Карина Хейл - Игра (ЛП)

— Брэм, огромное спасибо за организацию всего этого.

И тогда все внимание переходит на Брэма с многочисленными выражениями благодарности. Я кладу руку на ногу Лаклана, его мышцы напрягаются, когда он нервно стучит ногой по полу.

Официантка, на бейдже которой написано «Дженнифер Родригес» возвращается и наливает Лаклану приличную порцию их красного Гренаш Бленд. Вообще-то она довольно привлекательная, с белыми зубами, загорелой кожей, вьющимися волосами медового цвета и отвратительными манерами. Она не перестаёт строить Лаклану глазки.

Но он совершенно не обращает на неё внимания. В то время как она рассказывает ему всю информацию о вине, непрерывно болтая, ее глаза порхают по его татуировкам, покрывающим большую часть рук и предплечий, он даже ни разу не смотрит на неё. Он лишь делает глоток вина и кивает.

Остальные не получают столько внимания, хотя вино довольно хорошее. Брэм задаёт миллион вопросов обо всем, что мы пьём, но внимание Джен всегда сосредоточено на Лаклане. В какой-то момент она даже трогает его бицепс и кудахчет:

— Мне нравятся ваши татуировки. У моего бывшего была геральдическая лилия на руке и цитата на груди. Я всегда считала, что татуировки на мужчине это очень сексуально.

Я так близка к тому, чтобы сказать ей отвалить, но Лаклан складывает руки перед собой и спокойно смотрит на неё снизу вверх.

— Просто налейте вино, дорогая.

Джен тут же выглядит взволнованной, пухлый рот на секунду приоткрывается, но затем она возвращается к своим профессиональным обязанностям, избавляя себя от дальнейшего унижения. Мне хочется дать Лаклану пять, но я оставляю свой маленький триумф при себе.

Мы выпиваем по паре бокалов вина, и когда Брэм начинает заполнять форму заказа на ящик своего любимого, Лаклан наклоняется ко мне и шепчет:

— Встретимся снаружи через пару минут. — Затем он встаёт и широкими шагами выходит из бара.

Я поворачиваюсь лицом ко всем остальным и вижу, как они выжидательно смотрят на меня.

— Что? — спрашиваю я, допивая вино.

— Что с ним? — спрашивает Линден.

— Он твой кузен. Ты должен знать что с ним.

— Да, — говорит он, — но на данный момент думаю, ты можешь знать его лучше.

Я смотрю на Брэма в поисках поддержки, но он просто продолжает заполнять форму заказа.

— Боюсь Линден прав, Кайла. Сейчас ты эксперт.

— Он так мил с тобой, — добавляет Никола, ее глаза тёплые и приторные.

— Мил со мной? — повторяю я. — Прежде всего, мы не на чертовом юге, да? Во-вторых, этот мужчина ни с кем не бывает милым. За исключением, может быть, собак.

Что ж, и он был милым с мамой тем вечером.

Стеф сильно качает головой.

— Нет, нет, нет. Тогда ты не видишь то, что видим мы. Он хочет тебя, Кайла.

Я закатываю глаза.

— Ну, это само собой разумеется.

— Нет, — громче говорит она, и Линдену приходится шикнуть на неё. Господи, да они уже напились. — Нет, дай мне сказать, — говорит она, кладя руку Линдену на лицо и зажимая рот, — дай мне это сказать, хорошо? Дай мне сказать.

Я смотрю на неё и развожу ладони в стороны.

— Хорошо, пьянчужка. Говори уже.

Она наклоняется вперёд, широко открывая глаза.

— Он хочет тебя. Словно...он влюблён в тебя.

Это заявление вызывает одновременный стон у Линдена и Брэма.

— Да брось, — ворчит Брэм.

— Вы, женщины, считаете, что любой мужик, засунувший в вас свой член, влюблён в вас, — говорит ей Линден.

— Эй, — резко говорю я, тыча в него пальцем. — Не надо валить все в кучу и засовывать меня в твою «вы женщины» категорию. И я знаю, никто из нас здесь так не думает, особенно твоя маленькая женушка, которая влюбилась в тебя задоооолго до того, как ты вставил в неё свой дурацкий хрен.

Стеф таращится на Линдена, а я продолжаю:

— И ради всего святого, мы едва знаем друг друга, мы трахаемся, так позволь нам продолжить в том же духе, и хватит нахрен об этом. — Я смотрю на Стеф. — И, пожалуйста, последнее, в чем я нуждаюсь, это чтоб кто-то из вас вкладывал сумасшедшие, нереалистичные идеи в мою голову. Никто никого не любит. Я не знаю Лаклана, и он не знает меня, и у нас с этим все отлично. Все отлично, потому что через сорок восемь часов он улетит далеко-далеко. Так что, пожалуйста, просто дайте нам насладиться нашим временем друг с другом. Нам не нужны осложнения. Нам не нужна любовь и вообще какие-то чувства, потому что то, что мы делаем, охрененно горячо и мимолетно, и я собираюсь взять так много невероятно классного секса с ним, сколько могу. Это понятно?

Брэм, Никола, Стеф и Линден таращатся на меня с широко раскрытыми глазами.

— Черт! — наконец говорит Линден, — Да я просто шутил. Туше, туше.

— Ну а я не шучу, — говорю я, поднимаясь с места. — А теперь, если вы меня извините, я собираюсь найти его. Когда мы вернёмся, не дай бог кто из вас произнесёт слово на букву «л» или любое другое слово, кроме как пока, хорошо?

Я разворачиваюсь на каблуках и марширую мимо винного бара, половина посетителей смотрит, как я иду, видимо, мой взрыв был немного громковат. И я все ещё адски зла. Почему людям всегда надо попытаться усложнять дерьмо? Почему люди не могут просто перепихнуться и все, дело с концом? Хочу сказать, мои друзья никогда даже не знали имен мужчин, с которыми я спала после Кайла. Почему с Лакланом это настолько чертовски трудно?

Потому что у тебя есть к нему чувства, шепчет мой внутренний голос. Потому что ты влюбилась в него.

— Проклятье! — рычу я, закрывая уши руками, ходя по кругу в фойе пещеры. — Не хочу, чтоб Стеф оказалась права.

— Кайла? — слышу голос Лаклана.

Я перестаю кружиться и поднимаю голову, чтобы увидеть его по другую сторону тяжёлой двери в туманную пещеру, куда я заглядывала раньше, глядящим на меня со своим вечным беспокойством.

— Да, — говорю я, делая вид, что все нормально. — Привет.

Он хмурится сильнее, жестом головы показывая мне войти внутрь.

Я прохожу через двери, и он аккуратно закрывает их за мной. Оглядываюсь. Стены из холодного камня, поддерживаемые контрфорсами, делают комнату похожей на половину винной бочки. Я делаю несколько шагов вперёд и всматриваюсь дальше в остальную часть пустого зала. Он похож на место, в котором проходила бы ваша свадьба в Игре престолов, в комплекте с альковами и вычурными канделябрами.

— Что ты там говорила? — тихо спрашивает он, подходя ко мне сзади и кладя руки вокруг моей маленькой талии. В его дыхании запах вина. — Ты не хотела, чтоб Стеф была права по поводу чего?

— Не беспокойся об этом, — говорю ему, закрывая глаза и прижимаясь головой к его груди. — Глупая девчачья болтовня.