Похищенный наследник (ЛП) - Софи Ларк
Я прижимаю ладонь к стеклу.
Она поднимает руку в знак прощания.
Затем Марсель увозит меня.
Это темный и мрачный день. Небо унылое и серое, как меловая доска, воздух холодный. Ветер разносит по улице последние сухие листья и кусочки мусора. Время года изменилось. Сейчас зима.
Я смотрю на Марселя, на его красивый профиль и озабоченное выражение лица.
— Ты нравишься Кларе, — говорю я ему по-польски.
Он слегка смеется.
— Я знаю, — говорит он.
Он молчит минуту, и я думаю, что он не собирается говорить со мной больше, чем обычно. Затем он, кажется, меняет свое мнение. Он действительно смотрит на меня, возможно, впервые. Я вижу, что его глаза светлее, чем я думала — скорее медового цвета, чем темно-карие.
— Отец Клары был пьяницей. Ее дяди — дерьмо, — говорит он. — Особенно отец Йонаса. Она знает только один вид мужчин. Но это неважно. Я такой же упрямый, как и она. И настойчивый тоже.
— О, — говорю я. — Это хорошо.
— Да, — он улыбается и смотрит назад на дорогу. — Я не волнуюсь.
Мы все ближе и ближе к Золотому побережью. Я знаю эти улицы. Я проезжала по ним сотни раз.
С каждой милей я должна быть все более взволнованна. Всего через несколько минут я войду в двери своего дома и увижу свою семью. Они будут так удивлены, что у них может случиться сердечный приступ. На самом деле, я должна попросить охранников у ворот предупредить их заранее.
Вместо того чтобы нарастало мое волнение, растет чувство тревоги. Мне не понравился взгляд, которым Йонас посмотрел на меня в коридоре. Это была еще одна его глупая ухмылка, но за ней скрывалось что-то еще. Новый вид злонамеренности.
— Почему эти люди пришли в дом? — спрашиваю я Марселя.
— Что? — отвечает он, сворачивая на один из последних поворотов перед моей улицей.
— Я видела одного из вышибал из «Jungle» на заднем дворе. И еще одного парня.
— Не знаю, — безучастно отвечает Марсель. — Я ничего об этом не слышал.
— Останови машину, — говорю я.
— Что ты...
— ОСТАНОВИ МАШИНУ!
Марсель жмет на тормоза, съезжая на обочину, в то время как белый минивэн раздраженно сигналит и объезжает нас.
Он смотрит на меня, двигатель все еще работает.
— Я должен отвезти тебя домой, — говорит он мне. — Приказ Миколаша.
— Что-то не так, Марсель. Йонас собирается что-то сделать, я знаю это.
— Он просто болван, — пренебрежительно говорит Марсель. — Миколаш — босс.
— Пожалуйста, — умоляю я его. — Пожалуйста, давай вернёмся хотя бы на минуту. Или хотя бы позвони Мико.
Марсель смотрит на меня, раздумывая.
— Я позвоню ему, — говорит он наконец.
Он набирает номер, прижимая телефон к уху с выражением лица, которое ясно говорит, что он просто потешается надо мной.
Телефон звонит без ответа.
После шестого или седьмого звонка улыбка Марселя исчезает, и он отгоняет машину от обочины.
— Ты собираешься вернуться, чтобы проверить? — спрашиваю я его.
— Да, — отвечает он. — Я проверю.
25.
Мико
Наблюдать, как Land Rover выезжает со двора и везет Нессу обратно в ее дом, все равно что наблюдать, как солнце опускается за горизонт. Свет гаснет, и все, что остается на его месте — это тьма и холод.
В доме тишина. Из маленькой студии Нессы не доносится музыка. Ни намека на ее мягкий смех или вопросы к Кларе.
Вообще, нет никаких звуков. Мужчины тоже молчат. Они злятся на меня.
Со стратегической точки зрения то, что я делаю — безумие. Отдать Нессу Гриффинам без всякого обмена, даже не заключив соглашения — это воплощение глупости.
Но мне все равно.
Я лежал без сна всю ночь, наблюдая, как она спит.
Ранним утром, когда свет из серого становился золотым, ее лицо сияло, как на портрете Караваджо. Я подумал, что из всех достопримечательностей, которые я когда-либо видел, Несса была самой красивой.
Я знал, что не заслуживаю того, чтобы иметь ее в своей постели. Несса — жемчужина, а я — просто грязь на дне океана. Она безупречна и чиста, талантлива и умна, а я — необразованный преступник. Монстр, совершивший ужасные вещи.
Но, как ни странно, я могу быть лучшим человеком, чтобы по-настоящему оценить ее. Потому что я видел самые уродливые уголки мира. Я знаю, как редко встречается ее доброта.
В тот момент, глядя, как она спит, я понял, что люблю ее.
Любовь — это единственная вещь, которую нельзя украсть. Ее также нельзя создать. Она либо есть, либо ее нет. А если она есть, ее нельзя взять силой.
Если я заставлю Нессу выйти за меня замуж, я никогда не узнаю, любит ли она меня. Она тоже никогда не узнает.
Я должен дать ей шанс сделать свой выбор. Свободный и необременительный.
Если она любит меня, она вернется.
Но я не жду этого.
Когда я смотрю вслед уезжающей машине, я сомневаюсь, что когда-нибудь увижу ее снова.
Она вернется домой к матери и отцу, сестре и брату. Они заключат ее в свои объятия, прольют слезы, разделят радость. Она будет счастлива и почувствует облегчение. И то, что произошло между нами, начнет казаться ей безумием. Это будет похоже на лихорадочный сон, реальный в данный момент, но исчезающий при свете дня.
Я знаю, что потерял ее.
Пустота поглощает меня целиком.
Мне все равно, что мои братья злятся. Мне все равно, что сделают русские. Мне вообще на все наплевать.
Я спускаюсь на первый этаж дома и выхожу в задний сад.
Сейчас это не очень похоже на сад. Все листья опали и заплесневели. Есть только черные, голые ветви на фоне серого неба. Кусты роз, на которых нет ничего, кроме шипов. Молчаливые фонтаны, в которых нет воды.
Зимой все выглядит мертвым. Чикагские зимы
