Сандра Смит - Песнь мечты

– Просто божественно, – вздохнула она, оборачиваясь к Джессу.

Он снял ботинки и начал сбрасывать рубашку. На солнце кожа его блестела, на руках играли крепкие мускулы. Осень с восхищением смотрела на стройные линии его мужской фигуры – широкие плечи сужались к талии, плоскую поверхность живота пересекали складки.

Перехватив ее взгляд, он замер. На фоне природы пустыни он выглядел сильным и мужественным, словно воин, собирающийся взять то, что по праву ему принадлежит.

Он медленно шагнул в воду. Он приближался к ней, и вода поднималась выше – сначала она закрыла его обтянутые джинсами бедра, потом талию и, наконец, оставила ее взору только его обнаженную грудь. Ей хотелось коснуться его, но она не смогла пошевелиться.

– Теперь ты чувствуешь себя лучше? – Голос его звучал напряженно, и Осень понимала, что он испытывает такое же волнение, как она сама.

– Думаю, что останусь здесь до конца своих дней.

Он, успокоенный, засмеялся. Еще шаг – и он оказался рядом с ней.

Осень оставалась неподвижной, вода доходила ей до груди. Из-под полузакрытых век на нее смотрели его серебристые глаза. Они лучились желанием и страстью.

Ее сердце колотилось все сильнее. Этот человек спас ей жизнь. Он отбросил свои сомнения и отправился на ее поиски. Ей хотелось сказать ему, как много он значит для нее, но не сумела выговорить ни слова – горло сжал спазм.

Не произнеся ни слова, он пододвинулся ближе к ней. Вода переливалась от его голой груди к ее. Мягкие струи ласкали ее тело. Интересно, не передает ли вода чувства, владевшие ими?

Он коснулся под водой ее рук и поднял их на поверхность. Он посмотрел на синяки, покрывавшие их, нежно дотрагиваясь до тела подушечками пальцев.

– Кажется, порезы неглубокие. – Его дыхание опаляло ее лицо, охлаждая влажную кожу. – Тебе совсем немножко будет больно.

Она сжала кулаки, чтобы он не смотрел на ее изуродованные руки.

– Они скоро снова станут красивыми, как прежде. Это быстро пройдет. У меня есть лечебные травы. Их дал мне твой дед.

Его слова удивили ее. До сегодняшнего дня она не подозревала, что Джесс обладает опытом по части врачевания. Она ничего не стала спрашивать. Приняла подарок Большого Хозяина. Ей было приятно, что он волновался за нее.

Из заднего кармана Джесс вынул платок и вытер грязь с ее рук. Его нежная заботливость успокаивала ее душевные раны, а прохладная вода залечивала физические.

Закончив протирать ей руку, он сунул носовой платок в карман. Медленно он начал расстегивать ее рубашку. Сначала он расстегнул верхние пуговицы, потом немного подождал, чтобы дать ей возможность возразить, если она против того, что он делает. Она не двигалась.

Рубашка свободно затрепетала, и он скинул ее с плеч. Она соскользнула вниз. Она едва заметила это боковым зрением. Ее внимание сосредоточилось на его все более ускоряющемся пульсе. Кровь билась на шее с такой же частотой, как и ее собственная.

Ветерок ласкал ее обнаженные плечи. Вода заливалась между грудями, по-прежнему покрытыми черным кружевом. Он провел ладонями по ее рукам, погладил плечи и, наконец, коснулся ямки на шее. Он стал нежно проводить по ней кончиками пальцев, пока они не замерли около ее рта.

Теперь все его внимание сосредоточилось на ее губах, которые под его горячим взглядом дрогнули. Он обхватил ее за подбородок и потянул вниз, пока их губы, наконец, не встретились.

Он оторвался от нее, только когда почувствовал, что ей трудно дышать, и улыбнулся. Его пальцы ласкали ее шею.

– Теперь ты чувствуешь себя лучше?

Она опустила голову в знак согласия.

– Но от этого мне не стало ничуть прохладнее, – добавила она.

Его сильный искренний смех разносился по каньону.

– Теперь давай приступим к твоему лечению.

Она с улыбкой выразила свое согласие, не смея сказать ему, что предпочла бы кое-что другое. Она снова сдержалась, еще не вполне доверяя своему инстинкту. Она чувствовала, что недостаточно окрепла после ночи, проведенной в пещере.

Джесс, вероятно, понял ее сомнения и сменил свое явное отношение к ней как мужчины на более нейтральное.

Он снова достал платок и стал осторожно, стараясь не причинить боли, обтирать грязь с ее тела.

Она старалась оставаться безразличной к его прикосновениям, но это давалось ей с большим трудом. Его обнаженная грудь блестела на солнце. Ей хотелось дотронуться до его бронзовой кожи. Его влажные волосы прилипли к щекам. Ей хотелось запустить пальцы в густые пряди. Он крепко сжал губы, стараясь не выдать своих чувств. Ей хотелось провести рукой по его крепкому телу и ощутить его мужскую силу. Она ничего не сделала, оставаясь неподвижной. Наконец, она больше не смогла терпеть. Она выхватила носовой платок из его рук и провела им по тугим мускулам на его груди, спине, руках. Его глаза были полны желания. Ее сердце было полно любви.

Ее мысли прервал крик орла. Он пролетал мимо, его зоркие глаза высматривали добычу.

– Быстрый Орел, – пробормотала она.

Джесс отступил назад, желание, светившееся в его глазах, исчезло.

– Что ты сказала?

– Орел! – Она показала на птицу, парившую в вышине. – Быстрый.

– Моя бабушка рассказывала, что о моем имени мне напомнит женщина.

Его отстраненный тон озадачил ее не меньше, чем его слова.

– Быстрый Орел – такое имя тебе дали индейцы?

Он начал было отрицать это, потом передумал и кивнул:

– Женщины в семье называли ребенка таким именем, которое, как им казалось, выражает особенности его характера.

Несмотря на то, с каким видом он это произнес, она улыбнулась.

– Они тоже устраивали обед, чтобы отпраздновать твою первую улыбку? – Она надеялась, что ее слова о старинном обычае вызовут улыбку у него. Но этого не произошло.

– Нам лучше как можно скорее выходить отсюда и идти в каньон.

Она схватила его за руку.

– Разве что-то не так, Джесс? Почему вдруг такая спешка?

– Нам ведь все равно пора двигаться в путь, к тому же…

Она не дала ему договорить.

– Знаю, но ведь дело совсем не в этом. Каждый раз, как только я вспоминаю о твоем индейском прошлом, ты уходишь в себя – словно отгораживаешься стеной.

– Индейском?

– Я ясно выразилась.

Он улыбнулся в ответ на ее слова и снова стал серьезным.

– Я в самом деле не знаю, какое это имеет значение. Когда ты приехала впервые, я не поверил, что тебя всерьез интересует жизнь племени.

Она начала протестовать, но он взял ее за руку.

– Я знаю, ты доказала свою искренность, и именно это не дает мне покоя. Я не хочу иметь ничего общего с традициями племени.

– Как же ты можешь так говорить после всего, что произошло? Если бы не Большой Хозяин, тебе никогда не найти меня.