Елена Чалова - Рыцарь для дамы с ребенком
Само собой, позади здания — московский классицизм, колонны и белые гирляндочки на фоне желтых стен — имелся небольшой дворик, обнесенный невысокой оградой из витого металла. Надо отдать должное реставраторам — металлические прутья повторяли узор гирлянд на фронтоне. Старые пышные московские липы раскинули свои кроны над двором. Когда-то тут, наверное, дожидались своих хозяев кареты. Сейчас под деревьями в сгущающемся сумраке он разглядел несколько машин, в том числе и белую «тойоту» Ланы. Кое-как припарковавшись у тротуара, выскочил из машины, перебежал дорогу и вошел во дворик. Так и есть — это точно ее машина. Номера Марк не помнил, но вот на заднем стекле валяется плюшевый Винни-Пух, которого Настя прикупила в «Макдоналдсе». Он положил руку на капот — мотор не успел остыть, — значит, Лана куда-то ездила. Доктор почувствовал огромное облегчение. Жива и здорова! Но тут же радость сменилась раздражением: хоть бы позвонила, коза бестолковая…
Дальше все случилось очень быстро. Сзади послышались шаги. Марк повернулся. Перед ним стоял очередной молодой человек, а проще сказать — амбал, на лице которого стыло недружелюбное выражение.
— Что вам угодно? — холодно спросил он.
— Да я, собственно, приехал к Светлане Николаевне. Вот, не так давно звонил, сказали ее нет, а машина здесь.
Мужик молча смотрел на Марка, и тот просто-таки слышал, как скрипят его порядком отбитые мозги. Судя по лицу, ни одной хорошей мысли в его голове не было. Наоборот, челюсть амбала заметно выдвинулась вперед, и у доктора появились нехорошие предчувствия. Машинально он сунул руку в карман ветровки, решив, что муляж пистолета поможет избежать пинка под зад… а то и позволит получить более полные ответы на свои вопросы.
Но как говорится, каждый хорош на своем месте, а наш стоматолог влез на чужую территорию и оказался полным лохом. Мужик перед ним даже не шевельнулся, но сзади Марк получил чувствительный удар по почкам. Охнув, согнулся. В глазах потемнело. В следующий момент кто-то заламывал ему руки за спину, а чьи-то ладони не слишком ласково обшарили тело. Само собой, пистолет быстро изъяли.
— Ага, — с мрачным удовлетворением произнес амбал. Потом перехватил пистолет. Теперь его толстые пальцы сжимали дуло, а рукояткой он явно прицеливался к зубам Марка. — Давай говори, крендель, ты чей? — негромко спросил он.
Доктор молчал. Что толку отвечать? Он уже все решил и не поверит ни одному слову. Амбал посмотрел на свою жертву и, коротко крякнув, замахнулся пистолетом. Но тут из темноты выступила вторая фигура и перехватила занесенную руку.
— Ты чего? — сердито взвился амбал.
— Того. Доложить надо сначала.
— Сначала надо расспросить, а потом уж будет что докладывать, — возразил первый.
Сумерки сгущались, но где-то в листве лип был фонарь, и Марк, морщась от боли в вывернутых плечах и стараясь, чтобы голос не дрожал, сказал:
— Добрый вечер, Иван. Вы меня не узнали?
Амбалы замерли. Вновь пришедший наклонился, всматриваясь в лицо. На физиономии Ивана отразилось сомнение. Потом он спросил:
— Доктор, что ли?
— Да. — Марк улыбнулся ему, как родному. — Понимаете, я искал Лану…
Иван хрюкнул, коротко бросил:
— Не бить, — и ушел.
Через несколько минут из дверей черного хода показалась Лана и еще какой-то пожилой мужик, невысокий и с лысиной. На мужике был отличный костюм и очень дорогой галстук, но он весь был какой-то мятый. Сначала доктор вздохнул с облегчением, но потом понял, что мужичок жутко похож на папашу Мюллера, и по спине опять потек холодный пот. Лана, одетая в светлый брючный костюм, аккуратно причесанная и накрашенная, выглядела прекрасно. Так прекрасно, что Марку стало обидно — он тут бегает как дурак, разыгрывает из себя то ли рыцаря Галахада, то ли спасателя Малибу, а она свежа, как роза, и в его услугах явно не нуждается.
Прежде чем доктор успел открыть рот, она бросила на него злобный взгляд, повернулась к Мюллеру и негромко сказала:
— Это он. Простите, я не думала, что он может сюда приехать. Но я вас уверяю, что это чисто личные отношения и этот человек совершенно безобиден.
— Тогда зачем ему это?
Амбал не без злорадства крутил у нее перед носом пистолетом.
Лана открыла рот и вытаращила глаза.
— Он не настоящий, — торопливо сказал Марк. Честно говоря, не хотелось в этом признаваться, но, бросив взгляд на лицо папаши Мюллера, он решил, что лечение потом обойдется слишком дорого.
Любитель воспитательной работы с Иваном нырнули в подъезд, все остальные замерли, словно кто-то нажал на кнопку «Пауза». Плечи болели невыносимо, но Марк молча кусал губы. Через минуту амбал вернулся и, не скрывая разочарования, подтвердил:
— Точно. Игрушка.
Папаша Мюллер вздохнул, потер лысину и приказал:
— Отпустите.
Державшие Марка руки мгновенно разжались, и от неожиданности он чуть не упал. Лана шагнула к нему, и Марк с надеждой улыбнулся — почему-то показалось, что она хочет обнять, сказать что-то ласковое… Ничего подобного. Девушка начала тыкать ему в грудь пальцем и шипеть что-то сердитое, но тут зазвонил мобильник, и все, как по команде, смолкли, а Мюллер поднес трубку к уху:
— Да. — Лицо его мгновенно напряглось, и он заорал: — Да, я. Где?.. Сколько у нас времени? Мало. Потяни немного. Слышишь? — Он уже делал Ивану и Лане знаки руками.
Оба сорвались с места и побежали к подъезду. Мюллер продолжал надрываться в трубку:
— Потяни время, слышишь? Сам знаешь, не обидим! Мне нужен хотя бы час… Идет.
Он отсоединился, потом поднял на доктора глаза и велел амбалу:
— Выкиньте его отсюда. Хотя, ну-ка… Вы врач?
— Да. Стоматолог.
— Стоматолог? — Он заколебался. — Но ведь первую помощь оказать сможете?
Марк кивнул.
— Поедете с нами. — Повернувшись к амбалу, бросил: — В джип к Ивану его.
— Мне нужно забрать чемоданчик из машины, — быстро сказал Марк. — Там аптечка.
Мюллер кивнул и ушел.
Они с амбалом рысцой кинулись к «форду». Пока доктор доставал ключи, охранник сопел у него за спиной:
— Давай, давай быстрее.
Во дворе одна за другой заводились машины. Вот вылетела первая — здоровый черный джип. Вторая притормозила возле них. Амбал впихнул Марка внутрь, прыгнул следом, и они понеслись по темным улицам. За рулем сидел Иван. Уж не знаю, кто его учил водить, но гнал мужик бешено, хотя, надо отдать должное, умело. В какой-то момент, перепрыгивая разделительный бетонный бордюр, чтобы не крутить по развязке, он перехватил в зеркале заднего вида полный ужаса взгляд пассажира и хмыкнул:
— Не боись, я каскадером был — случайно не переверну.
