Не рассказывай - Ольга Вечная

Где же она?

Я шарю-шарю. По сантиметрам прощупываю свой ковер. Мне очень сильно нужно ее найти. Очень-очень.

Не знаю, сколько проходит времени, но когда звонит мобильный, я чувствую опустошение. Плюхаюсь на задницу и моргаю обескураженно. Вторая сережка есть, а первой нет. Как же так? Не могла же она испариться?

— Да? — подношу телефон к уху.

— Ксюшенька, как ты? Всё еще болеешь? — голос Богдана звучит очень осторожно. Словно он не босс мне, а отец, который переживает.

— Да. Что-то никак не могу в себя прийти.

— Ничего, отдохни, не насилуй себя. До понедельника свободна.

— Хорошо, спасибо, — говорю не без удивления.

Не проходит и пяти минут, как телефон снова вибрирует. На этот раз на экране надпись «Натали красотка».

— Ксюш, привет! Слушай, ты может меня слышать не хочешь, но мы тут к тебе на работу заехали. А тебя нет. Ты приболела? Может привезти что надо? Там лекарства или пожрать?

— Я… сережку потеряла. Найти не могу.

— А, — говорит Натали. Молчит. — Помочь найти?

— Если вам не сложно.

— Мы приедем через час. Вино брать?

— Нет, не хочу.

— Окей, — и приглушенный голос: — Аленка, берем вискарь. — Потом снова в трубку: — Скоро будем, жди.

Ровно через час в дверь звонят. Я открываю как была — в футболке Дениса и трусах. Не расчесывалась еще. Наташа с Аленой смотрят на меня, моргают.

Я кивком приглашаю их заходить.

Девчонки разуваются, звеня пакетами.

— Ого-о-о, — тянет Алена, заглядывая в комнату.

Я вытираю пот со лба и пожимаю плечами.

— Никак не найду эту чертову уродскую серьгу! Уже мебель всю отодвинула, ковер подняла, а ее нету! — развожу руками.

— Щас накатим и вместе поищем, — успокаивает Наташа.

— Так девять утра.

— Да похер, — отмахивается она.

— Серьга дорогая очень? Ну раз уродская, а ты ищешь. Сколько стоит? — спрашивает Алена, навострив ушки. Хлопает ресницами недоуменно.

Боже, ну какая она дурочка у меня! Так смешно становится.

— Самая дорогая на свете, — шепчу я, чувствуя, что внутри вдруг, совершенно неожиданно, что-то надламывается. Его подарок. Невообразимо огромная сумма для мальчишки из простой семьи, росшего без отца и неделю как вернувшегося из армии.

Я удивляюсь и замираю, чувствуя, как по лицу катятся крупные капли. Проверяю языком — соленые. Хватаю ртом воздуха побольше и начинаю реветь! Белугой выть! Искренне и честно. Не стесняясь своих эмоций. Потому что влюбилась в него безумно, в моего вспыльчивого обидчивого бойца. Влюбилась до смерти, а потом оскорбила, специально унизила и вынудила уйти.

Потому что… дура полная.

Девочки подходят и обнимают меня.

— Он такой козел, — шепчу я. — Последний идиот. Ненавижу.

— Да вижу, — говорит Натали.

После жизнеутверждающих объятий она подходит к пакетам. Алёна деловито вешает плащ на крючок, завязывает волосы в хвост повыше перед зеркалом.

— У меня блузка белоснежная. Если мы убираемся, дай мне майку. Только свою, не Дениса, — говорит она, предостерегая.

— Даже и не мечтай, — показываю ей средний палец.

И мы смеемся хором. Громко. Боже, как мне их не хватало! Наташ в очередной раз бросает пакеты свои, и потом мы снова обнимаемся.

— Мы по тебе скучали, — шепчет она.

— Очень, — повторяет Алёна. — Прости меня. Я шлюха такая, но я люблю тебя. Прости меня, пожалуйста. Я больше никогда.

— А я-то как по вам! Вы меня простите!

И на душе так легко-легко становится! И невыносимо горько от пустоты и ощущения потери. Тоже простого и понятного. Потому что как же с ним было хорошо. Счастливо, легко и по-настоящему.

Словами не описать, как хорошо было.

Глава 47

Денис

Выходной завтра.

Поэтому я опрокидываю стопку и запиваю водку соком каким-то противным. Ананасовым, что ли? Точно. Ну и гадость! Это кто, блть, выбрал вообще?

Ренат травит пошлые байки про ананасы и подбадривает на романтические подвиги. Я чувствую себя в детском саду, мысленно отмахиваюсь и отворачиваюсь. Задаюсь вопросом — что я здесь делаю?

Музыка басит, танцпол забит молодежью. Я слежу за тем, как редкие капли чертят неровные полосы на запотевшей бутылке и думаю о том, что и года не прошло, а как всё изменилось. Беру водку и вновь разливаю.

— Притормози, брат, успеем накидаться.

— Да я домой щас поеду уже, — отвечаю. — Давайте за встречу, пока я здесь.

— Так рано? Э, нет, Дэн, не пойдет! В кои-то веке собрались все вместе, у тебя не получится свалить через час! Даже и не надейся.

Пацаны поддакивают, но больше из вежливости.

— Не, я готовлюсь к марш-броску, у меня режим. Поэтому без вариантов.

Во вторник уезжаю, буду тренироваться усиленно. Сегодня ладно уж, отдохну немного. Развеюсь. Решил в среду еще, когда давал согласие пойти в клуб, что как следует расслаблюсь и забудусь. Но снова взял на вечеринку себя самого.

Пьем. Морщусь, но лучше так, чем сок этот приторный. В голову с непривычки дает сразу, во времена работы в баре я держался лучше. Старею?

На той неделе мне двадцать три исполнилось. Настроения праздновать не было, маме цветы заказал только. И на следующий день приехал с тортиком. В сам праздник работал, сутки тяжелыми были, телефон ни разу в руки не взял. Потом утром открыл сообщения, их там миллион. И одно от Ксюши: «С днем рождения, Денис!» Ответил: «Спасибо». На том и закончилось.

— Дэн, что опять с настроением? — толкает в плечо Ренат. — Вроде же веселый был.

— Я веселый, — даже бровью не веду.

— Лицо свое видел?

— Просто спокойный и серьезный.

— И долго ты еще будешь спокойным и серьезным?

— Всегда. Привыкайте.

Они отмахиваются и рычат угрозы, что больше не позовут.

Я игнорирую, вновь разливаю алкоголь. Как-то резко всё прекратилось — может, с возрастом связано, а может еще с чем. Не хочется ни шумихи, ни приключений. Работать и тренироваться до опустошения. Расти вверх, пусть не быстро, но зато неизбежно. Чтобы стать лучшим. Первым.

Я опрокидываю стопку и бросаю взгляд на часы. Еще минут сорок и вызываю такси.

Впрочем, алкоголь действительно придает легкости мыслям и приятно расслабляет тело. Некоторое время мы болтаем обо всем подряд, я рассказываю про свою работу, парни — про свою. Какие-то анекдоты, байки.

— Я, кстати, Ксюшу видел твою на днях, — говорит Игорь вдруг.

— Да? Где? — спрашиваю.

— В торговом центре. Она меня узнала, помахала. Мило улыбнулась. Всё же исключительно красивая девушка.

— Одна была?

— С подругой. Блондинкой с каре. Тоже очень ничего такая.

— Наташей, ага, — киваю я самому себе.

А я не видел. Ни разу. Ни