Диана Машкова - Парижский шлейф
– Ну что, ты пойдешь за столик? – Стае, нахмурив брови, смотрел на Настю.
– Конечно, пойду, – она ободряюще ему улыбнулась, – отсюда же ничего не видно.
Стае жестом подозвал менеджера, который тут же услужливо наклонился к самому его уху, и велел проводить их в зал. Мальчик засуетился, но выбора уже практически не оставалось: большинство мест были заняты, свободными оказались только два столика в первом ряду. Настя коротко кивнула на ближайший к выходу и дождалась, пока Стае поможет ей сесть, – менеджера, попытавшегося было помочь ей, он прогнал таким злобным взглядом, что Настя даже побоялась ему перечить. На всякий случай, чтобы в корне пресечь на будущее подобные выходки, она наклонилась к Стасу и зло прошипела: «Я здесь только ради работы! Если ты думаешь, что за два года службы в ночном клубе я не насмотрелась на полуголых мужиков, то ошибаешься. Меня интересуют местная атмосфера и поведение русских клиенток. Ясно?!» Стае раздраженно кивнул и уставился в одну точку где-то в глубине сцены. Похоже, толку от него в реализации проекта клуба будет мало, с неудовольствием подумала Настя и откинулась на спинку стула.
Музыка стала громче, на сцену выпустили сразу четверых парней. Настя прищурилась, изображая из себя ценительницу мужского стриптиза, а заодно заправскую стерву, и собралась внимательно следить за «контактом» стриптизеров с сидящими в зале дамами. Но не успела опомниться, как сама стала жертвой беспрерывной пальбы глазами одного из самых шустрых танцоров. На мгновение она в раздражении отвела глаза, но потом решительно взяла себя в руки и ответила призывным взглядом. Одет молодой человек был просто, но со вкусом: тяжелые кожаные сапоги под колено и скромные плавки, которые превращались в две узкие полоски на бедрах. Гламурная челка до бровей, загорелая блестящая кожа, красивое тело. Помимо воли взгляд Насти прилип к юному танцору и перестал изменять ему с другими юношами, постепенно наводнившими сцену. Вот. Еще одна особенность женщины в отличие от мужчины – постоянство. Ей достаточно выбрать взглядом, почувствовать взаимную симпатию, а не перебирать всех подряд руками и языком. Настя прикрыла глаза, чтобы юный жигало не отвлекал ее от мыслительного процесса – в клубе обязательно нужно будет предусмотреть услугу «honeymoon». Если даме серьезно понравится какой-то юноша и она захочет его безраздельно, можно будет купить его верность на целый месяц вперед. Конечно, сумма за такое удовольствие вряд ли окажется маленькой, но зато и парнишка по условиям договора обязан будет хранить своей «возлюбленной» трогательную преданность. А для других посетительниц знаком того, что он несвободен, станут, например, красные плавки или еще какой-то отличительный знак. Пусть потерпят немного, нагуляют аппетит. Недоступное манит. А там, глядишь, и до торгов дело дойдет: «Кто больше за следующий «honeymoon»?» Да, кстати, оформление сделки лучше всего сопроводить какой-нибудь праздничной церемонией, к примеру брачной: он весь в белом, словно юная девственница, она – в чем угодно душе и с чувством собственницы. Одним словом, нужно подумать.
Настя открыла глаза. «Ее» танцор уже куда-то пропал, на сцене извивались другие парни, отчего-то странно похожие один на другого, несмотря на разный рост, цвет волос и даже комплекцию. Через несколько минут наблюдений Настя поняла, что слишком схожи их движения в танце. Нет, с массовостью нужно бороться: выделять каждого, давать им разные образы, сюжеты и, что важнее всего, заставлять работать с публикой, не сходя со сцены. Похоже, этому их не слишком хорошо здесь учили, и поэтому побеждают единицы, обладающие врожденным даром налаживать контакт, «разговаривать» с женщиной на расстоянии.
После групповых номеров на сцену начали выходить юноши с индивидуальной программой. Каждый что-то изображал, вытаскивая в качестве инвентаря девушку из зала. Настя тоже пару раз была выдернута из-за столика, чтобы послужить предметом декорации: ее усаживали на стул посреди сцены и крутились вокруг, выделывая всевозможные пируэты. Смысл подобного времяпровождения был совершенно неясен: молодые люди, которые выводили ее на сцену, не вызывали ни единой эмоции, кроме приглушенной брезгливости. А раз так, к чему вся эта канитель? Мысленно Настя для себя отметила, что подобные экзерсисы должны происходить только по личной инициативе или, как минимум, горячему согласию клиентки. В противном случае можно получить ровно противоположный эффект.
Стае тем временем, насмотревшись на то, как «раскручивают» девушек на сцене, немного повеселел. Нельзя сказать, что все эти игры были ему в удовольствие, но для «общего развития» он уже был вполне способен потерпеть. К тому же на его настроении, которое постепенно все улучшалось, сказывалось выпитое шампанское и вслед за ним – белое вино, входящее в стоимость заказанного столика.
– Ну, как ты? – Настя наклонилась к нему после возвращения от очередного сценического мучителя.
– Вполне, – Стае пожал плечами, – наверное, в этом что-то есть. А ты? – с интересом спросил он. В глубине души, вопреки здравому смыслу, он начал надеяться, что обстановка клуба разбудит в Насте женщину, которая, кажется, впала в безнадежный летаргический сон.
– Пока не очень, – Настя хмыкнула, – кривлянья на сцене в компании незнакомых мужчин меня не увлекают.
– Так ты познакомься! – неожиданно для себя предложил Стае.
– Ты это о чем? – удивилась Настя.
– Господи, как маленькая, – Стае нечетким движением сгреб в руки «крейзи меню» и сам себе лениво поразился: чего только в голову не взбредет под действием алкоголя, – закажи «романтический вечер» с кем-нибудь из этих. – Он коротко, чуть поморщившись, кивнул на сцену. – Меня местный менеджер уже просто затерроризировал вопросами: «Ваша дама уже выбрала кого-нибудь или еще думает?» Давай, вперед!
– Стае, да что это с тобой? – Настя внимательно посмотрела на своего будущего партнера по бизнесу – теперь она не сомневалась, что партнер из него вполне получится.
– Знаешь, – он чуть прищурил левый глаз, – меня больше интересует вопрос, что с тобой?
В ответ Настя только вздохнула, решительно встала и пошла к бару.
– Вам чем-нибудь помочь? – услужливый менеджер вырос словно из-под земли.
– Попробуйте, – Настя села на краешек высокого стула, поставив одну ногу на перекладину. Уверенная в себе светская львица. Ну-ну.
– Я весь во внимании.
Настя усмехнулась, поймав в его интонациях плебейские нотки, совершенно непохожие на тот тон, каким такие же менеджеры разговаривали с ней – уборщицей – во Франции. Презрение, чувство превосходства, изредка жалость – вот что она привыкла слышать от холеных, сияющих глянцем мужчин, продающих себя за деньги.
