Мария Беседина - Расколдованный круг
– Весь дом разнесут! – охнула Анна Осиповна.
– Уже поздно. – Рита посмотрела на висевшие на стене часы. – Пойду напомню Шуре, что ее друзьям пора домой. А завтра мы с вами, Анна Осиповна, попробуем ее урезонить!
Однако Шура наотрез отказалась распускать свою банду по домам.
– Ты кто такая, чтобы мне указывать? – надменно спросила она Риту, изо всех сил стараясь копировать позу восседавшей неподалеку Лады. – Это такой же мой дом, как и твой! Если хочешь, тоже можешь позвать своих друзей, и я тебе слова не скажу!
– Вряд ли Анна Осиповна допустит, чтобы твои гости спали у нас, – сказала Рита. – Она заперла мамину и папину комнаты на замок. И комнату для гостей тоже!
– Спать! – фыркнула Шура. – Да мы и не собираемся дрыхнуть! Веселье только начинается. Присоединяйся!
– Да ты посмотри, они же настолько пьяны, что уже не понимают, что делают. – Рита указала сестре на хилого паренька, который, сидя с бессмысленным лицом прямо на ковре, то снимал, то надевал ботинки.
– А это не твое дело, зубрилка, – моментально ощетинилась Шура. – Иди спать, «Спокойной ночи, малыши» уже закончилось!
На мгновение у Риты промелькнула мысль о том, что безопаснее было бы всем троим – ей, Анне Осиповне и Павлу Ильичу – собраться на ночлег в одной комнате и хорошенько запереть дверь. Но девушка усилием воли прогнала эту благоразумную и, как подумалось Рите, трусливую мысль и решительно тряхнула головой. Вот еще! С какой стати она должна бояться этих пьяных дурачков!
Войдя в свою спальню, Рита сразу подошла к окну, отворила створку и с наслаждением вдохнула чистый, особенно сладкий после накуренных комнат лесной воздух. Уже совсем стемнело, и в темно-голубом небе появились первые звезды – здесь, вдали от мегаполиса, они выглядели особенно яркими и крупными. Внезапно Рита вздрогнула: до нее донеслись крики:
– А ну пошли отсюда!
– Не указывай! Нам надо еду взять! Мы жрать хотим!
– Не пускайте их, Павел Ильич, не пускайте!
– Лекси, он дерется! Ай!
– Как вы смеете меня не слушаться, дураки старые? Я здесь хозяйка!
– Была б ты моя дочь – взял бы ремень и...
Зазвонил телефон.
– Риточка, это ты? – услышала девушка такой родной мамин голос.
– Мамочка, как вы долетели?
– Благополучно. С папой все в порядке, насколько это возможно. Он уже помещен в клинику, а я остановилась в гостинице неподалеку. Как дела дома?
– Мама, мама! Шурка привела своих приятелей... Ужас!
– Деточка, я много думала в последнее время над тем, что происходит с Шурой... – печально проговорила Зоя. – Напрасно я не мешала твоему папе воспитывать ее слишком сурово! Конечно, девочка скучает без своих друзей.
– Ты не понимаешь, мама! Если бы ты видела, что они вытворяют! А Шурка нарядилась как... как...
– Ну что же, она уже взрослая, у нее свое представление о моде. Хватит делать ей замечания! Шура, конечно, ощущает себя некомфортно из-за постоянного давления. Очень тебя прошу: не злоупотребляй своим старшинством. Я...
Ее прервал треск помех – связь прервалась. Некоторое время Рита неподвижно сидела возле телефона, надеясь, что мама перезвонит, но этого почему-то не случилось. Вздохнув, девушка забралась в постель. «Павел Ильич один способен разогнать всю Шуркину компанию, – засыпая, решила Рита. – А уж с тем, чтобы не пустить их на кухню, справится легко! Так что там, внизу, обойдутся и без меня. Ох как я устала!»
Спать Рите пришлось недолго. Кто-то, навалившись девушке на грудь, придавил ее своим весом к кровати, и Рита едва не задохнулась. В первый момент после пробуждения Рита даже не сообразила, где она находится и что с ней происходит, но тут чья-то грубая рука, нырнув под одеяло, ухватила ее за бок. Собрав все силы, девушка сильным ударом вытолкнула из своей постели незваного гостя и включила ночник.
