Джанет Дейли - Похищение по-месикански
Он кончиками пальцев поднял ей подбородок.
– Не вини себя, Шейла. Хуан слишком хорошо знал Ортегу и не должен был ни на секунду спускать с него глаз.
Что-то в его голосе заставило ее посмотреть на него.
– Ты знаешь, что произошло?
Ларедо кивнул.
– Хуан был в сознании, когда мы подобрали его. Каким-то образом он умудрился доползти до водоема. Рафага, я и охранник нашли его, когда стали искать тебя. Кто-то видел, как Ортега и Чавес взяли трех лошадей из загона, и рассказал об этом Хуану. Хуана это насторожило, и он отправился следом за ними. Тогда он и встретил вас.
Она вздрогнула, вспоминая:
– Когда они ранили Хуана, я не думала, что есть хотя бы малейший шанс, что вы настигнете их, прежде чем они…
Не дав ей закончить, Ларедо взял ее руки в свои.
– Рафага знает эти горы как свои пять пальцев. Как только он узнал, в какую сторону они направились, он решил скакать им наперерез. – Она склонила голову ему на плечо, понемногу успокаиваясь. Он погладил ее по голове. – Ничего, Шейла, теперь все позади.
Подумав о враждебности Рафаги, она возразила:
– Не совсем. Рафага…
Дверь распахнулась, и Рафага, не успев войти, остановился при виде Шейлы в объятиях Ларедо. Неподвижная маска спала с его лица, глаза загорелись гневом. Ларедо нежно отстранил Шейлу и твердо встретил взгляд Рафаги.
– Я рассказал Шейле о Хуане, – объяснил он и прошел мимо Рафаги к двери.
Рафага продолжал пристально смотреть на Шейлу, мало-помалу обретая контроль над собой. Неожиданно он заметил поднос и разбросанную по полу еду.
– Еду приготовили для того, чтобы есть, а не бросать на пол, – ледяным голосом сказал он.
Шейла не могла устоять перед его гневом, но его ледяное безразличие выводило ее из себя.
– Ешь ее сам! – крикнула она. – А я не желаю!
Он стоял перед ней неподвижно, холодный и отстраненный.
– Тогда мы оставим ее тараканам.
Рафага направился к двери, но Шейла не могла позволить ему вот так уйти. Она схватила его за локоть. Он остановился, посмотрел на нее сверху вниз, а она пыталась по его лицу определить причину внезапного охлаждения.
– Что случилось, Рафага? Что я сделала? Ты считаешь меня виноватой в том, что произошло с Хуаном? Неужели ты думаешь, что я добровольно отправилась с Ортегой?
Рафага положил руки ей на плечи и прижался к ней.
– Ты должна ненавидеть меня за глупость, Шейла, – сказал Рафага, дыша ей в волосы. – Из-за моей глупости чуть не погиб прекрасный человек и мой верный друг – Хуан. Он и сейчас все еще в опасности. Из-за нее ты попала в руки человека, который хотел надругаться над тобой. Я заслужил твою ненависть и недоверие, потому что не сумел защитить тебя, хотя обязан был сделать это. Я видел, как ты испугалась тогда, в горах, видел страх в твоих глазах, когда ты смотрела на меня.
– Я действительно испугалась. Меня испугало твое холодное бешенство. Потом я подумала, что ты считаешь меня виноватой во всем. Но я не испытываю к тебе ненависти. Как я могу тебя ненавидеть?..
Она хотела добавить: «…если я люблю тебя», но он повернул ее к себе и замкнул ей рот поцелуем. Шейла обвила руками его шею, он подхватил ее и понес в спальню. Тепло его объятий заставило ее позабыть все перенесенные страдания.
Однако на сей раз их близость не была такой всепоглощающей, как обычно. Они не достигли той магической, волшебной вершины, на которую возносились всякий раз до похищения Шейлы. Она не могла избавиться от ощущения, что Рафага не полностью принадлежит ей. Оставалось надеяться, что время вернет ей прежнего Рафагу.
Но этого не произошло. Благодаря стараниям заботливой и любящей Консуэло Хуан стал поправляться. Между тем Рафага по-прежнему то и дело устремлял на Шейлу молчаливый, изучающий взгляд, словно желая прочесть какие-то тайные мысли. Этот взгляд тревожил ее, сколько бы она ни старалась не обращать на него внимания.
Проснувшись, Шейла не увидела рядом с собой Рафагу. В последнее время он поднимался вместе с солнцем и уходил. У Шейлы опять разболелась голова. Она принялась тереть виски, пытаясь разогнать боль.
В коридоре послышались легкие шаги. Шейла повернулась к двери, но, очевидно, слишком резко, потому что у нее закружилась голова и кровь отхлынула от лица.
В дверях спальни появилась улыбающаяся Консуэло.
– Доброе утро, Шейла.
– Доброе утро, – слабым голосом отозвалась Шейла. – Как чувствует себя Хуан?
Последовало короткое сообщение по-испански, из которого явствовало, что раненому намного лучше. Вдруг Консуэло прищелкнула языком и спросила ее о чем-то. Шейла ничего не поняла. Должно быть, боль в висках мешала ей сосредоточиться.
– Что ты сказала, Консуэло? – переспросила Шейла.
Вторая попытка оказалась не более успешной. Консуэло повторила фразу в третий раз, перемежая слова жестами. Шейла широко раскрыла рот, когда Консуэло стала качать на руках воображаемого младенца и, указав на Шейлу, произнесла: «Bebe».
– Это невозможно, – с ходу возразила Шейла. Но быстрый подсчет в уме подсказал, что это более чем возможно. Она беременна. Шейла провела рукой по животу, как будто могла почувствовать, как в ее чреве растет ребенок.
Живот был таким же плоским, как и всегда. Боже, до чего же она наивна! – раздраженно заключила Шейла. Так и есть, она беременна! И уже, наверное, полтора, а то и два месяца.
Консуэло же сразу догадалась о том, о чем Шейла даже не думала. Добрая женщина начала заверять ее, как это прекрасно. Шейла поняла это больше по тону, нежели из слов.
В первый момент она не испытала ничего, кроме растерянности и смущения. Потом сообразила, что Консуэло говорит, как обрадуется Рафага, узнав об этом. И Шейла решила, что в первую же минуту, как увидит его, поделится радостной новостью.
Каким-то образом ей удалось выпроводить Консуэло из комнаты, чтобы в одиночестве обдумать случившееся. Она вся трепетала от радости, что носит ребенка Рафаги. Но в то же время ее одолевал страх – как теперь сложится судьба ее и ребенка, как она родит своего малыша, ведь на много миль вокруг нет ни одного врача и помощи ей ждать не придется.
Что же до Рафаги, то, может быть, и ему она будет нужна лишь до тех пор, пока сохраняет стройность и красоту? Но что станет с его любовью, когда ее живот сделается похожим на арбуз, а ее легкая походка станет похожа на утиную?!
При этих мыслях Шейла залилась горькими слезами.
Глава 22
Во время обеда над столом повисло холодное молчание. От слез у Шейлы опухли глаза, лицо было бледным. Рафага должен был заметить это. В течение обеда он не сводил с нее пристального взгляда.
Они были одни в доме: Консуэло пошла к себе, чтобы побыть с Хуаном. Подходящий момент для того, чтобы сообщить новость Рафаге. Шейла изо всех сил вцепилась руками в пустую кофейную чашку.
