Шери Лоу - Замуж вокруг света. Путешествие вокруг света в поисках мужа
Я только что дошла до той части моего рассказа, где Джо признается в своей ориентации. Джесс стала пунцовой, ей явно требуется кислород; у Кэрол такой вид, будто ей срочно надо в туалет; Кейт с криком зовет акушерку. Все ржут так, будто только что попали на новое шоу Билли Коннелли. Что ж, я рада, что я такая забавная. С каждым днем моя жизнь все больше похожа на дурную телекомедию, но до тех пор, пока моим друзьям есть над чем посмеяться, я не против. Рада служить обществу. Я игнорирую их попытки меня прервать.
— Если честно, — продолжаю я, — они так счастливы вместе. Никогда не видела более счастливой пары.
— Кажется, этого пациента мы потеряли, — еле дыша, Джесс констатирует очевидное. — Разве что ты не собираешься сменить пол. Я бы не исключала такую возможность — стрижку ты уже сделала.
Решаю первым же делом в понедельник утром купить парик.
Встревает Кэрол:
— И почему все красивые, заботливые, чувствительные и интересные мужчины оказываются голубыми? Трагедия какая-то. Неудивительно, что для нас парней не осталось.
Кэл кидает в нее плетеной салфеткой:
— Не все такие мужчины голубые. В последний раз, когда я проверял, я все еще был гетеросексуалом.
— Ты не считаешься, ты — член семьи, — отвечает она. — К тому же мне нравится, чтобы в мужчине была какая-то загадка. А в тебе загадок не больше, чем в повторном показе серии «Скуби-Ду».
Ой! Моего братика поставили на место. Кэл надувает губки. Джесс его обнимает:
— Не обращай на нее внимания, Кэл. Она просто злится, потому что один из ее ОСКАРов отобрал у нее карточку «Американ Экспресс».
Бедняжка Кэрол, для нее это равноценно потере ноги или руки.
Кейт возвращается к разговору:
— Так кто у нас следующий?
— Даг. Последнее, что я о нем знаю, что он в Манчестере, и я собираюсь отправиться туда завтра.
— Он не в Манчестере, а здесь, в Лондоне, — небрежно бросает Кэл.
Я потрясенно оборачиваюсь к нему:
— С каких это пор он в Лондоне? И откуда ты знаешь?
— Карли, он был моим лучшим другом. Ты выгнала его из города, но это не значит, что мы с ним перестали общаться. Ему принадлежит салон «мерседесов» в Уимблдоне.
Не могу поверить. Все эти годы он жил всего в двадцати милях от меня, а я об этом не знала! Решаю отказаться от родства с Кэлом. И вдруг у меня появляется хорошее предчувствие. На этот раз все началось очень легко. То есть не пришлось искать, не надо никуда ездить, прибегать к мошенническим тратам. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. И это может означать только одно: Даг — моя судьба. Меня переполняет предчувствие, что Даг и есть мой единственный и неповторимый.
На следующее утро я одеваюсь со всей тщательностью. Если я собираюсь изображать из себя потенциальную покупательницу «мерседеса», то и выглядеть надо соответственно. Решаю надеть угольно-серый брючный костюм, черные сапожки и серебристую блузку. Шикарно, но не слишком броско. После бесконечных выпрашиваний, пресмыканий и клятв в пожизненном услужении Кэрол позволяет мне взять ее черную сумочку «Прада». Даже не знаю, перекинуть ли мне ее через плечо или поставить в рамочку.
Такси везет меня в Уимблдон, а я звоню Джо по мобильнику. Чувствую себя так, будто мне предстоит отыграть матч на центральном корте. Коленки превратились в желе, рот сухой, как яблочный пирог Кейт.
— Брось, Купер. Все у тебя будет в порядке. Ты просто порази его до смерти своим искрящимся остроумием и обаянием, — подбадривает меня Джо.
— Я больше беспокоюсь, как бы он не поразил меня до смерти. Учитывая его чувства ко мне, как бы я уже через пять минут не оказалась под колесами нового «мерседеса».
— Все будет хорошо, милая. Мы с Клаусом на твоей стороне.
— Угу. На безопасном расстоянии в сотни миль.
Джо смеется, и меня поражает ирония ситуации: мой бывший голубой жених пытается подбодрить меня перед встречей с мужчиной, ради которого я его и бросила! Мой психиатр мог бы годами только за мой счет и кормиться.
Приехав в салон, я вешаю трубку. Так, Карли, дыши глубоко. Ты можешь это сделать. Ты можешь это сделать.
Я так занята мыслями о своей первой реплике, что не смотрю, куда иду. И через три секунды лежу распластанная на полу, поскользнувшись о придверный коврик. Мой гимнастический трюк даст фору самой Наде Команечи. Радуюсь, что надела брюки, иначе мои трусы в клетку увидел бы весь мир с высоты птичьего полета.
Проверяю ноги на наличие сломанных костей, и тут кто-то протягивает мне руку и поднимает на ноги.
— С вами все в порядке? — Голос мужской, с шотландским акцентом, и мне не надо даже смотреть в лицо его обладателю, чтобы понять, кто передо мной. Внимание, мой выход.
— Кажется в порядке, Даг. А ты?
Он смотрит на меня, как мне кажется, целый час, но на самом деле примерно три с половиной секунды. Я оглядываю его с макушки до ног. Светлые волосы коротко подстрижены и убраны назад, глаза еще зеленее, чем в моей памяти. Фигура по-прежнему, как у манекена из бутика «Келвин Кляйн». На нем темно-синий костюм, происхождение которого выдают пуговки с надписью «Версаче», золотой галстук и белая рубашка. Он — само совершенство. Не знаю даже, говорить с ним или сразу съесть?
— Ты всегда любила громко заявить о своем присутствии.
— Ну… нет ничего лучше гимнастического трюка, чтобы тебя заметили.
Он даже не улыбается. Если можно было бы убить взглядом, я бы сейчас уже копыта откинула.
— Чем могу помочь, Карли?
— Я… хмм… хочу купить «мерседес».
Он скрещивает руки на груди и поднимает брови:
— Правда? А какую модель?
— Ну… модель типа… хмм… такую… голубую.
Меня бы да в автомобильное телешоу: прирожденный талант!
— Ладно, Даг, — раскалываюсь я, — Не нужен мне никакой чертов «мерс». Кэл сказал, что ты здесь работаешь, и я пришла с тобой поговорить.
— Зачем? Разве наставлять рога больше некому?
Удар ниже пояса!
Я поворачиваюсь, чтобы уйти. За одно утро хватит с меня унижений, а лучше уже точно не будет. Быстрый побег кажется идеальным планом.
Но, к моему удивлению, он протягивает руку и останавливает меня:
— Ладно, Карли, пойдем в кафе через дорогу. Полчаса у тебя есть?
Его время поджимает? Или полчаса — это ровно столько, сколько ему понадобится, чтобы собрать прохожих и устроить мне публичную порку при свидетелях?
И вот он сидит за столом, по-прежнему не сводя с меня глаз. И с чего мне начать? Почему-то мне кажется, что вопроса «Как дела?» будет недостаточно.
— Во-первых, мне очень жаль, что так получилось, Даг. Я знаю, у меня нет даже права просить у тебя прощения. Пресмыкаться я плохо умею.
