Кэтрин Стоун - Исцеление любовью
Всю прошлую неделю Джесс, казалось, шел по раскаленным пескам бескрайней пустыни. Он спотыкался, умирал от жажды, от нежелания жить дальше. Но все же верил, что в конце концов перед ним откроется прекрасный прохладный оазис. И этим оазисом будет она — Кэтлин Тейлор…
Но оазис оказался миражом…
— Что с вами, Кэтлин?
Джессу показалось, что его голос донесся из глубины той самой пустыни.
— Патрик…
Так… Братец все рассказал ей обо мне, и она ему поверила! Поверила каждому слову. В каждое преступление, которое я якобы совершил в своей жизни…
— Патрик? При чем здесь он, Кэтлин?
— При том, что Патрик знает, что вы стали его донором. Извините меня, Джесс!
Кэтлин не сомневалась, что Фалконер тут же рассвирепеет. И если тогда в Мауи Джесс заслонил ее собой от снежного льва, то теперь опасность быть растерзанной исходила бы уже от него самого.
Однако, к се удивлению, никакой бури не последовало. Джесс просто улыбнулся. И как будто даже с облегчением. Хотя в этой улыбке было что-то сексуальное.
— Ерунда все это, Кэтлин. И не стоит больше говорить о том, что уже сделано. К тому же поздно!
— Поздно?
— Да. Патрик уже ничего не может сделать. Если верить Стивену, то мои клетки успели прижиться в его костях.
— Если вы думаете, что он желал бы повернуть все вспять, то ошибаетесь, Джесс! Скажу больше: даже если бы Патрик раньше узнал имя донора, то все равно не отказался бы от трансплантации.
— Не уверен.
— Зато я уверена. Патрик преисполнен глубокой благодарности. И видимо, хотел бы поговорить с вами.
— Неужели?
— Да. Правда, он сказал, что не сможет прийти сегодня вечером. Но ведь вы сами можете его найти.
— У меня на сегодня иные планы, Кэтлин.
— Я это помню.
Кэтлин глубоко вздохнула. Джесс протянул руку и дотронулся кончиками пальцев до ее шеи чуть ниже жемчужной нитки. Кэтлин почувствовала, как ее охватывает дрожь. Но на этот раз не страха, а желания. Страх же сегодня стал уделом Джесса.
Он боялся, что настанет день, когда ему придется покинуть эту женщину, ибо опасность для нее станет слишком реальной. Если же этого не произойдет, то для него может наступить светлый и радостный день, когда можно будет рассказать Кэтлин всю правду о себе. И в первую очередь о том, за какие ужасные преступления он был столь сурово наказан.
Доверяй мне, верь мне, люби меня…
— Вы не голодны, Кэтлин? Ведь нас ждет ужин. Или же вы, как и я, испытываете сейчас голод иного рода?
— Испытываю… — прошептала она.
Но Джесс вновь заметил беспокойство на лице Кэтлин.
— Что вас тревожит?
Его сильная рука обвила хрупкую, нежную шею Кэтлин, как бы готовясь сломать или, наоборот, нежно приласкать ее. Сейчас все зависело от того, превратится ли Джесс Фалконер во льва или пастуха.
— Я голодна… — вновь прошептала Кэтлин. — И напугана…
— Напугана? Кто же вас напу…
— Вы, — не дала ему договорить Кэтлин. — Ваш опыт. Я боюсь обмануть ваши ожидания.
— А я боюсь вас.
— Джесс! Я же говорю совершенно серьезно!
— Я тоже не шучу. Единственный опыт, который сейчас имеет значение, так это наш с вами. И никакой другой! А что касается моих ожиданий, то их может обмануть лишь одно…
— Что?
— Если вы захотите тотчас же уйти отсюда.
— Я не собираюсь этого делать!
— Нет?
— Нет…
В романах Грейдона Слейка герой и героиня говорили между собой исключительно о сексе. В их словах не было ничего грязного, сального или вульгарного. Хотя случись рядом кто-то посторонний, его могла бы шокировать некоторая вольность выражений…
Джесс и Кэтлин объяснялись в любви без слов. Они лишь произносили имена друг друга. И то шепотом или со вздохами. Это была чисто любовная сцена, лишенная вульгарного сексуального налета. Она могла состояться только этой ночью и только здесь. Они не могли придумать ее или подготовить заранее.
Невозможно было даже вообразить нежность, возникшую между ними. Непреодолимое желание. Потребность друг в друге…
— Джесс… — шептала она. — Джесс…
— Кэтлин… — также шепотом отвечал он. — Кэтлин…
— Разве ты не помнишь тот день на озере Грейдон?
Аманда спросила об этом Патрика впервые после инцидента между братьями на озере.
— Нет, не помню. Но Джесс все мне рассказал в камере. Признался в обоих преступлениях.
— Но…
— Что «но»?
Аманда подумала, что если Джесс — насильник, если испытывает такое презрение к женщинам, то она должна была, видимо, это сразу почувствовать. Подобную жестокость скрыть невозможно!
Она не сомневалась, что не все мужчины на свете похожи на Ройса. Но все же старалась держаться от них подальше. Особенно это касалось тех, кто начинал ею интересоваться. Но вот появился Патрик…
Он помог Аманде увидеть доброту в людях. Эту доброту она почувствовала и в Джессе, когда сидела с ним во дворике «Ариэль».
— Но я ощущала себя полностью защищенной рядом с Джессом, — помолчав, ответила Аманда. — Защищенной!
Патрик вздохнул и задумчиво посмотрел на нее.
Я ведь тоже всегда чувствовал себя защищенным рядом с братом. И… любимым. Так было давно, еще в детстве. Но то же самое я ощущаю и сегодня, когда клетки костного мозга Джесса спасли мне жизнь…
Глава 26
Уэствуд, Калифорния
Понедельник, 6 мая 1999 года
Они собирались любить друг друга и все последующие ночи.
Они не спали ни минуты и не хотели спать.
Не хотели, чтобы кто-то им помешал.
У Кэтлин не было вызовов. Но если бы и произошло что-нибудь экстраординарное с кем-то из ее постоянных пациентов, то дежуривший в эту ночь по больнице опытнейший врач Фрэнк Фаррелл тут же пришел бы на помощь.
Брат Джесса тоже явно шел на поправку.
Поэтому Кэтлин вздрогнула от неожиданности, когда откуда-то донеслось дребезжание пейджера.
— Я кому-то понадобилась, — проворчала Кэтлин, спуская ноги с кровати.
— Лежи, — удержал ее Джесс. — Это мой пейджер.
— Твой?
— Да. Я оставил его включенным.
Джесс поднялся, подошел к стулу и, вынув пейджер из кармана пиджака, просмотрел сообщение. Брови его нахмурились.
— Что-нибудь случилось со львом? — тревожно спросила Кэтлин.
— Нет. Где телефон?
— На ночном столике у стены.
Джесс снял трубку и набрал семь цифр. Кэтлин, следившая за каждым его движением, поняла, что он звонит кому-то в городе.
— Это Дэниел? — спросил он в трубку.
По лицу Джесса Кэтлин догадалась, что тот ожидал услышать другой голос.
— Разрешите мне поговорить с ней.
Прошло какое-то время. На другом конце провода кто-то взял трубку. И Джесс вдруг заговорил мягким, нежным голосом. Хотя при разговоре с Дэниелом тон его был резким.
