Сандра Кэнфилд - Любимая
Почувствовав это, Энджелина зашевелилась.
– Извините,- прошептал Роуэн и, смачивая ткань водой, добавил: - это не будет жечь. Это просто вода. Но вам станет лучше, порезы будут меньше болеть.
– Порезы,- повторила Энджелина, пытаясь вдуматься в его слова. Но тут приятная прохлада уменьшила жгучую боль. Женщина застонала, на этот раз от облегчения. И тут, словно холодная вода оживила ее, она снова вцепилась в руку Роуэна. Обезумев от отчаяния, Энджелина произнесла: - Не позволяйте ему снова избивать меня!
– Не позволю.
Затем, позабыв о себе, она взмолилась:
– Уходите! Иначе он убьет вас,- но при этом, умоляя Роуэна уйти, она вцепилась в него так, словно от этого зависела ее жизнь.
– Никуда я не уйду.
Роуэн промыл раны так хорошо, как только мог. Во время этой процедуры Энджелина слегка постанывала, тихо вскрикивая, когда боль становилась невыносимой. Она с удивлением осознала, что временами стонет не от боли, а оттого, что Роуэн очень нежно прикасается к ней. После той жестокости, жертвой которой она только что стала, после варварских прикосновений мужа это казалось необычным. Энджелине хотелось, чтобы эта нежность продолжалась вечно. Она догадывалась, что со временем ей удалось бы забыть все перенесенные мучения.
Повернув Энджелину так, чтобы она лежала на боку, Роуэн быстро прикрыл женщину простыней, щадя ее скромность. Их глаза встретились. В глазах Энджелины все еще стояли слезы, и сердце Роуэна зашлось от любви.
Странное, горячее чувство шевельнулось в сердце Энджелины. Ее удивило, что она еще способна что-то ощущать. Хотя, возможно, она просто слишком давно стремилась задушить в себе все чувства…
То, что промелькнуло между ними, было похоже на южную, теплую и влажную ночь… Роуэн настолько забылся, глядя в бездонную черноту глаз Энджелины, что не слышал, как отворилась дверь. Но тут раздался удивленный крик. Обернувшись, Роуэн увидел, что на пороге стоит Люки. Судя по тому, как округлились глаза служанки, Роуэн понял, что напугал ее не меньше, чем она его.
– Все в порядке,- тихо сказал он. Его слова, тон его голоса настолько успокоили девушку, что она решилась войти в комнату. Она несла с собой что-то, завернутое в платок.
– Это для нее, - объяснила служанка, подходя к постели. К чести Люки следует сказать, что она даже не поморщилась при виде израненной спины Энджелины: - Он и раньше избивал ее, но не так сильно,- развязывая платок, Люки добавила: - Она не хочет, чтобы кто-нибудь знал об том, особенно Хлоя. Поэтому все молчат.
– Даже Хлоя знает?- поинтересовался Роуэн.
Достав из своего свертка баночку с непрезентабельного вида мазью. Люки ответила:
– Мне кажется, что Хлоя притворяется, что ничего не знает, потому что не хочет верить в это, но после того, что произошло сегодня…
Она не договорила. Роуэн живо представил себе все те ужасы, которые творились сегодня. Ужаснее всего была причина, по которой Гален избил Энджелину. Роуэн догадывался об этом, но жаждал подтверждения.
– Он бил ее из-за меня, правда? Люки подняла глаза. Она не стала приукрашивать правду:
– Может быть. Но ему никогда не нужно особых причин.
– Где он сейчас?
– Ушел из дома. Он всегда уходит после того, как изобьет ее. Наверно, его не будет всю ночь.- Люки перекрестилась.- Молитесь, чтобы так и было.
Сейчас крышка с банки уже снята. Мазь воняла так же отвратительно, как и выглядела.
– Что это?
– Гусиный жир. Он обладает магическими действиями. Моя тетя…- тут Люки смутилась.- Она не злая колдунья вуду, что бы там ни говорили. Она просто волшебница, вот и все.
