Последний поцелуй (ЛП) - Пейдж Лорелин

— Ты хочешь, чтобы я сказала, что занялась бы с ним сексом?

— Да.

Я замерла от неожиданности. Потому что ничего о ней не знала, и поэтому все мои предположения не были ничем обоснованы. Воображение подкидывало различные сценарии ее жизни, которые могли привести к такому ответу. Эмбер считала, что ее отец одинок. Что она ненавидела свою мать. Мать Эмбер умерла, так что, возможно, она ненавидела свою мачеху. И сбежала из-за мачехи. Хотела, чтобы я стала ее мачехой. Потому что я ей понравилась. Потому что она хотела привязать меня к себе навсегда.

Задать этот вопрос меня, наверное, вынудила надежда.

— Почему ты хочешь, чтобы я занялась сексом с твоим отцом?

Эмбер взглянула на меня так, словно я полная идиотка.

— А как еще ты сможешь приблизиться к нему, чтобы убить?

Я рассмеялась. Это показалось мне смешным, потому что это слишком удивительно. И показательно. Не вдаваясь в подробности, я поняла, что именно из-за отца она и сбежала. Ей не хотелось говорить об этом, но хотелось, чтобы я знала.

А потом Эмбер продолжила:

— А ты спрыгнешь отсюда, если я попрошу об этом?

Я и глазом не моргнула.

— Да. — Я была почти уверена, что сейчас выполню любую ее просьбу. Даже спрыгну с балкона высотой в три этажа.

— Черт. — Прикольно было так удивить ее. — Кажется, я люблю тебя.

— Правда?

Она не колебалась.

— Да. Правда.

В горле вдруг пересохло. Никто никогда не говорил мне, что любит меня. Ни мама. Ни кто-либо из моих друзей. Ни кто-либо из парней, чьи члены были в моем рту. Ни тот, кто стал моим первым мужчиной.

И хотя я понимала, что она, скорее всего, вложила в эти слова несколько иной смысл, нежели большинство людей, да и вряд ли я увижу ее когда-нибудь снова после этого вечера, но все равно было приятно. Вообще в принципе было приятно с ней разговаривать. Просто проводить время. Никто никогда не уделял мне столько внимания.

Это была удивительная мысль, сильные чувства, которым нужно было пространство.

Поэтому я отодвинулась от края, вытянулась на полу и подняла взгляд на козырек балкона.

— Какое качество тебе больше всего нравится в мужчинах? — спросила Эмбер.

— Хм-м. — Мне не пришлось долго думать. — Власть.

— Тебе и правда понравился бы мой отец, — пробормотала она. — А почему власть?

— Не знаю. Это сексуально, наверное. — Я не знала, как выразить свои мысли. Вся моя жизнь, казалось, была лишена этой самой власти. Моя мать и ее выпивка. Мое тело и его изгибы. Тренер по плаванию, который считал меня лишь дополнением к команде и ни разу не удосужился засечь время моих кругов или проверить, в какой я форме. Власть была для меня загадкой. Очаровывало то, что она могла дать, на что вдохновить, что создать.

— Лично я предпочитаю мужчин с деньгами, — сообщила Эмбер. — Это тоже, в принципе, можно считать властью. Но не совсем. Я хочу, чтобы у мужчины были деньги, а у меня — власть.

— Да. Именно это я и имела в виду, — сказала я, желая больше понравиться, чем быть понятой.

Однако Эмбер понимала меня куда лучше, чем я могла себе представить. Она переместилась на бок и недоверчиво произнесла:

— Ты не будешь знать, что делать с властью, если получишь ее. Ты и сейчас не знаешь, что делать с властью, которой обладаешь.

— У меня нет никакой власти.

— Эти буфера!

Я покачала головой.

— Это смешно.

— А ты наивная.

Больно было слышать это, ведь я и правда была наивная. Невежество было одной из причин, по которым я чувствовала себя такой беспомощной. Побочный эффект от отсутствия в моей жизни любящего человека. Кто мог научить меня жизни? У меня не было друзей. Не было отца. Мать с зависимостью. Посредственное образование.

Я никак не могла скрыть своей наивности. Такая уж я была. Однако неприятно то, что Эмбер так быстро это поняла. Это смутило меня куда сильнее, чем огромная грудь и дешевая одежда.

