Хулиган. Его тихоня - Эла Герс
Когда ей нужно было что-то сообщить мне, она говорила об этом Ульяне, чтобы та передала мне. Сначала Уля воспринимала все достаточно легко, но чем дальше, тем больше она раздражалась.
Мне не нравилось находиться в этой ситуации. Но дело было уже не в Леше, я была уверена в этом. Возможно, дело было даже не в Ульяне. Было что-то еще, что-то что вызывало ее неприязнь ко мне.
Но я была уверена, что сейчас дело было точно в Ульяне и в том, что я, похоже, разрывала их дружбу.
— Знаешь, мне надоело играть роль твоего посланника, — огрызнулась Ульяна. — Она здесь, Таня. Спроси ее сама.
Я в шоке уставился на Улю. Неужели она только что сказала то, о чем я подумала? Мой взгляд медленно переместился на Таню. Я неловко поежилась, когда на ее лице появилось холодное выражение.
О Боже… Ульяна только что заставила Таню возненавидеть меня еще больше.
Мне захотелось убежать, пока она не взорвалась, не вышла из себя. Но Уля все еще продолжала держать меня, и как бы я ни старался вырвать свою руку, она не отпускала.
— Что ты только что сказала? — Таня произнесла это тихим, почти что свирепым шепотом. — Серьезно? Ты поддерживаешь эту суку?! Ты что, не понимаешь…?
Холодная ярость, с которой она произнесла эти слова, заставила меня почувствовать острую боль в районе сердца.
И, судя по выражению лица Ульяны, она не собиралась оставлять слова Тани без ответа.
— Не смей так говорить о Ксюше! Я не…!
Прежде чем они успели затеять полномасштабный скандал из-за меня, я привлекла внимание Ульяны, встав прямо перед ней. Встав спиной к Тане, я стала надеяться, что она не была настолько зла, чтобы воткнуть в мою спину, если не нож, то хотя бы ручку.
— Я не смогу прийти на твою вечеринку, — сказала я ей.
К счастью, Уля была из тех людей, которые были не способны долго удерживать свой гнев. Она вздохнула в отчаянии и уперла руки в бока.
— Ксюш, тебе нужно чаще выходить в люди. Хватит сидеть в четырех стенах.
— Уля, как бы мне ни хотелось пойти, я действительно не могу. Мы выезжаем завтра в четыре утра, помнишь? А у меня еще даже сумка не собрана. Я не могу.
— А-а-а, точно… Я совсем забыла.
Растерянное выражение на ее лице заставило меня улыбнуться. Должно быть, она действительно хотела, чтобы я пришла. От этой мысли я почувствовал себя чуточку счастливей.
— Я тоже не смогу, — отозвалась Таня у меня за спиной.
Услышав слова подруги, Уля стала выглядеть еще более опустошенной. Она обогнула меня и подошла к Тане.
— Что? — простонала она раздосадованно. — Но почему?
— Я занята.
В том, как она ответила, было что-то, что заставило меня насторожиться и даже заподозрить неладное. Она даже отвела взгляд от Ульяны, будто бы пытаясь что-то скрыть. А когда Таня поймала на себе мой взгляд, то я, откашлявшись, виновато отвела глаза в сторону.
Может, ее отказ был всего лишь наказанием для Ульяны за то, что та на нее набросилась.
— Это отстой, это полный отстой! — Ульяна начала вышагивать перед нами, а ее некогда милое личико теперь хмуро смотрело в пол. — Что толку устраивать вечеринку, если на ней не будет моих лучших подруг?!
Я вздрогнула, когда Таня посмотрела на меня так, словно хотела уничтожить прямо на месте. Должно быть, ее не устроило то, что Ульяна только что высказалась обо мне, как о своей лучшей подруге. А женская ревность — штука опасная.
Но разве было в нашей дружбе что-то такое, за что меня можно было винить?
Чувствуя себя неуютно под ее убийственным взглядом, я посмотрела на Ульяну, которая все еще что-то удрученно бормотала.
Таня громко выдохнула и сказала:
— Ладно, ладно! — заявила она, всплеснув руками. — Я пойду на твою дурацкую вечеринку.
Уля застыла, а затем так резко обернулась, что ее копна волос разрезала воздух.
— Правда?
— Да. Но я не останусь на всю ночь. Ты же не против?
— Я согласна со всем, лишь бы ты только пришла, — Ульяна крепко обняла свою подругу. — Ты самая лучшая на свете!
Таня самодовольно улыбнулась, похлопав Улю по спине, а я чуть не закатила глаза от этого вида. Я тихо попрощалась с ними обеими и повернулась, чтобы уйти. Когда Ульяна начала кричать мне вслед, что я буду должна ей за то, что не приду на ее вечеринку, я начала идти быстрее, чувствуя, как волны ярости начали зарождаться во мне.
Теперь я ждала Лешу у его машины. Еще во время обеда он сказал мне, что немного задержится, и указал, где его ждать. Как всегда, как послушная девушка, я сделала то, что мне было сказано. Тем более на улице было в меру тепло, для конца декабря. А еще эти крупные хлопья снега, падающие с неба, располагали к тому, чтобы провести это время на улице, а не в стенах универа.
Я оперлась о капот машины и задумалась, почему он задерживался. Если его машина была здесь, значит, он все еще в универе.
Но что он там делал?
Что мог делать печально известный Алексей Орлов в стенах высшего учебного заведения?
Я никогда не видела его ни с книгой, ни с тетрадью. Даже ручки у него не было. Я не знала, на какой специальности он учился. Я не знала, кто ему преподавал. Я не знала, учился ли он вообще в этом универе.
Вопросы в моей голове нагромождались один на другой, но я никак не могла найти на них ответы.
Что он сейчас делал?
Может, он сейчас над кем-то издевался? Или избивал какого-нибудь беднягу?
Я пыталась заглушить тревожное чувство, но оно было таким настойчивым, что не позволяло забыть о себе. Я застонала и закрыла глаза.
Почему?
Почему я подумала об этом именно сейчас? Откуда взялись эти мысли? Мы были вместе уже три месяца, и с того ужасного дня он ни разу не заявлялся ко мне с окровавленными руками.
Но что, если он делал это тайно?
Должна ли я была просто продолжать игнорировать тот факт, что он был такой, какой есть? Что он, вероятно, никогда не изменится?
Мне правда было все равно, чем занимался Леша в свободное время?
Я открыла глаза и посмотрела на голубое небо с парящими снежинками, почувствовав, как моя грудь сжалась.
Потому что это было неправдой.
Мне было не все равно.
Повернув голову, я заметила приближающегося
