать. Разве ты не знаешь, как это важно? Ну хорошо, пусть у тебя некоторые проблемы с общением, а у кого их нет? Мы справимся с этим, уверяю.

— Извини-ка. — Оливер взял Энни за талию, приподнял и отставил в сторону. Потом он прошел мимо нее по коридору к своему кабинету, не оглядываясь назад.

— Не смей уходить от меня, когда я с тобой спорю! — закричала Энни ему вслед.

— До этого ты ушла от меня, разве не помнишь?

— Это было совсем другое дело. И я не уходила от тебя, а просто пошла навестить Болта. — Энни устремилась за Рейном по коридору. — Оливер, последний раз тебе говорю, ты можешь вызвать раздражение, быть необщительным, бесчувственным и просто сложным время от времени, но ты не похож на своего отца.

Оливер подошел к двери своего кабинета.

— Ты сама не знаешь, что говоришь.

— Нет, знаю. — Энни внезапно почувствовала со страхом, что их судьба каким-то образом зависит от этого спора. Ее охватила паника. — Оливер, послушай меня.

— Ты уже достаточно сказала, Энни.

— Я знаю, что ты не похож на своего отца, ты меня слышишь? Я достаточно себя уважаю и слишком много знаю о твоем отце, чтобы когда-нибудь могла полюбить такого человека, как он.

Оливер застыл, держась за дверную ручку.

Энни показалось, что наступила вселенская тишина. Только сердце ее оглушительно стучало.

Как бы откликаясь на этот стук, Оливер очень медленно повернулся к ней. В его глазах бушевала буря чувств.

— Что ты сказала?

Внезапно у Энни пересохло во рту. Пульс бился так часто, что ей стало плохо. Хотелось иметь хоть маленькую передышку, чтобы собраться с силами. Но времени ей дано не было.

— Я говорю, что я люблю тебя.

— Ты меня любишь. — Оливер осторожно повторил эти слова, как будто проверяя, нет ли в них ошибок или неточностей.

— Да. — Энни выдавила дрожащую улыбку. — Бога ради, не утверждай, что ты этого не знал.

— Откуда мне было знать? — Он всматривался в ее лицо. — Ты же никогда не говорила об этом.

— Мне казалось это очевидным. Оливер медленно пошел назад по коридору, остановившись перед Энни.

— Очевидным было то, что ты хочешь меня. И то, что я тебе нужен для спасения «Линкрофт».

— Можно я буду абсолютно откровенна с тобой в этом вопросе, Оливер? Я бы никогда не предложила брак по расчету никому другому из кредиторов и инвесторов Дэниэла.

— Да?

— Именно так. Мне кажется, я начала в тебя влюбляться в тот вечер, на помолвке Дэниэла и Джоанны. Честно говоря, мне кажется, что единственной причиной, по которой мне пришла в голову мысль о браке по расчету, была любовь к тебе.

— Энни. — Голос Оливера был хриплым от волнения. Он осторожно взял ее лицо в свои ладони и, медленно наклонив голову, поцеловал ее в губы.

Знакомое возбуждение охватило Энни, когда она почувствовала твердые ладони Оливера на своей коже. Она обняла его за шею, в то время как он настойчиво и требовательно целовал ее.

— Энни, — снова произнес он.

— Да, — прошептала она.

Не произнося больше ни слова, Оливер поднял ее на руки и понес в темную спальню. Но Энни утешала себя, что слова будут сказаны позже. Оливер любит ее. Он должен ее любить.

Конечно, он не мог бы ласкать и любоваться ею так, как он любуется своими папоротниками, если бы не любил ее.

Много позже Энни пошевелилась, почувствовав рядом с собой Оливера.

— Я хочу спросить тебя кое о чем.

— О чем?

— Ты нашел своего отца? Я знаю, что ты должен был его искать, не мог не пытаться его найти.

— Я его нашел. — Голос Оливера ничего не выражал. — Точнее, я нашел его могилу. Он погиб в катастрофе на островах Карибского моря приблизительно три месяца спустя после того, как я напал на его след.

— Ты выяснил, почему он сбежал?

Оливер сжал зубы.

— Люди, которые его знали там, на островах, рассказывали, что он много говорил о стремлении быть свободным и богатым. Я думаю, отец просто не выдержал бремени ответственности, которую нес, и тяжести накопленных долгов.

— Значит, тебе не представилась возможность поговорить с ним.

— Нет. Может быть, это и к лучшему. — Оливер погладил ее руку. — Я не знаю, что сказал бы ему и как поступил бы.

— Что ты сказал остальным членам семьи?

— Правду. Бывают случаи, когда людей нельзя уберечь от правды.

Энни нежно дотронулась кончиками пальцев до его лица.

— Я думаю, Оливер, ты прекрасно справился со своей задачей и уберег семью от всех опасностей, которые могли их погубить. Не твой отец, а ты — глава клана Рейнов. Ты не согнулся под бременем ответственности, которую был вынужден взять на себя. Он притянул ее к себе и долго держал в своих объятиях, пока они оба не заснули.

Тем, кем никогда не хотел быть: человеком, похожим на своего отца. Мучительное признание Оливера не выходило у Энни из головы даже на следующий день, когда она работала с дизайнером, пришедшим в «Безумные мечты» вместе со своей клиенткой.

— Что-нибудь причудливое, Энни, даже кричащее. — Стэнфорд Джон Литтлвуд, единственный владелец фирмы «Стэнфорд Дж. Литтлвуд дизайнз», критически и хладнокровно оглядывал содержимое магазинчика. Он со снисходительной улыбкой повернулся к своей клиентке:

— Как вы заметили, Энни специализируется на необычных вещицах. У некоторых экземпляров есть определенный шарм, если, конечно, их использовать осмотрительно.

Энни сжала зубы. Она прекрасно знала, что выражение «использовать осмотрительно» было своего рода предупреждением. Подразумевалось, что в этом случае ей даже не стоит рыпаться самой что-нибудь предлагать клиенту, поскольку тот нуждается лишь в профессиональном совете Стэнфорда Джона Литтлвуда.

Энни доброжелательно улыбнулась клиентке Литтлвуда. Шарлотта Бэбкок была приятной женщиной. Ей перевалило за тридцать, и она явно болезненно переживала то, что впервые имеет дело с дизайнером по интерьеру.