Внезапно Эмбер оказалась на мне сверху и приподнялась на руках, поставив их по обе стороны от моей головы.

— Эй, — сказала она. — Я не хотела задеть твои чувства. Мне это нравится в тебе. Твоя неопытность.

До того, как она заговорила со мной, я была влюблена в нее. Эмбер была падающей звездой, за которой мне довелось понаблюдать издалека. Слишком красивая, фантастическая и особенная, чтобы можно было пообщаться, потрогать или по-настоящему взглянуть. Слишком особенная, чтобы заметить меня.

Но вот она — ее лицо всего в нескольких сантиметрах от моего, и она говорила, что любит во мне то, что я в себе ненавидела.

Казалось, будто зажегся свет. Словно в моей черно-белой истории появилась страна Оз. Это был потрясающий момент, отличный от всего, что происходило со мной в жизни до этого. Поэтому, если и было нечто странное в том, что она наклонилась и накрыла мои губы своими, то я не заметила этого. Это лишь добавило необычности ситуации.

Поначалу ее губы только слегка касались моих. Мягкие, блестящие, с вишневым вкусом. Затем та заставила мой рот приоткрыться, и Эмбер обхватила мою нижнюю губу, целуя и посасывая ее. Меньше чем через пять секунд она отстранилась, и все закончилось. Быстро, но без ограничений. Цельно. Именно столько, сколько нужно.

И хотя присутствовало некое возбуждение, но это была лишь одна малюсенькая часть из составляющих поцелуя. В нем было столько всего, что каждая деталь зависела от другой, и по отдельности была не особо значительна. Вопросов, касательно моей или ее сексуальности больше не было. У меня вообще больше не было никаких вопросов. Это был тот поцелуй, который служил ответом. На все.

Затем Эмбер села на меня сверху и торжествующе улыбнулась.

— Вот. Теперь мы связаны, потому что я у тебя первая.

Потом она слезла с меня, зажгла сигарету и перешла к следующему вопросу.

Последующие несколько недель мы были неразлучны. Эмбер раскрыла мне глаза на многое, но далеко не на все. Она позволила мне оставаться в какой-то степени наивной, чтобы самой быть властной. И это притягивало меня к ней, как и после притягивало к влиятельным мужчинам.

Больше мы никогда так не целовались, только вдвоем. Во всем сексуальном, что между нами происходило, участвовали мужчины, а не только мы. И прошло почти пять месяцев, прежде чем началась эта страница нашей жизни.

Но Эмбер оказалась права — мы были связаны. Потому что она стала первой девушкой, с которой я поцеловалась. Потому что она во всем стала у меня первой.

Глава 22

Я простояла перед дверью своей спальни несколько минут, пытаясь сосредоточиться. Слова, которые мне следовало сказать Эмбер уже очень давно, больше не стояли у меня поперек горла, но все еще спутанным клубком вертелись на языке. Существовало множество фраз, с которых можно было начать разговор. Столько способов преподнести это, но я не могла определиться, какой вариант выбрать.

Просто скажи ей, что любишь его, и все.

Вот, к чему все привело. К тому, чтобы открыться ей, сказать, что я любила Рива. Все остальное лишь оправдания и приукрашивание.

Поэтому, после нескольких глубоких вдохов, я натянула на лицо фальшивую улыбку и вошла в комнату.

— Хэй, — поприветствовала я и тут же замерла на месте от увиденного. Мой чемодан в раскрытом виде лежал на кровати. Несколько футболок уже было заброшено внутрь, а Эмбер стояла возле него со стопкой шорт.

Она посмотрела на меня так, словно я прервала ее, и кинула вещи, которые держала в руке, к футболкам.

— Я тебя ни разу не видела в этой одежде с того лета, когда мы познакомились.

— Да, я решила, что консервативность — это именно то, что нужно для этой поездки. — Потом скрестила руки на груди и наблюдала за тем, как Эмбер подошла к шкафу, открыла дверцы и начала доставать один за другим мои наряды. И явно удивилась, обнаружив лишь один комплект бикини.

— Весьма умно. — Эмбер вернулась к чемодану и скинула эти вещи поверх шорт. — Хотя, ты все же не скрываешь свое тело. Все также остаешься влажной мечтой каждого мужчины. — Ее тон был и приветливым, и обвинительным одновременно.