Ход за тобой - Анна Пожарская
После не складывалось ни с кем. Нравились многие, но стоило добраться до поцелуев, предательское тело сжималось в комок и требовало оставить его в покое. Не хотелось не только ласки, но и просто стоять рядом с мужчиной.
С Вадимом вышло легче, чем с остальными: то ли весь негатив ушел еще на стадии злости за зачет, то ли мужчина оказался харизматичнее других, но целоваться с ним было чертовски приятно. И, может, все получилось бы, не озвучь он свои намерения. До его заявления Вика ясно чувствовала и едва заметное предвкушение, и желание ощутить единение. Это после как корова языком слизала. Кроме раздражения и досады, ничего не осталось.
Уселась на кровати и посмотрела на часы. Пора ложиться спать, завтра с утра на работу. Встала и пошла к выключателю. Поймала взглядом яркое пятно и подняла свитер Вадима. Завтра вернет. Заодно, если мужчина еще не растеряет задор, объяснит ему, что, наверное, с ней будет не так хорошо, как он рассчитывает, а там как пойдет. Вдруг его это не остановит? Маловероятно, конечно, большинству хочется сразу и без усилий, но иногда случаются чудеса.
Заснула быстро. Сказывались и усталость после работы, и прогулка на свежем воздухе. Проснулась от холода еще до будильника: ветер изменил направление и задувал прямо в ее комнату. Залезла в душ, чтобы согреться, и начала потихоньку собираться в прачечную, там хотя бы было тепло.
Время прошло в суете, работы подкинули на два дня вперед. Видимо, управляющий узнал, что первого у прачечной выходной, и решил постирать все в последние часы года. За весь день Вике не удалось даже попить чаю. К счастью, у оборудования была вполне определенная пропускная способность и требовать большего никто не пытался. Ближе к трем пришла напарница Жанна, и Вика тихонько порадовалась, что ее смена с восьми до четырех, а не позже. Не нравилась идея накануне праздника торчать на работе до одиннадцати вечера. Ни салатик не приготовить, ни подружек заранее не поздравить.
После прачечной Вика зашла в столовую для персонала. Пусть здесь кормили не так разнообразно, как постояльцев в ресторане, но жаловаться не приходилось. Умяла запеченного лосося с красным рисом и направилась к себе. Решила срезать через улицу: все быстрее, чем плутать по извилистым коридорам, в которых без проводников она умудрялась путаться через раз. Накинула прихваченный по этому случаю теплый платок и вышла наружу.
Около здания явно происходило что-то неладное. В ярком свете фонарей Александра, администратор, утешала какую-то плачущую женщину. На плечи незнакомки поверх вечернего платья была накинута смутно знакомая куртка, но даже через нее легко угадывалось, как женщину сотрясает от рыданий. Время от времени она поднимала взгляд на балконы четвертого этажа и снова утыкалась в Александрино плечо.
– Все будет хорошо, – без устали повторяла Александра и гладила женщину по голове. – Все будет хорошо.
– Что случилось? – вполголоса поинтересовалась Вика у стоящей рядом другой работницы ресепшена Лики.
Лика скорчила гримасу и развела руками.
– Постоялица вошла в комнату с сейфом вместе с дочерью, – почти шепотом заметила она и покачала головой. – Потом ей позвонили, и она вышла на минуту поговорить. Слышно там плохо. А ребенок закрыл дверь изнутри на засов. Тот самый, который используют, чтобы не беспокоили снаружи.
– Ох… А сколько ребенку-то?
– Три. Там же все смазано, сил много не надо. Так девочка потом, видать, с перепугу на балкон выскочила и за собой еще одну дверь захлопнула. А она, между прочим, тоже с замком. Теперь стоит мерзнет, зовет маму, а мама рыдает и не знает, что делать.
– Так дверь высадить куда проще-то… – выпалила Вика, разыскивая глазами балкон с ребенком на четвертом этаже.
– Там сейфы. Ты представляешь, как мы ее будем высаживать? – Лика посмотрела на нее как на идиотку. – Спецы нужны, а пока они до нас доедут, ребенок воспаление легких заработает.
Вика наконец нашла нужный балкон. От девочки виднелся только подол платья из фатина, вероятно, ей уже объяснили, что стоять надо подальше от края. Еще бы! Между тяжелыми балясинами мог протиснуться даже взрослый, не то что маленький ребенок.
– Решили перелезть с соседнего балкона, – продолжила Лика.
Вика прищурилась. Расстояние между балконами не больше метра, но держаться там совершенно не за что. Она бы, наверное, не решилась.
– Кто у нас настолько уверен в своих возможностях? Семен – она нахмурилась, вспоминая отчество портье, – Саныч?
– Нет, – отмахнулась Лика. – Постояльца попросили. Молодой, вчера приехал. Высокий, симпатичный… Ты видела его наверняка, у нас здесь мужчины наперечет.
Вика тяжело проглотила слюну. Снова посмотрела на куртку, накинутую на плачущую женщину, и кивнула. Конечно, видела, даже целоваться умудрилась. Сердце забилось чаще. Еще не хватало, чтобы с этим Олененком что-нибудь случилось! Высота как раз подходящая, чтобы не убиться, а остаться инвалидом на всю жизнь. С другой стороны, там мерзнет ребенок, и, если бы она чувствовала в себе силы на трюки, тоже бы непременно ввязалась. Поежилась и получше завернулась в платок. Не уйдет отсюда, пока не убедится, что все закончилось хорошо!
* * *
– От балконной двери, – пробубнил портье и протянул Вадиму длинный зубастый ключ. – Если вдруг почувствуете, что ничего не получается, возвращайтесь сюда.
– Хорошо, – выдохнул Вадим, спрятал ключ в карман джинсов и с досадой посмотрел на висящие над головой собеседника часы. За покупками на станцию уже не успеет! Время полшестого, снег толком не убрали, особо не разгонишься. Сам виноват! До последнего надеялся, что расчистят дороги, а когда решился ехать, позвали помочь. Не отказывать же… Ничего, поищет к Вике другой подход. Еще завтра у него есть. Улыбнулся в пространство, пытаясь настроиться на нужную волну, и подытожил: – Ведите!
Портье молча направился к лестнице, Вадим покорно последовал за ним.
На четвертом этаже оказалось гораздо уютнее, чем на первом. Там горели все лампы, на приятного бежевого цвета стенах висели черно-белые, стилизованные под старину фотографии в причудливых рамах, под ногами был паркет, уложенный в напоминающие ковровые узоры. Ручки на дверях номеров красовались под стать фотографиям, казалось, их раздобыли в антикварной лавке, привели в порядок и приладили по местам.
Портье постучался в соседний с сейфовой комнатой номер и перекинулся
