Сьюзен Филлипс - Назови меня неотразимым
– Люси любила эти фотографии, – произнесла Франческа, устроившись за столом.
– Бьюсь об заклад. – Мег решилась на маленькую шокирующую подначку: – Кстати, я получила ее разрешение прежде, чем переспать с вашим сном. И благословение. Она ведь моя лучшая подруга. Никогда не сделала бы ничего подобного за ее спиной.
А вот этого Франческа не ожидала. На секунду ее лицо, казалось, обмякло, затем подбородок дернулся вверх.
Мег продолжила:
– Избавлю вас от ненужных деталей сексуальной жизни вашего сына, но хочу заверить, что со мной он в полной безопасности. Я нисколько не стремлюсь к браку или детям, или к тому, чтобы навечно похоронить себя в Уинетте.
Франческа нахмурилась, ничуть не успокоенная наглым заявлением.
– Разумеется, нет. Ведь ты живешь одним моментом, не так ли?
– Отчасти. Не во всем. Не до такой степени, как раньше.
– Тед уже достаточно перенес. Ему не нужно, чтобы еще ты осложняла жизнь.
– До странности много людей в этом городе уверены в своих версиях того, что Теду необходимо, а чего не нужно.
– Я его мать. По этому вопросу мне абсолютно все ясно.
Теперь началась сложная часть, хотя и до сих пор не все шло гладко.
– Наверное, посторонний с непредвзятым мнением видит человека иначе, чем те, кто давно его знают. – Мег подняла фото маленького Тедди со статуей Свободы на заднем плане. – Тед невероятный, – продолжила она, – это общеизвестно. И хитроумный. Многие знают и это. У него необычайно развито чувство ответственности, которому он не в силах противиться. Но кое-что большинство людей, особенно женщины, влюбленные в него, кажется, не замечают. Тед подменяет эмоции рассудком.
– Не имею понятия, о чем ты толкуешь.
Мег поставила раритет на место.
– Он не ныряет с головой в романтические отношения, как остальные. Он расставляет плюсы и минусы в некой мысленной таблице и действует соответственно. Так произошло с Люси. Они подошли друг другу по итоговым очкам.
Возмущение сорвало Франческу со стула.
– Ты утверждаешь, что Тед не любил Люси? Что он не способен на глубокое чувство?
– Он многое чувствует глубоко. Несправедливость. Законность. Ответственность. Ваш сын – умнейший и самый нравственный человек среди всех, когда-либо встреченных мной. Но он придерживается исключительно утилитарного подхода в эмоциональной сфере. – Чем больше Мег говорила, тем грустнее ей становилось. – Вот чего женщины не в силах понять. Они надеются сбить его с ног, но он непоколебим. Решение Люси травмировало вас гораздо больше, чем брошенного жениха.
Франческа метнула убийственный взгляд через стол:
– Это всего лишь то, во что ты хочешь верить. Полная чепуха и бессмыслица.
– Я не опасна, миссис Бодин, – спокойно увещевала Мег. – Не собираюсь разбивать ему сердце или обманом вынуждать жениться. И цепляться за него не буду. Я тихая гавань для вашего сына, пока не появится более подходящая женщина. – Это оказалось гораздо больнее, чем ожидалось, но Мег как-то умудрилась беззаботно пожать плечами. – Я девушка вашей мечты, ответ на материнские молитвы. И хочу получить обратно свою работу.
Франческа снова обрела самообладание:
– Ты не можешь серьезно планировать будущее, связанное с неквалифицированным трудом в загородном клубе маленького городка.
– Но пока что мне это нравится. Кто бы ожидал, верно?
Франческа взяла со стола блокнот.
– Я устрою тебе вакансию в Лос-Анджелесе, Нью-Йорке, Сан-Франциско... Где пожелаешь. Достойную должность. С возможностью самореализации.
– Спасибо. Но я предпочитаю всего добиваться сама.
Франческа положила блокнот и покрутила обручальное кольцо, почувствовав некоторую неуверенность. Прошло еще несколько секунд.
– Почему ты не пожаловалась на меня Теду?
– Мне нравится сражаться самой.
Краткий момент уязвимости Франчески миновал, и спина распрямилась.
– Он вынес так много. Не хочу, что бы он снова испытал боль.
– Поверьте, я не достаточно важна, чтобы это когда-либо случилось из-за меня. – Еще один болезненный укол. – Я всего лишь девочка для битья. И единственная женщина, кроме Тори, на кого он способен сердиться. Это утихомиривает его. Что до меня… Тед – приятное разнообразие после неудачников, с которыми я обычно связываюсь.
– Ты, определенно, прагматична.
– Так я ж и говорю: я девушка вашей мечты.
Мег смогла дерзко улыбнуться, но едва она покинула офис и направилась назад через двор, всякая бравада исчезала. Ее тошнило от осознания собственной никчемности.
* * *
Когда Мег появилась на работе на следующий день, никто, казалось, не помнил про инцидент с увольнением. Тед задержался у тележки с напитками. Верная слову, она не сказала о случившемся и умолчала о роли его матери.
День выдался невыносимо жарким, и вечером Мег вернулась домой взмокшей и в полном раздрае. Она не могла дождаться, когда же доберется до душа. Стянула через голову рубашку, проходя мимо шаткого старого стола, на котором были рассортированы запасы бижутерии. Одна из книг по экологии, позаимствованная у Теда, лежала открытой на продавленном диване. На кухне, в раковине, дожидалась стопка грязной посуды. Мег сбросила кроссовки и открыла дверь ванной.
Вся кровь отхлынула от головы при виде надписи на зеркале, намалеванной злобными мазками малиновой помады:
Глава 15
Трясущимися руками Мег пыталась соскоблить пылающее слово, из горла вырывалось жалкое поскуливание.
УБИРАЙСЯ
Малевать угрозы помадой на зеркале – самое заезженное клише на свете, так может поступить только субъект, совершенно лишенный воображения. Необходимо вернуть самообладание. Но осознание того, что какой-то злоумышленник проник в ее убежище, пока она отсутствовала, и рылся в ее вещах, вызывало отвращение и тошноту. Игнорируя не прекращающуюся дрожь, Мег стерла ужасную надпись и обыскала церковь в поисках других признаков вторжения. Ничего не нашлось.
Затем паника улеглась, и Мег попыталась сообразить, кто бы мог это сделать, но потенциальных кандидатов оказалось так много, что она в них запуталась. Входная дверь была заперта. Черный ход тоже заперт... сейчас, но она не проверила его перед уходом. Может быть, неизвестный забрался через заднюю дверь и закрыл ее позже. Мег натянула обратно влажную рубашку, выскользнула на улицу и обошла здание, но не обнаружила ничего необычного.
Она наконец приняла душ, не закрывая двери в ванную и нервно озираясь. Собственный испуг злил до чертиков. Напряжение взметнулось до небес, когда в дверном проеме внезапно замаячила мощная фигура, и она позорно завопила.
