Клейтон Мэтьюз - Только для мужчин
Он сделал движение, чтобы встать, и ствол пистолета слегка шевельнулся.
– Оставайтесь там, где сидите, мистер Лаваль, – сказал незваный гость ровным, тихим голосом. – Не двигайтесь.
Итак, ему известно, кто перед ним. Значит, это не просто ограбление. Тем не менее Алекс по-прежнему испытывал скорее удивление, чем страх. О таких вещах пишут в книжках, но в реальности они не могут с тобой произойти.
Неслышно ступая по толстому ковру, человек в черном подошел ближе. По-прежнему держа под прицелом Алекса, он обошел вокруг стола, затем, сделав еще два коротких шага, остановился позади кресла, и Алекс почувствовал, как ему в затылок уперся ствол пистолета.
– Но какого дьявола вам от меня нужно?
Ответа он так и не получил. В следующее мгновение холодная игла впилась в его тело.
Теперь Алекс понял, в чем дело. Да, он жестоко ошибся, недооценив Пассаро. Дом будет смеяться последним…
День похорон – среда – выдался ясным и не слишком жарким для середины лета. Все еще не пришедший в себя Марк стоял в стороне от остальных скорбящих и наблюдал, как гроб с останками Алекса Лаваля опускается в могилу. Он внезапно вспомнил один давний разговор с Алексом – о смерти. «Я хочу, чтобы, когда я отброшу копыта, меня кремировали, а пепел развеяли над Атлантическим океаном. Мне ни к чему эти варварские ритуалы».
Но воспоминание пришло слишком поздно – гроб уже опускали в землю.
Алекса обнаружила уборщица в субботу утром. Он сидел, уткнувшись лицом в стол, руки свесились вниз. Свет на столе так и остался гореть.
Поскольку Алекс умер в отсутствие врачей, было сделано вскрытие. Результаты сводились к двум словам: сердечный приступ.
Марк, оставшись на несколько минут с личным врачом Алекса, недоумевал:
– Ради Бога, доктор, он же был здоров как бык!
– К сожалению, мистер Бакнер, это только казалось. Вы знаете, когда он последний раз приходил на прием? Больше года назад. О, признаков сердечного заболевания тогда не было, но я его предупредил, что это возможно. Он уже был в годах, и ни в чем не знал меры. Он слишком много пил, слишком много ел, слишком много курил, а самое главное – слишком много работал. Вы только что сами сказали, что он выглядел очень усталым. А вы знаете, что многие сверхзанятые люди умирают от сердечного приступа именно в канун отпуска? Они торопятся закончить работу, которую только они могут выполнить, и беспокоятся о том, что за время их отсутствия подчиненные могут сделать что-нибудь не так. Очевидно, с Алексом случилось именно это. Алекс Лаваль был хорошим человеком, и мне будет его недоставать.
Было ясно, что так считал не он один. Желающих отдать Алексу последнюю дань уважения оказалось очень много. Марк знал не больше половины присутствующих.
Стук упавшего на гроб первого комка земли вернул его к действительности. Все было кончено, участники похорон начали расходиться. Неподалеку от Марка стояли одетые в черное Пегги и Нэн.
Он подошел к ним и, не находя слов, сказал:
– Я… Мне чертовски жаль, Пегги. Что еще я могу сказать?
Она посмотрела на него пустым взглядом, как будто не узнавая. В глазах Пегги не было слез, но теперь он знал, что она никогда не плачет на публике.
– Может быть, тебе лучше сейчас не выходить на работу – столько дней, сколько потребуется, – добавил Марк и тут же поспешно уточнил: – Конечно, если считаешь нужным. Твоя должность в «Мачо» всегда останется за тобой.
Все так же отрешенно глядя перед собой, она сказала:
– Да, я, наверно, так и сделаю… – На гроб упал еще один ком земли, и взгляд Пегги обратился в сторону могилы.
– Я надеялась, что они подождут, пока все не разойдутся, – со злостью пробормотала Нэн. – Пойдем, дорогая. – Она обняла Пегги за талию. – Все… – Подавив рыдания, она ровным голосом договорила: – Все кончилось, идем.
Они повернулись и пошли прочь. Чувствуя себя совершенно беспомощным и ужасно одиноким, Марк стоял и смотрел им вслед. Он никогда не мог примириться со смертью. Для него это были вторые похороны близкого человека. Первой он похоронил мать. Марк был тогда совсем мальчишкой, но он до сих пор помнил, какую тогда испытал боль.
Возле могилы оставались еще четверо – Эллен Лаваль и трое детей Алекса. Девочке и старшему мальчику было лет по семнадцать-восемнадцать, младшему – двенадцать.
Марк подошел к ним.
– Миссис Лаваль… – Он откашлялся. – Я хотел бы выразить свои соболезнования. Алекс был моим другом…
Эллен подняла к нему лицо. В ее глазах была такая ненависть, что Марк отшатнулся.
– Это вы виноваты, Марк Бакнер! Это в вашем журнале Алекс довел себя до смерти!
– Я знаю, как вам тяжело, миссис Лаваль, но это вряд ли справедливо. Алекс любил наш журнал…
– Да! Больше, чем свою семью!
– …и как бы много он ни работал, он всегда работал с удовольствием.
– Ему бы не пришлось так много работать, если бы вы сидели на месте, а не распутничали по всему миру! Вы думаете, я об этом не знаю?
– Мама, это ничего не изменит, – сказал старший мальчик. – Ты только еще больше расстроишься. – Он обнял ее за плечи. – Пора идти.
Даже не взглянув на Марка, он мягко подтолкнул мать, и все четверо пошли прочь. Трое детей тесно прижимались к своей матери, как будто хотели защитить ее от новой беды.
«Я даже не знаю, как зовут его детей», – с горечью подумал Марк.
Он оглянулся на могилу Алекса. Двое рабочих продолжали методично ее закапывать. Скоро они насыпят холмик, вероятно, по форме напоминающий половинку одной из тех больших сигар, которые так любил Алекс и которые, возможно, его и убили.
«Мне будет долго не хватать тебя, дружище».
Сгорбившись, Марк вышел с территории кладбища и направился к ожидавшему его наемному лимузину. По дороге он решал, какой адрес назвать водителю. Ехать в Дом «Мачо», за свой письменный стол?
Он не хотел туда возвращаться, но знал, что обязан это сделать. Прежде всего надо найти преемника Алексу, причем как можно быстрее. Это будет нелегко. А впрочем, и не так уж нелегко.
Возвращаясь в лимузине на Манхэттен, Марк вспомнил один разговор с Алексом, относящийся к тем временам, когда они вместе работали над «новым» «Мачо». Алекс рассказывал ему о сотрудниках редакции, каждого из которых лично принимал на работу. Он упомянул тогда двоих человек, которых считал прекрасными редакторами, способными руководить журналом. Марк постарался вспомнить их имена и, как всегда, не смог. Но он знал, что у Нэн есть папка со списками сотрудников «Мачо».
Он вспомнит фамилии, если их увидит.
Нэн знает всех сотрудников «Мачо» почти так же хорошо, как Алекс. Вместе они решат, кто из тех двоих станет лучшей заменой Алексу. Этот человек должен хоть немного разбираться в книгоиздании. Марк собирался создать на базе журнала издательство «Мачо-пресс», чтобы выпускать в год несколько хороших книг. Это будет своеобразным памятником Алексу.