– Ты что, тронулась? Чего дерешься? – загнусавил непрошеный ночной посетитель – им оказался один из Шуриных приятелей. Сидя на полу, парень обеими руками держался за разбитый нос.
– Что тебе здесь надо? – гневно воскликнула Рита.
– Спятила? Не знаешь, зачем мужики по ночам в гости к бабам ходят?
– Вон отсюда!
– Цену себе набиваешь? – скривился несостоявшийся насильник. – Да кому ты нужна...
Пошатываясь, он побрел прочь, и Рита вспомнила, что перед сном заперлась на замок! Девушка метнулась к двери – так и есть, замок сломан! Риту буквально затрясло от омерзения и ужаса; одевшись как можно быстрей, девушка придвинула к двери маленький комод и уселась в кресло, рассчитывая бодрствовать остаток ночи с книгой в руках. Но не успела Рита прочитать и полдесятка страниц, как в дверь осторожно поскреблись, затем постучали, а после этого комод на глазах потрясенной Риты медленно, но неуклонно поехал в сторону. Дверь содрогалась от толчков, сопровождаемых дружным хором голосов с другой стороны:
– А ну взяли!
– Раз-два!
– Эй, зубрилка, ты не сдохла там? – пропищал противный голос Шуры.
Ощущая, как в душе поднимается паника, Рита огляделась по сторонам. Конечно же надо бежать отсюда под защиту Павла Ильича, но вот как прорваться через толпу осаждавших? Комод был уже почти сдвинут, и дверь начала открываться... Не придумав ничего лучшего, Рита схватила в руки стоявший перед туалетным столиком пуфик и, как только голова одного из мерзавцев просунулась в распахнувшуюся дверь, с силой метнула его. Пуфик оказался тяжеловат, и Рита сама не удержалась на ногах, однако тут же вскочила и, пользуясь замешательством противников, пулей выскочила в холл. Кабина внутреннего лифта, которым, очевидно, воспользовались незваные гости, стояла с гостеприимно открытыми дверями, точно поджидая Риту. Девушка успела захлопнуть двери прямо перед носом Шуры, которая опомнилась первая и теперь в бессильной ярости лупила кулачками по толстому стеклу. Кабина поползла вниз. Рита, поглощенная опасением, не додумаются ли негодяи перехватить ее внизу, все же не могла не заметить, что в лифте, как и везде, где хотя бы недолгое время находились Шурины приятели, было намусорено, а в воздухе ясно чувствовался запах табака.
Анна Осиповна и Павел Ильич, забрав все, что только сумели, из своих комнат, забаррикадировались на кухне, и Рите пришлось долго стучать в двери из матового стекла, прежде чем ей открыли. Девушка даже начала всерьез опасаться, что разобьет дверное стекло, увеличив тем самым царивший в доме бардак.
В конце концов на голубоватой поверхности обрисовался смутный силуэт, и Рита едва успела уклониться от молодецкого замаха скалкой, которую держал в руках разъяренный повар.
– Ох, Маргарита Геннадьевна! Да это вы! – воскликнул явно смущенный Павел Ильич, разглядев в полумраке коридора, кто находится перед ним. У Риты уже не было сил ни на возмущение ситуацией, ни на ироническое подшучивание над ней. Девушка молча прошла на непривычно загроможденную туго набитыми сумками и чемоданами кухню. Рядом с дубовым столом, который Шерстнев привез несколько лет назад из Бретани, прямо возле того места, за которым Рита так любила посиживать со стаканом молочка, нелепо громоздилось главное сокровище домоправительницы – старинный торшер, переделанный в незапамятные времена из керосинового канделябра. С раннего детства Рита множество раз слышала историю этого чуда с кованой ножкой и оранжевым стеклянным абажуром: дедушка Анны Осиповны приобрел чудо-светильник на знаменитой московской Сухаревке, торшер пережил две революции, благополучно уцелел во время реквизиций, остался практически единственным воспоминанием о прежней жизни во время разрушившей дом бомбежки в сорок первом... Но теперь старинное литое стекло абажура покрывала сеть трещин, и Анна Осиповна, сердито поджав губы, тщетно пыталась заклеить их бумажным скотчем.
