Элейн Ричардс - Магнат
— Кто там?
— Меня прислала Молли, — сказала она.
— Войдите, — раздалось после короткой паузы.
Она толкнула дверь и вошла. Первым ужаснувшим ее впечатлением было, что сидящий в комнате человек — великан. Однако ее глаза быстро освоились в новой обстановке, и она поняла, что непомерная величина Чета Биннса объяснялась просто низким потолком и малыми габаритами каюты и ее обстановки.
Он сидел, развалившись, на большом диване в окружении принайтованных кушетки и сундука, светильников и гравюр на военные темы в рамках. На Биннсе были накрахмаленная белая рубашка, матросские клеши и ботинки из мягкой кожи. Этот человек излучал власть и силу.
— Привет, — сказала она.
Его глаза быстро оглядели ее, и их выражение моментально изменилось: из лениво любопытного оно стало настороженным.
— Кто вы такая, черт побери? — спросил он. — Вечеринка только завтра, голубушка. Какого черта вы здесь делаете сегодня?
Она почувствовала, что пол уходит у нее из-под ног.
— Да? А мне сказали прийти сегодня.
Биннс сел прямо и стал ее разглядывать.
— Я вас знаю.
— Правда? Откуда?
Его глаза пронзали ее насквозь.
— Вы работаете на телевидении.
— Я? Нет!
— Черт побери! — Он схватил пачку сигарет со стеклянного столика и закурил. Ткнув в ее сторону сигаретой, он произнес: — Сэнди Меррит.
Она ощущала близость двери за спиной и знала так же твердо, как то, что ее и вправду зовут Сэнди Меррит, что за дверью стоит телохранитель.
— Тогда почему вы позволили мне войти?
Он на мгновение улыбнулся:
— Не могу устоять перед красивой женщиной.
— А если у меня есть оружие?
Биннс засмеялся:
— Голубушка, на свете нет ни одной женщины, которая хотела бы меня пристрелить. Многие мужчины — да, но женщины — нет. — Он опять откинулся на спинку дивана. — Садитесь.
Его гостеприимство не могло ее обмануть. Напряженная, она присела на стул.
— Почему мне неправильно сообщили дату? — спросила она.
— Потому что когда мои друзья и я приглашаем на борт женщин, то предпочитаем, чтобы это была очень интимная встреча, и нарочно сообщаем неверные даты. Чтобы люди, любящие совать нос в чужие дела, успокоились. Хотелось бы спросить, откуда вы узнали об этом?
— Этого я вам не могу сказать.
Биннс затянулся, его глаза сузились, и в их уголках собрались морщинки, похожие на след от птичьих лапок.
— Я не в игры здесь играю, миссис Меррит. Вы злоупотребляете моим терпением на борту принадлежащего мне судна. Я могу приказать очень сурово наказать вас, так что вы пожалеете о своем поступке.
— Мои друзья знают, где я.
— Догадываюсь. — Он встал, и его голова почти достала до потолка каюты. Он мог бы сломать Сэнди, как спичку. — Зачем вы сюда явились?
— Чтобы поговорить с вами.
— Что вам нужно?
— Информация.
Он докурил сигарету и раздавил ее о пепельницу.
— Хотите выпить?
— Мартини с водкой и лимоном, пожалуйста.
Он одобрительно взглянул на нее, подошел к переносному бару и смешал два коктейля, который она выбрала. Он двигался плавно и уверенно.
Биннс подал ей бокал и снова сел на диван. Он чуть поднял бокал в знак приветствия и стал пить, не сводя с нее глаз.
— Что за информация? — требовательно спросил он.
— Я не уверена, мистер Биннс…
— Чет.
— Хорошо, Чет. Я буду с вами откровенна. Думаю, что это единственная возможность что-либо узнать от вас.
— Вы правы.
— Я считаю, что моего мужа убили и его смерть каким-то образом связана с семьей Хейгов. Мне известно, что Рубен Хейг с сыновьями затевают какое-то крупное дело, возможно, невероятно секретное. Речь идет, в частности, о лагерях коммандос и о приобретении Юго-Западной компании. Я хочу выяснить, что происходит. Хочу доказать, что именно они убили Гейба, и хочу спутать их карты.
Уголки губ Биннса поползли вверх.
— А что вы планировали на завтра?
Она улыбнулась:
— Знаю, я кажусь вам наивной. Но я одержима желанием отомстить и не прислушиваюсь к доводам разума.
Его глаза сверкнули.
— Вам кто-нибудь помогает в этом крестовом походе?
— Сенатор Коннери.
— А вы помогаете ему?
— В его избирательной кампании.
Биннс выпил еще немного и смотрел на свет сквозь стекло бокала.
— С чего это бывший сенатор вдруг очнулся от своей спячки и стал вам помогать? Его потрясло ваше неподдельное горе, трагедия сломанного цветка, и он, заливаясь слезами, хочет отомстить за смерть вашего мужа?
— У него были свои причины, у меня — свои.
Он улыбнулся, показав белые ровные зубы:
— А какого черта вы решили, что я буду помогать вам охотиться на Рубена Хейга?
— Потому что он переиграл вас в деле с Юго-Западной компанией. Если он будет признан виновным в убийстве и других незаконных действиях, его имущество будет конфисковано.
Биннс громко захохотал. Он допил свой бокал и держал его в огромной руке.
— Голубушка, если это бывший сенатор внушил вам такие мысли, то он еще больший идиот, чем я думал. Каковы бы ни были мои претензии к Рубену Хейгу, они весьма личные и тайные. Это касается только меня. Я в состоянии сам позаботиться о мести.
— Нет, в одиночку вы не в состоянии ему отомстить.
Он слегка приподнялся на диване:
— Почему вы так считаете?
— Будь у вас возможность осилить Рубена Хейга, вы бы давно это сделали. Но этого не может никто. Он берет то, что ему нужно. Он идет на убийство, и вам известно, что он убийца, но вы не знаете, как с этим быть. У вас другая мораль, и вы не можете любой ценой добиваться абсолютной власти. Вы не используете наемных убийц, чтобы убирать неугодных журналистов и писателей или сбивать на машине маленьких детей.
— Черт вас подери! — прорычал Биннс. Он встал и со стуком поставил бокал на стол.
Сэнди продолжала:
— Мой муж погиб, погиб от рук коммандос здесь, в этой стране. Его смерть замолчали. Люк Эвери собирался опубликовать книгу о том, что замышляют Хейги, — и умер. Потом погибла его сотрудница…
— Ни в одном из этих случаев нельзя доказать, что это — убийство, — сказал Биннс.
— Нельзя, — согласилась Сэнди. Она обхватила бокал ладонями. Снаружи до нее доносились крики чаек. — Ничего нельзя доказать, в этом-то все и дело! Но если бы я смогла хоть что-то предпринять, правительству пришлось бы действовать.
Кровь стучала в голове Сэнди. Она чувствовала ярость, жажду жестокого отмщения, уверенность в себе и вместе с тем моральное унижение. Все одновременно.
