Запрети себя любить - Каролина Шторм
Мы с Пашкой переглядываемся. Потом он хлопает Смерча по неизменно голому тощему плечу и говорит:
– Да ты по адресу, друг! Знаешь, что мы сейчас тебе расскажем!
Ксения
В общежитии шумно. Пытаюсь отвлечься, но получается плохо. Шум, смех, веселье, громкие голоса – всё это напоминает мне первое сентября.
Я думала, сегодня, наоборот, будет тихо, и я смогу нормально подготовиться к зачётам. Но почему-то голоса становятся всё громче. И у меня складывается впечатление, что с каждой минутой прибывают всё новые студенты. И если они будут гулять до утра, ни о какой учёбе не может быть речи.
В комнату входит Настя. Я её не звала. Последний раз она писала мне на Новый год, намекая на какие-то перемены в своей жизни. Наши с ней отношения разладились после того, как её дружки пытались ко мне приставать. Но не выгонять же мне её. Поэтому я любезно поздоровалась, спросила, как дела. На что Настя выпалила:
– Ещё не родила!
Старая известная шутка. Но Настя взяла и погладила себя по животу, а потом многозначительно заулыбалась. И у меня родились весьма оправданные подозрения.
– Ты беременна?
– Ну, конечно, – Настя сказала это так, будто давно планировала, и ничего удивительного в этом нет. Потом села ко мне на кровать и начала рассказывать. – Знаешь, это очень хороший парень. Друг детства. Не те, которые были у меня в гостях.
Слава Богу, подумала я. С теми я бы вообще посоветовала никаких дел не иметь.
– Ксюш, он сказал, что давно меня любит и ждёт. Что раньше не мог признаться. Ну, в общем, много всего красивого. Я растаяла…
Зная Настю, я засомневалась, так ли это на самом деле.
– Понимаешь, мне надоели все эти наглые, развязные парни, – пояснила Настя. – А мой Олежек не пьёт и даже не курит. Он спортом занимается.
Странно слышать это от Насти. Она сама бывает и наглой и развязной. И распутной, я бы добавила. Но сейчас говорит так серьёзно, что я не могу не поверить. Вдруг она и правда нашла своё счастье?
– Официального предложения он мне ещё не делал, но пообещал, что совсем скоро, – радостно сообщила она. – А рожать мне где-то в августе – сентябре.
– Вот это новости!.. – удивилась я.
– Кстати, ты – первая из общаги, кому я рассказала. Юлька ничего ещё не знает. И другие тоже. Ты, Ксюш, пока молчи.
– Да зачем я буду кому-то говорить? Это твоя тайна. Я её не выдам.
Мы даже обнялись. Давно этого не делали. Я словно вновь ощутила её своей подругой. А ведь Настя была первая, с кем я здесь познакомилась и подружилась. Потом только она сама нашу дружбу испортила. Но в такую минуту я готова всё забыть, что было между нами плохого.
– Настя, я так за тебя рада!
– Я тоже, Ксюш, очень рада. И тебе я также желаю найти своё счастье.
– Я его нашла.
Чувствую, Настя напряглась.
– Разве это счастье, Ксюш?
– Конечно.
– А почему тогда ты одна? Почему твоё счастье сейчас бродит по общежитию и других девок в углах зажимает?
Мне словно ледяной водой в лицо плеснули. Я даже поёжилась.
– Настя, ты что такое говоришь? Пашка здесь?
– А ты разве сама не слышишь шум? Это он заводила.
Шум-то я слышу. Но не думала, что это Пашка.
– Там все собрались. Толик приехал, Фауст, Юрка. Женька с Пашкой ходили по этажам, буянили, песни орали. Сейчас они все в одной комнате (не знаю, как поместились). Девчонки – соседки к ним пришли. Яна тоже.
Яна… Его бывшая…
Бывшая.
Не знаю, какое слово к ней подобрать. Может, то же самое, каким меня теперь называют? Она тоже, кстати, в Пашку по уши влюблена. И меня не жалует. Но это всё не важно. Пашка здесь – неужели?
– Ты его сама видела?
– Конечно. Стала бы я врать! Тем более, тебе.
Отворачиваюсь от неё. Пытаюсь собрать мысли в кучу. Пашка здесь, и он не зашёл ко мне. В прошлый раз говорил мне о любви. Ночевал в моей комнате, спал со мной в одной постели. Утром ушёл без объяснений. Прошло несколько дней, и он вернулся. Но не ко мне.
– В каком он состоянии? – поворачиваюсь к Насте.
– Ты имеешь в виду, пьяный или нет? Ну, я бы сказала: более или менее. По крайней мере, рассудок не потерял. Соображает. Со мной даже поздоровался.
– Так ты была у него в комнате?
– Да, заглянула. Фауст меня позвал. Но я теперь не пью, так что делать там нечего. Курить пытаюсь бросить, но пока тянет.
– Бросишь, если захочешь, – машинально отвечаю я.
– Надеюсь. Олег не знает, что я курю. При нём я паинька.
Все притворщики, думаю я. Кругом обман. И вроде веришь человеку, а потом он тебя подставляет. Я думала, после нашей последней встречи с Пашкой что-то изменится. Реально в это верила. А он и с женой по-прежнему живёт, и в общагу к девкам бегает. А я – так, для коллекции.
Ужасное ощущение!
– Ксюш, ты куда? – Настя видит, как я поднимаюсь, медленно, словно ноги плохо идут, направляюсь к двери. – За ним пойдёшь?
– Как будто мне это надо! – вредный ответ обиженного ребёнка. Настя пожимает плечами в недоумении и выходит за мной следом. Она сейчас в другом мире пребывает. Ей и раньше было всё равно на меня и на других подруг тоже. А сейчас – тем более. Она ребёнка ждёт. И замуж скоро выйдет. Наверное.
Интересно, если бы я забеременела, Пашка бы на мне женился?
Какие странные мысли!..
Он мне когда-то говорил, что если бы я была чуть старше, то обручальное кольцо предназначалось бы мне. То есть, вся проблема в возрасте? Или в чём-то ещё? Неужели возрастом можно оправдать какие-то поступки? Пашке двадцать три, а он, судя по словам других студентов, такой же, как и пять лет назад. Ну, и при чём тут возраст? От самого человека всё зависит, от его характера, воспитания, наверное. Пашку, насколько я знаю, особо никто не воспитывал. А меня – наоборот. До сих пор этот гнет воспитания давит на плечи. И вроде с мамой отношения улучшились. Но ещё не настолько, чтобы я ощутила свободу и вдохнула бы полной грудью.
Я иду по коридору как неживая.
