Татьяна Белая - Арабская сказка

— На каком языке ты с ними общалась?

— Они между собой по-арабски говорили. Я, чуть-чуть на английском. Чаще, просто Самир мне переводил. Очень неловко я себя чувствовала во время первой встречи, — призналась Лиза. — Мне показалось, что родне более всего интересно было посмотреть на Катю и мальчиков.

— Значит, дочь и внуков Самира они признали?

— Ещё как, — рассмеялась та. — Нашли, что пацанчики копия деда. И дочь, несмотря, что беленькая, чертами лица похожа на отца. Я не знаю, как дети умудряются понимать друг друга. Но, мои внучата моментально выскочили из-за стола и убежали во двор играть с ребятней.

— А, как тебе родители супруга? — поинтересовалась Маша.

— Отец показался суровым и немногословным. Мама, не смотря на возраст, ошеломительно красива. Сразу видно, что Самир весь в неё.

— Значит, жен в первый день ты не видела.

— Как бы не так, — покачала головой Лиза. — Гизлян оказалась возмутительницей спокойствия. К концу приема все-таки явилась. Уселась напротив меня и просто буравила взглядом. Пока, Самир что-то резко не буркнул ей на арабском. Сразу глаза опустила, но не ушла.

— Ничего тебе не сказала?

— Если бы и сказала, я б все равно не поняла, — хмыкнула хозяйка. — А, Самир, думаю, не стал бы её слова переводить. Да, у неё все на лице написано. Глава семейства был очень недоволен появлением невестки. Однако, обошлось без скандала в тот день.

— В тот день, а потом? — заинтересованно спросила подруга.

— Через некоторое время я с балкона увидела, что они с Самиром о чем-то разговаривают во дворе нашего дома в беседке. Гизлян чему-то явно возмущалась. Руки в боки, речь возбужденная. Муж невозмутимо сидел на диванчике и курил кальян. Потом, что-то довольно быстро ей ответил и указал рукой на калитку. Видно было, что слова её напугали, и женщина чуть ли не убежала.

— Ну, ты спросила у него, о чем шла речь?

— Спросила, — Елизавета устало прикрыла глаза и замолчала. Женщина поднялась с дивана и вышла из комнаты, оставив недоумевающую приятельницу в одиночестве.

Лиза хорошо помнила тот день и последующий разговор с супругом. Самир тогда заметил, что жена стоит на балконе и после ухода Гизлян, зашел к ней. Обнял и нежно поцеловал.

— Чем дама не довольна? — поинтересовалась она.

— Грозилась пожаловаться имаму на меня. Я же тебе объяснял, что по шариату, не имею права жить выборочно с одной из жен. Требовала, чтобы поселил тебя в отдельном доме, как всех.

— А чего она потом испугалась?

— Я дважды произнес слово: "Талак", что значит — развожусь. Если б сказал это в третий раз, Гизлян бы автоматически перестала быть моей супругой.

— Но, этого же никто не слышал.

— Неважно, — ответил тот. — Аллах все слышит, — поднял он глаза к верху.

— Хорошо, а если мужчина сказал такие слова в запале ссоры, — пожала она плечами. — А потом передумал. Супруги ведь могут помириться.

— Могут, — усмехнулся тот. — Но, не сразу. По закону ислама нужно сделать так. Жена через три месяца после таких слов имеет право вновь выйти замуж. Обязательно вступить с новым мужем в супружеские отношения. Через три месяца опять развестись. И только ещё через три месяца стать снова женой бывшего мужа, если он не против.

— Боже, какая волокита!

— Вот так. У русских это называется: "Следи за базаром", — рассмеялся Самир.

— Ну, а в данном случае, ты действительно намерен с Гизлян развестись?

Самир тяжело вздохнул и долго молчал, обдумывая ответ. Затем, опустив глаза, тихо произнес:

— Лизок, все мы не ангелы. И я, и мои жены, конечно, — он говорил медленно, казалось, с трудом подбирая слова. — Но, я не могу задним числом переписать свою судьбу. Жены отдали мне свою молодость и лучшие годы. Они дарили мне любовь и рожали детей. Как я могу сейчас оставить их? Женщины не виноваты, что мы с тобой встретились. Не ревнуй и пойми не только меня, их чувства тоже. Я же буду последним шакалом, если разведусь.

— Не говори так, — прижалась к нему Лиза. — Я очень стараюсь понять. Очень, — искренне повторила она. — Но, сердцу не прикажешь.

— Лизонька, радость моя, — взял он её за руку, — на мой взгляд, супружеский долг — это не только здоровый секс. Он включает в себя гораздо большее понятие. Разводиться, ни с кем из них, я не намерен. А поэтому, пока жив, мои жены, дети и дети их детей будут находиться под моей опекой, защитой и всем обеспечены. Даже, если это тебе не нравится. Я так решил, — твердо заключил мужчина, — и мое слово — закон.

— Тогда зачем ты Гизлян пригрозил?

— Да, просто припугнул, привел в чувство, зная, её строптивость.

Елизавета оглянулась и увидела, что стоит на крытой веранде с подвешенным круглым диваном.

Она даже не помнила, как сюда попала. Встряхнув головой, как бы, отгоняя воспоминания, направилась обратно в зал, где оставила подругу.

— Лиз, — с обеспокоенным лицом, встретила её Мария. — Не от большого ума я к тебе в душу полезла. Прости уж меня. Смотрю, ты расстроилась, ушла.

— Ладно, забудем. Просто Самира давно нет. Скучаю по нему. Вот, и куксюсь.

— Он, когда вернется?

— Завтра ночью должен прилететь, — ответила хозяйка. — Ты пока отдохни в моей комнате, а вечером я тебя в аэропорт провожу.

Женщины прошли в спальню. Маша прилегла на кровать, но спать ей не хотелось. Подруга сидела рядом.

— Слушай, — взяла гостья Лизу за руку, — как у арабской родни поиски жениха для Катюхи идут? Успешно? Есть кандидаты?

— Чего-чего, а желающих породниться с шейхом хватает, — лукаво усмехнулась та. — Я бы сказала, в очередь уже выстроились. Невесте остается только выбрать. Самир ведь нас с Катей везде с собой берет. На разные благотворительные мероприятия, например. Он очень много денег в гуманитарную помощь вкладывает. Особенно, для небогатых арабских стран. И в свой офис тоже нас возил. Красотой дочери все восхищаются, так отца аж распирает от гордости.

— А то, что у неё двое детей. Ничего?

— Ой, арабы такие чадолюбивые, — махнула рукой Лиза. — Да и мальчишки-то чернявые. Чистые арабчата. Рождены в законном браке. Это даже в плюс невесте идет. Но, пока выбирает Самир. Роется с пристрастием в женихах, можно сказать. С самым главным претендентом дочь уже познакомил.

— Кто он? Тоже из шейхов?

— Естественно, — кивнула Лиза. — Джавдет, младший сын приятеля отца Самира. Учился где-то в Лондоне. Симпатичный парень. Я бы даже отметила, несколько приторно смазливый. Катю увидел, аж онемел. Пушистыми ресницами хлопает. Слова сказать не может от восторга. Родственники за спиной детей уже, насколько мне известно, ударили по рукам. Договорились о будущей свадьбе.