Татьяна Веденская - Я все равно тебя найду
Олеся несказанно удивилась:
– Приехать? Куда? На Катунь?
– На… куда? – не поняла я.
Тут Оля вырвала у меня из рук трубку и снова занялась спасением утопающих.
– Девушка, милая. Вопрос жизни и смерти. Скажите, если бы от вас зависела судьба двух любящих сердец, вы пошли бы им навстречу? Выполнили бы святую миссию? – огорошила Олесю Соловейка.
– Ну… конечно, – растерялась та.
– Тогда дайте нам телефон Рубина. И, если можно, еще Павла Стешенко. Где, вы сказали, экспедиция?
– О, как интересно! А любящие сердца – чьи? – прониклась ситуацией Олеся.
– Вы мне – телефоны, адреса, явки и пароли, а я вам – все подробности этой трагической истории! – Оля сделала предложение, от которого Олеся не смогла отказаться. Через минуту у нас были телефоны Алексея и Павла, а также весьма путаное описание маршрута Барнаул – Сростки – Чуя – Катунь – Чемал – Барнаул, в неопределенной точке которого сейчас находился Алексей. Естественно, его телефон не отвечал.
Так как я не сопротивлялась, Ольга решила, что обязана все поправить, и набрала номер Павла Стешенко. Этот хрен с горы, как водится, оказался на связи. Вот почему всегда так: Алексей в Боливии или где-то в глубинах Алтая, а гадкий Стешенко говорит «алле»?
– Алле! Это кто? – деловито поинтересовался Стешенко. У меня немедленно началась тахикардия с элементами инсульта, но Оля была крепка, как кремень.
– Это Ольга. Из Москвы. Вы меня не знаете, но это не важно. У меня к вам есть очень серьезный разговор.
– Да? Ну и что? Давайте выкладывайте! – ощетинился Стешенко. Я затаила дыхание и слушала их разговор по громкой связи.
– Вы помните, как звонили в Москву по поручению Алексея Рубина? Он не смог приехать и попросил вас позвонить.
– Не помню, – моментально отреагировал Паша. – Я занят, перезвоните завтра.
– У вас этого «завтра» может и не быть, – замогильным голосом заявила Оля.
Паша, кажется, растерялся.
– В каком смысле?
– Тогда вам ответила некто Галина. Она сообщила вам, что Юля выходит замуж. Верно?
– Ну, допустим, – с неохотой согласился он.
– Видите ли, эта самая Галя вам соврала. Ни за кого Юля замуж не выходила. Она чуть не отравилась, когда Рубин не приехал. Я лично ее отвозила в Институт Склифосовского! – Я зашикала, но Ольга дернула меня за рукав и подмигнула. Мол, не дрейфь, я знаю, что делаю.
Паша, кстати, и правда замолчал. Потом откашлялся и спросил:
– А что ж она мне тогда про какого-то Мишу сказала?
– Миша бросил Юлю несколько лет назад, когда она родила. Это долгая история. Суть в том, что Миша, может, и хотел жениться на Юле, но она, как пионер-герой, уволилась с работы, послала Мишу подальше и сидела, ждала Алексея. Который, как вы понимаете, не приехал. По вашей милости, между прочим! – в Ольгином голосе зазвучали критические нотки.
Стешенко немедленно засел в глухой обороне.
– А что ж тогда она не уехала с ним, когда он приехал? Вы меня на пушку не берите. Я тут ни при чем!
– Ни при чем! – ахнула я. – А кто мне сказал, что Алексей – мерзавец и просто попользовался мной?
– Юля? – насторожился Стешенко.
– А кто еще! – возмутилась я. – Ведь это после разговора с тобой я чуть не сошла с ума. И уехала к Мише, что равносильно самоубийству!
– Я ничего не понимаю, – заюлил Стешенко. – Чего вам надо?
– Когда он приехал, то Юли не застал, – примирительно пояснила Оля. – Зато застал меня. А я, как и вы, была уверена, что знаю, что для Юльки лучше. И теперь я имею подругу, близкую к нервному срыву.
– А от меня-то вы чего хотите?
– Вы эту кашу заварили, вы должны и придумать, что нам делать. Как нам связаться с Рубиным? – деловито подытожила Оля.
Мы еще долго говорили, выясняя подробности, но главное было одно. Стешенко хоть и раскаялся (или сделал вид, что раскаялся), но сам плохо представлял, как найти Алексея.
– Честно говоря, я и сам не рад, что влез в это все. После той истории Алексей сильно изменился. Он стал хватать все туры подряд, чтобы не торчать в России. Мы с ним и трех раз не виделись с тех пор.
– Может, он вас избегает? – предположила я, вспомнив, как трудно мне стало общаться с Ольгой.
– Не думаю, – обиделся Стешенко. – Просто был очень занят.
– Отлично. Значит, его телефон заработает неизвестно когда, да еще и неизвестно, как долго. Что ж нам делать?
– Не знаю. А что вы хотите? Все-таки прошло столько времени. Сделанного не воротишь, – философски рассуждал Павел.
Я подумала, что если бы не расстояние, разделяющее нас, я бы ему врезала кулаком по лицу. Нет, сковородкой. Нет! Я бы запустила в него Олькиной гантелей, от которой все равно нет никакого проку, так как она для Оли не больше, чем немой укор. Оля любит смотреть на гантели и мечтать, как когда-нибудь она начнет каждое утро делать с ними зарядку.
– Паш, пожалуйста, объясни, как мне добраться до этой Катуни, – попросила я.
– Ты что, сдурела? Это ж дремучий лес, дикие места. Там и с гидом-то хрен пройдешь, а уж в одиночку и вовсе никогда не выберешься.
– Мне плевать. Если ты не скажешь, я поеду на авось, – пригрозила я.
Оля вертела пальцем у виска.
– Идиотка! Он вернется, и поговорите!
– Точно! Это лучше всего! – истово закивала Оля.
Я была непреклонна. В кои-то веки я имею шанс на счастье, а не на тоскливое существование в тесных рамках мегаполиса, в котором я совершенно одна. И что, меня остановит какая-то тайга?
– А вдруг он за это время еще кого-нибудь полюбит? – пояснила я свои мотивы. И включила «глухаря», чтобы не сбиться с намеченного курса.
Стешенко еще немного побурлил, но потом утихомирился и стал давать некоторые пояснения. Согласно этим путаным инструкциям, я должна была долететь самолетом до Барнаула, а там на рейсовом автобусе добраться до поселка Чемал (шесть часов пути), а дальше никому не ведомым способом идти вверх по реке Катунь, в надежде натолкнуться на экспедицию, которую ведет Алексей.
– Имей в виду, путешествовать на рафте – это одно, а вот так по-идиотски идти пешком по таежной горной реке – это безумие. Как ты собираешься ночевать? В лесу нет гостиниц!
– Найму проводника, – беззаботно отмахивалась я.
– Ты пропадешь, а я буду всю жизнь чувствовать себя виноватым, – убивался Стешенко.
– Слушай, а как долго ей надо будет там идти? – уточнила Оля.
– Откуда я знаю? – с раздражением буркнул Паша. – По плану они вышли на маршрут дней пять назад, значит, забрались довольно далеко. И могут быть вообще в любой точке реки. План, он на то и план, чтобы его примерно придерживались.
– Ничего, я найду, – уверенно кивнула я.
– Дура, подожди всего десять дней. Мы попробуем связаться с Алексеем, когда он в Барнауле будет ждать следующую партию. Или, если уж тебе неймется, прилетай в Барнаул к тому моменту! – пыталась урезонить меня Оля.
