Каринэ Фолиянц - А я люблю женатого
– И как потерялись в магазине, – засмеялась Сашенька.
– И как нашлись, – тоже засмеялся Тима. – Как хорошо, что мы вообще нашлись в жизни… И как хорошо, что ты мне все рассказала! Теперь нам всем понятно, для чего мы живем!
Сашенька мягко улыбнулась и взяла Тиму под руку.
Витя мерил шагами комнату.
– Где ты была? – закричал он на вошедшую Сашеньку.
– Мы… мы… – растерялась она.
– Не мы, где ты была?! – кричал Витя.
– Гуляла. – Сашенька испуганно оглянулась на Тиму.
– Ты чего? – удивленно выглянул из-за ее плеча Тима. – Мы в магазин ходили, гуляли немножко.
Витя зло взглянул на него.
Сашенька стала распаковывать покупки.
– Ты что там говорила про оружие? – подойдя к ней, Витя развернул ее к себе за плечо.
– Какое оружие? – испугалась Сашенька.
– Ну старинное, у хрыча твоего, – поморщился Витя раздраженно.
– А… – удивилась Сашенька. – Коллекция у него есть, старинного оружия – аркебузы, кинжалы, мушкеты всякие.
– Ты уверенна, что коллекция дорогая? – глаза Вити загорелись.
– Он ерунды не держит. Дорогая. А зачем тебе? – она вся потянулась к Вите, обрадовалась вниманию, ведь последнее время он почти ее не замечал и почти не говорил с нею.
– Надо, – жестко остановил ее Витя. – Где коллекция хранится?
– В офисе, – сникла Сашенька. – Охраняют ее. Ограбить решил?
– Неважно.
Витя грубо взял ее за руку, подвел к столу, кинул лист бумаги.
– Рисуй, где коллекция, где охрана.
– Не помню я, – сопротивлялась Сашенька. – И рисовать не умею.
– Как умеешь, – крикнул Витя. – И вспомнишь, поняла! Ты меня хорошо слышишь?
Сашенька обиженно отвернулась от него, но рисовать стала.
На бумаге появлялся неумело нарисованный план здания.
Витя стоял за деревом и наблюдал за воротами небольшого особняка. В ворота въехала иномарка его противника. Виктор Борисович вошел в офис. Охраны не было видно. Витя что-то отметил на листке с планом, пошел в обход здания.
С другой стороны дома был глухой забор, виднелись только освещенные окна второго этажа, закрытые изнутри жалюзи. Но сквозь полоски было заметно перемещение людей. Витя достал театральный бинокль, посмотрел на окна. Сделал еще пометки на листке.
– Я не пойду с тобой, – орал Серега – могучий оператор. – Мне нельзя в тюрьму, у меня мама пенсионерка в Саратове.
– Я тебя не в тюрьму приглашаю, – огрызнулся Витя. – Дело верное. Мы так все спланировали – комар носу не подточит! Это же не уголовное воровство! Мы просто стырим коллекцию, а потом отдадим. Главное, что если это удастся, он профинансирует наше кино! Будь уверен!
– Я уж видал твои планы! – рыкнул Серега. – Мы уже и в гости к нему домой ходили! Ну и чего – привез ты к себе его бабу. А толку? Ни сам с ней не живешь по-людски, ни ему не отдаешь.
– Не твое дело!
– Вот и офис грабить – не мое дело. Не пойду.
– Тьфу, – в сердцах плюнул Витя. – А с кем я пойду, с бабой или с этим, который ни на что не способен, – кивнул он на Тиму. – Хорошо. А машину достать можешь? Легковушку, но вместительную!
– Могу, – вздохнул Серега, – Слышь, ты б лучше снимал детективы, чем играть в них в натуре!
– Еще успею! – огрызнулся Витя. – Ты за меня не волнуйся!
Машину вел молодой человек с «непробиваемым лицом». В машине играла музыка.
– Будете? – он предложил сигарету своей спутнице, сидящей на переднем сиденье.
– Нет, нет, спасибо, я не курю! – сказала Сашенька.
– Мне нравятся некурящие женщины. У американцев здоровый образ жизни прежде всего. Прямо культ здорового образа жизни.
– Ага, – кивнула Сашенька, – в здоровом теле – здоровый дух. На самом деле – одно из двух.
Парню понравилось, он рассмеялся от души.
– Ну вот и приехали, – сказала Сашенька, указывая на громоздкую «сталинку» с огромным дверями подъезда.
Машина притормозила, но выходить Сашенька не торопилась.
– Я позвоню как-нибудь? – нерешительно спросил водитель. – Диктуйте свой мобильный!
– Нет, – сказала Саша, – лучше я вам! Давайте я запишу ваш телефон!
Она отбросила юбку с колена и молниеносно, без стеснения записала его телефон на колготках. Парень явно повеселел, он смотрел на нее ошалевшими глазами.
– Позвонишь, да? Я буду ждать.
– Только не разыскивай меня. У меня родители строгие, ужас.
– А мне нравятся строгие родители, – улыбнулся парень. – У тебя папа что, профессор?
– Нет, – обиделась Сашенька, – профессор – мама, а папа академик, почти нобелевский лауреат. – И выпорхнула из машины, кинув «позвоню».
Машина отъехала, и по мере ее удаления улыбка сходила с лица девушки.
Водитель, который подвез ее к «родительскому дому» был не кто иной, как охранник офиса Виктора Борисовича. Знакомство с ним было первым шагом их дерзкого плана. Благо, этот парень недавно работал у ее бывшего. Если он и видел Сашу с Виктором Борисовичем, то только однажды и лица не вспомнил.
Она была для него просто симпатичной девицей, что «проголосовала» на улице и попросила подбросить до дома.
Так было задумано…
Стол был усыпан сигаретами, разорванными пачками. На расстеленной газете – горка табака. Тима старательно потрошил сигареты. Сашенька сидела рядом, вязала.
– Зачем ты это делаешь? – спросила она, понаблюдав за Тимой.
– Чтоб следы замести, – прошептал заговорщически Тима. – Собаку пустят по следу, а она не учует запах.
– Ты где этому научился? – улыбнулась Сашенька.
– Дома, у нас же граница рядом. С детства рассказы про нарушителей слышал, они всегда так делают.
– Надо же, – удивилась Сашенька, – никогда не слышала. А страшно у границы жить?
– Нет. Граница от нас не очень близко. Я ни одного пограничника не видел, тем более шпиона. Но рассказывали о них много.
Дверь резко распахнулась, стремительно вошел Витя.
– Клофелин достала? – требовательно, почти с угрозой спросил он Сашеньку.
– Достала, – испуганно кивнула она.
Витя резко захлопнул за собой дверь.
Сашенька вздрогнула.
– А зачем клофелин? – не понял Тима.
– Охранникам подлить, – шепотом пояснила Сашенька, – чтоб уснули.
– Не надо клофелин, – испуганно зашептал Тима. – От клофелина помереть могут, я слышал.
– А как же без клофелина? – все так же шепотом растерялась Сашенька. – Нас же схватят.
– Ты не ходи, – взмолился Тима. – Саша, милая, не нужно! Скажи ему, что не нужно! Лучше уедем, Саша! Все вместе! Ко мне домой поедем, на край света поедем! Мир большой, Саша! Еще много всего будет… может быть…Ты ребенка родишь, мы его воспитаем – хорошего мальчика! Только скажи, что ничего делать не будем, никуда не пойдем!
