Сомнений нет (СИ) - Брамс Асти "Asti Brams"

Я вскрикнула и закрыла рот рукой, наблюдая, как схватив мужчину за шею, Илат ударил его головой в лицо. Толстое стекло треснуло, Роберт, фыркнув разбитым носом, попытался дать отпор, но ярость нападающего была несоизмеримой. Не давая сопернику прийти в себя, Валиев ударил его кулаком под дых, а затем начал в буквальном смысле головой Бранковича разбивать стекло!

– О Боже! – крикнула я в ужасе. – Илат, не надо!.. Остановись!

Не думая ни о чем, я кинулась к нему, но меня тут же грубо остановили чьи-то руки. Один из секьюрити позаботился, чтобы я не мешалась под ногами, и поспешил за напарником разнимать мужчин. Точнее, оттаскивать Илата от Роберта, который закрывался от ударов уже на полу.

Я зажала рукой всхлипы, испытывая настоящий шок. Никогда его таким не видела… свирепым, диким, опасным точно зверь! Он вцепился в лицо побитого Бранковича бешеным взглядом, даже когда его оттащили!

– Тебе дорого это обойдется, Валиев! – проревел Роберт, стирая кровь, струящуюся по подбородку. – Очень дорого!

Мужчина отмахнулся от секьюрити, который придержал его неуверенный шаг, и с ругательствами вышел прочь из лаборатории. Только тогда второй парень отступил от Илата.

Мне казалось, сердце вот-вот выпрыгнет из груди.

Валиев устремил свой острый взгляд в мою сторону, и я поняла, как пугливо вжимаюсь спиной в стену. Его грудная клетка перестала расходиться от тяжелого дыхания, он уверенно развернулся и направился ко мне.

Губы – тонкая линия, расширенные крылья носа, взгляд – дуло пистолета, направленное в упор. Ощущение было, что он и меня вот так сейчас прибьет! И присутствие навостренного секьюрити ничуть не успокаивало.

В самый последний момент, когда Илат остановился очень близко, внутри меня словно что-то переключилось… Я перестала пугливо хлопать глазами, а посмотрела на него с вызовом. Вся дрожала и стучала зубами, но смотрела так, будто до сих пор верила, что правда была на моей стороне! Только нервно вытерла слезы, выступившие на глазах. То ли страха, то ли стыда, то ли боли…

Неожиданно мужская рука обхватила мой затылок, заставляя дернуться, но Валиев упрямо наклонился к моему лицу, буквально прикоснувшись лбом ко лбу.

– Поздравляю, – услышала ледяной голос, который лезвием вонзился в сердце. – Ты все-таки нашла способ от меня избавиться.

Прерывистый вздох сорвался с моих губ вместе со всхлипом. Вот так – спокойно и хладнокровно Атлант провел черту между нами. Поставил точку, сжав мои волосы до ноющей боли, затем медленно отступил.

Немигающим, застеленным пеленой слез взглядом я проследила, как скрылась за стальными дверями широкая спина Илата. Все тело было запредельно напряжено, точно оголенный нерв. Гордость требовала выплеснуть гнев, кинуться за ним, чтобы бросить в лицо обвинение, чтобы не смотрел так на меня никогда!.. Ведь я же… я же не виновата! Я не хотела… это он, ОН – злодей, который заставил меня довериться и подвел к черте!

Но порыв выглядел нелепо даже в мыслях. Нелепо. Ненужно. Неуместно… И слишком поздно. Поэтому я заставляла себя стоять на месте до последнего. И лишь когда его тяжелые шаги в коридоре стихли, обронила слова, которые не услышал даже парень, контролирующий мое нахождение в лаборатории:

– Это ведь то, чего я хотела с самого начала… Я ведь говорила тебе. Говорила...

Глава 26

Илат

Входная дверь за моей спиной глухо хлопнула, и взгляд бесстрастно поймал светлеющий город за панорамными окнами. Эхо моих неспешных шагов шлейфом разнеслось в холле, затем на кухне, где я задержался у бара. Звякнув ключами, стянул с полки натертый до мерцания стакан, вытащил прозрачную бутылку из морозилки и плеснул себе небольшую порцию. Выпив ее залпом, сделал резкий выдох, прогоняя удушливую остроту водки.

– Дрянь, – выругался басом, упершись кулаками в стол.

Зато действует лучше любого снотворного.

Когда взялся налить себе еще порцию, в кармане затрезвонил смартфон, который сразу захотелось запустить в окно, открывающее завидный вид. Но сдержался. Полагая, что так рано звонить по ерунде не станут, отставил бутылку и нехотя вытащил гаджет. Впрочем, с хорошими новостями так рано тоже не звонят… Так что, увидев контакт, я не удивился и, поджав губы, принял вызов.

– Можете не утруждать себя, – твердо высказал в динамик, медленным шагом направившись к окну. – О дальнейшем сотрудничестве настаивать не стану, претензий не имею.

– Хм, – раздалось в ответ загадочное спустя короткую паузу. – Признаться, я ожидал большего от Илата Валиева. Хотя бы какого-то подобия борьбы.

Признаться, я ожидал, что моего слова будет достаточно, чтобы завершить этот бесполезный разговор. Поэтому ответ Саратова заставил малость изумиться.

– Жаль вас разочаровывать, но мне некогда играть в игры, Назар Анатольевич. Борьбу только на ринге признаю.

– Это ты напрасно, – терпеливо отозвался генеральный. – Мир бизнеса – самый что ни на есть ринг, Илат. Только схватки куда серьезнее и ставки выше. Потому и выигрывает тот, кто силен волей и умом.

– Выходит, я проиграл, – признал я спокойно.

– Этот раунд – да, – подтвердил старик. – Но не весь бой, Илат. Или ты успел решить, что я ставки определяю по личной симпатии? Отнюдь. В бизнесе нет места личному – это мой принцип. Если бы я мыслил иначе, не был бы тем, кем являюсь сейчас.

Откровенно говоря, я не готовился к такому повороту в нашем деликатном диалоге, а потому просто промолчал как пес нагадивший. Да и чем тут огрызнешься?

– В общем, я не знаю, что произошло между тобой и Робертом, но для нашего сотрудничества это ничего не меняет. Однако, Илат Константинович, ты должен понимать, что поступил крайне бестолково, – по-свойски заметил Саратов. – Эмоции – враг в принятии решения.

Эмоции. Они настолько пропитали меня, что до сих пор молотило! Обернись ситуация еще раз, нотация генерального все равно бы не спасла Роберта.

– Понимаю, что вы пытаетесь донести, но это был не деловой вопрос, и красиво разрешить его бы не получилось.

– Не сомневаюсь в твоей правде, Илат. Только ведь и я не говорю о снисхождении к противнику! Однако если ты хочешь вести дела в мире хищников, нужно уметь взвешивать приоритеты. Уже ведь не пацан, чтобы ради минутной слабости ставить на кон все, верно?

Я медленно выдохнул и дернул головой, нехотя принимая, что старик дело говорит. Неприятно признавать, что ты облажался. Я ведь не думал – я срывал злость, положив на все, к чему так долго шел!

Однако благодарить своего доброго советника я тоже не спешил.

– Спасибо за разговор, Назар Анатольевич… Только одного не пойму, какой вам резон со мной нянчиться?