Роуэн взял у Люки баночку с мазью.
– Волшебство нам пригодится,- признал он.
Они намазали жиром раны на спине Энджелины.
– Это поможет,- заявил Роуэн, не имея ни малейшего понятия, так ли это. По крайней мере, рассудил он, вреда не будет.- Хотелось бы, чтобы у нас нашлось обезболивающее,- обратился Роуэн к Люки.
– У меня есть лауданум.
Опиум. В состав лауданума входит опиум.
– Давай.
Через несколько минут Люки вернулась с флакончиком, из которого она налила жидкость в чайную ложку. В том, что касается дозы, Роуэн предпочел довериться Люки.
– Вот, выпейте,- обратился он к Энджелине.- Это облегчит боль.
Он налил в стакан воды из кувшина и помог Энджелине сесть. Она выпила лауданум и запила его водой. После этого Роуэн бережно уложил ее.
– Идите,- повторила она.- Он говорил правду. Он действительно… действительно убьет вас.
– Ш-ш-ш,- успокаивающе произнес Роуэн, садясь на край кровати и беря Энджелину за руку. Их пальцы переплелись.- Он ушел.
– Но он вернется. Пожалуйста, уходите.
Рука Роуэна напряглась:
– Это моя забота.
– Роуэн, прошу вас…
– Спите,- ласково, но властно произнес он.
Энджелина сомкнула веки. Жестокая боль начала потихоньку отступать, и женщина проваливалась в благословенное забытье. Роуэн как-нибудь позаботится обо всем. Бог наверняка сотворит настоящее чудо.
– Вот и все,- сказал Роуэн.- Спите.
– Люки…- прошептала Энджелина.
– Да, мэм?
– Хлоя…- начала она еле слышно.
– Я позабочусь о ней, мэм.
Люки посмотрела на Роуэна. Он спросил:
– Хлоя нормально себя чувствует?
– Беспокоится о сестре.
Роуэн понял, что Люки боится сказать в присутствии Энджелины: стресс тяжело отразился на девушке…
– Если ей станет совсем плохо, можешь дать ей на одну таблетку больше.
Кивнув, Люки направилась к двери. На полпути она остановилась и, достав из кармана грязную красную тряпочку, туго перетянутую шнурком, подошла к Роуэну и протянула ему ее:
– Это особый амулет. Его сделала моя тетя. Он защитит вас,- и она убежала. Роуэн едва успел поблагодарить девушку.
Энджелина пошевелилась. Положив амулет на столик около кровати, Роуэн погладил женщину по руке. Она была маленькой, изящной и в то же время сильной. Как сама Энджелина. Он внимательно смотрел на нее. Белые плечи светились в мерцающем свете свечей; лицо было величественно-прекрасно, сотни черных, как вороново крыло, локонов переплелись. За окном снова ударила молния, и загремел гром.
Энджелина застонала.
– Тш-ш-ш, это всего-навсего гром,- успокоил он ее.
– Уходите,- сонно шепнула Энджелина.- Пожалуйста, уходите… пожалуйста… пожалуйста… не уходите.
Последние слова, их сердечность и правда наполнили сердце Роуэна счастьем. Он сжал ее руку.
– Нет,- с чувством пообещал он.- Я не уйду.
Несколько минут он просидел на краю кровати, держа Энджелину за руку. За окном бушевал дождь. Перед глазами у Роуэна по-прежнему стояло мрачное зрелище - израненная спина Энджелины. Даже теперь ему не хотелось верить, что она действительно вынесла эти мучения. От мысли об этом Роуэну становилось плохо. Более всего его ужасало то, что от типов, подобных Галену Ламартину, его отделял лишь один шаг… Для того, чтобы обрушиться на этого человека с такой же яростью, как тот обрушился на Энджелину, Роуэну не хватило лишь одного - случая.
