Недотрога для плейбоя - Анастасия Градцева
– Может хотя бы открытку ей отправим? – предложила я, обнимая Кира со спины и легко целуя в шею. – Красивую рождественскую открытку с небольшим пожеланием. Она все-таки твоя мама, ей будет приятно.
– Только если ты сама отправишь, мне некогда, – голос был сухой и недовольный, но от объятий Кирилл тем не менее не уклонился, даже наоборот: сам поймал мои ладони своими и нежно их сжал. Я кивнула и еще раз его поцеловала. Мне было несложно купить открытку и принести ее Кириллу на подпись, а потом заглянуть на почту, которая как раз была рядом с университетом. Может, эта открытка станет маленьким шагом на пути к более теплым отношениям между Киром и его мамой. А может и нет, но мы хотя бы попытаемся.
У Кира я научилась одной очень важной вещи: пробовать и не бояться получить отрицательный результат. Потому что если ничего не делать, то гарантированно ничего не будет. А если делать, то появляется хоть небольшой, но шанс.
Год назад мы нечеловеческими усилиями сдали вовремя все экзамены и подали документы в семнадцать американских вузов, успев буквально в последний день перед дедлайном. После этого оставалось только выдохнуть и ждать. Долго ждать! Целых два с половиной месяца. Письма счастья начали приходить в середине марта, и первые пятнадцать, которые получила я, содержали в себе высказанную разными способами мысль: «Дело не в вас, а в нас, вы умная и прекрасная, и у вас все получится, просто не в нашем университете». Первые пять отказов я пережила стойко, вторая пятерка далась тяжелее, а каждое письмо с одиннадцатого по пятнадцатое я встречала бурным потоком слез. Мне казалось, что все плохо, что я тупая неудачница, которая никогда-никогда не сможет поступить ни в один из вузов США.
Кириллу между тем пришло уже два подтверждения, но он утешал меня, объясняя, что при равных условиях университеты гораздо охотнее возьмут того, кто не претендует на стипендию.
И вот шестнадцатое, предпоследнее, от которого я уже ничего не ждала. Щелкнула мышкой по значку конвертика, глянула на развернувшийся перед глазами текст, выцепила непривычное «Congratulations» и через секунду дико заорала на всю квартиру.
– ДА!!!! Господи, да! Не может быть! Мама!!! Папа!!! Я поступила! Где мой телефон? Мам, я не могу его найти. Дай свой! Мне срочно нужно позвонить Кириллу!
Из семнадцати университетов меня взяли только в один (последнее письмо тоже было с отказом), в University of the Sciences в Филадельфии. Я была ужасно рада. Учитывая, в какой панике я сдавала экзамены и собирала документы, мне очень и очень повезло. Кириллу пришло пять положительных ответов, и он выбрал Drexel University, потому что, во-первых, вуз был очень престижным и на бакалавриате там обучали бизнес-аналитике, а, во-вторых, этот вуз тоже находился в Филадельфии, а значит, мы могли учиться хоть и в разных местах, но в одном городе.
Родители оказались против Америки, и уговаривать их пришлось долго и муторно, объединив усилия с Кириллом и бабушкой (она-то как раз всеми руками была «за»). Переговоры с родителями я вела больше для их спокойствия, чем ради реального разрешения, потому что уехала бы в любом случае: с их согласием или без. И то, что они в итоге «дали добро», просто упростило всем нам жизнь. Отец Кирилла был, наоборот, чрезвычайно доволен решением сына и почему-то решил, что это я на него так положительно повлияла. В общем, в нашу единственную встречу, когда я чуть не скончалась от ужаса в этом огромном дорогом доме, он отнесся ко мне вполне благосклонно.
Больше всего было жаль расставаться с Улей – мы по-настоящему подружились, и я до сих пор не могла понять, что такого увидела во мне эта смелая, искренняя и безумно талантливая девушка, что предложила мне свою дружбу. Мне казалось, я до нее не дотягиваю, по уровню моральных качеств точно. Но тем ценнее были для меня наши отношения.
И я была рада, что оставила Улю не одну, а в надежных руках любящего ее человека (пусть и очень странного, по нашему общему с Киром мнению).
– Какие планы на вечер? – спросил Кирилл, когда мы вышли из супермаркета с полными пакетами.– Дэйв с Алисой нас на свое выступление звали, они в клубе сегодня играть будут. Можем пойти, если хочешь, или…
Я запнулась, поймав его уставший взгляд. У Кира была непростая неделя. Очень сложный семинар, к которому он готовился два дня, не отрываясь от ноутбука, плюс усиленные тренировки перед соревнованиями по дзюдо, которым он продолжил тут заниматься. Еще за подарками я его потащила. Нет, клуб сегодня точно не лучшая идея.
– Пицца, секс и сериалы? – выдвинула я новое предложение, и он благодарно улыбнулся.
– Звучит круто. Только предлагаю первое исключить – перед соревнованиями нельзя, а вот второй пункт повторить дважды. Я ужасно соскучился.
– Да хоть трижды, я тоже!
– Тогда решено: едем ко мне. И до понедельника не вылезаем из кровати.
Уже ночью, когда Кир отрубился, положив поперек меня свою тяжелую руку, я вдруг подумала о том, как сильно изменилась моя жизнь за год. Вместо России – США, вместо факультета иностранных языков – изучение фармацевтики на английском, вместо родительского дома – комната в общежитии, где я сама себе хозяйка. А еще бонусом новые друзья, уважительное отношение и студентов друг к другу, и преподавателей к нам, невероятный выбор дополнительных занятий (я снова стала заниматься танцами) и огромный мир, зовущий путешествовать и открывать новое. Многое поменялось за год, но не всё. Главное осталось неизменным: я по-прежнему вместе с Кириллом. И нам хорошо вдвоем.
Нет, конечно, это не значит, что мы замкнуты друг на друге. У меня есть подружки из универа и из танцевальной группы, Кир тоже отлично общается со своими одногруппниками, они часто ходят вместе в бар и на бейсбол – у нас обоих активная социальная жизнь. Но лучше
