Борис Михайлов - Приключения соломенной вдовы
Встреча со строителями нисколько не прибавила к прошлому Валерия, а за собой Олег заметил слежку. Следили на "Хонде", в которую втолкнули встреченного в Сестрорецке бомжа. Дураки! Не пришло в голову, что мог запомнить номер. Понял, фирма под солидным прикрытием, добыть информацию или воздействовать на руководство будет сложно.
Поехал на телевидение, назвал день, когда фото потерявшего Валерия показали по ТВ. Там с трудом нашли следы, объяснили, что фотографию показали через отдел платных объявлений.
— Два показа в дневное время не вызвали откликов, — пояснила редактор. — Днем мало кто смотрит рекламу. Фотографию следовало показать в популярной программе в прайм — тайме.
Едва Олег вернулся в номер гостиницы, в дверь постучали и вошли два милиционера с проверкой документов.
— Все мои данные в ресепшен имеются, — недовольно заметил Олег. Милиционеры объяснили свой визит антитеррористической необходимостью проверить всех жильцов, узнать цель приезда в Питер.
Внешний вид милиционеров и манера общаться насторожили Олега. Одного, показалось, видел на станции в Сестрорецке. Предположил, что визит связан с посещением руководства строительной фирмы. Решил держаться на всякий случай вызывающе, показать, что не боится их.
— Не будем играть, господа! Я юрист, представляю Московскую адвокатскую контору "Солерн и Ко". Имею лицензию частного детектива. Порядки и законы знаю лучше вас. Вы пришли без представителя отеля. Я бы должен попросить вас предъявить документы, но и так понятно, они у вас в порядке. Садитесь и давайте на чистоту. Скажите честно, что вам от меня нужно?
Его агрессивный тон обескуражил "милиционеров", на мгновение они растерялись. Только рты не раскрыли от изумления. Никак не ожидали от интеллигентного москвича такой встречи.
— Мы представители власти и участвуем в антитеррористической операции… — Олег не дал договорить. — Не продолжайте! Приехали на джипе или синей "Хонде", — он открыл блокнот и продолжил — ОР 02–03, 78 — ой регион — рискнул назвать номер Олег и не ошибся.
— Каким образом вы увидели из номера машину? — искренне удивился капитан и окончательно выдал себя.
— Интуиция, господа, интуиция!
— Вы наблюдательны, — произнес лейтенант на самом деле старший из них. — Приятно беседовать с умным, все понимающим человеком. Какова цель приезда в Питер?
— Можете доложить шефу, пусть не беспокоится. Визит частный, надеялся узнать о прошлом своего клиента. Он страдает отсутствием памяти. Возможно, какое-то время находился среди рабочих вашей фирмы на строительстве коттеджного поселка в Сестрорецке. Память у него полностью атрофирована. А чтобы лечить, восстановить память, необходимо больше знать о его прошлой жизни. Выяснил, помочь ваше начальство не может или не желает. С этим и отбываю в Москву. На ваше поведение стучать не собираюсь. Хотя своими глазами видел, какими методами набираете рабочих. — Олег помолчал. — Надеюсь, ответил на все вопросы?
— А с какой целью ездили на телевидение? — спросил милицейский капитан.
— Не рассказывать о подневольном труде строителей, уже говорил. Не так давно по телевизору показали фотографию моего клиента в надежде, что кто-то узнает, откликнется, и мы сможем заглянуть в его прошлое. К сожалению, показывали днем, и никто не отозвался… Наблюдение за мной можете снять. Никакой опасности для ваших людей не представляю и вечерним поездом убываю в Москву.
— Ваш клиент работал в коттеджном поселке?
— Я уже говорил, мы не уверены. Скорее всего, работал, но не помнит. — Олег любил поиздеваться над незадачливыми коллегами. — Теперь о вас. Конечно, шефу вы не доложите, но себе на ус, как говорится, намотайте. Работаете топорно, милицейскую форму носить не умеете. Не подумали, что эту "Хонду" я уже видел в Сестрорецке? Плохо, господа, работаете. В Москве вас не стали бы держать.
— Ладно, не тебе судить о нашей работе.
— Это верно. А на брудершафт мы не пили, так что извольте обращаться на вы, а то могу и пожаловаться шефу. Все выяснили, больше вопросов нет? Тогда прошу! — Олег подошел к двери и открыл её. — Я хочу душ принять.
Милиционеры ушли, негромко матеря Олега, а в его лице всех москвичей, за их гонор считать питерцев провинциалами.
35
Известие, что Дмитрия выставили, и теперь ищет ее, как ни хотела Галина выкинуть из головы, преследовало. "Я сделала выбор, Валерий моя судьба. Дима — до боли знакомое прошлое. Приятное и ужасное. Хорошего, конечно, больше… Зигзаги в отношениях начались с ростом благосостояния…".
Вспомнилась свадьба, маленькая однокомнатная квартирка на Гражданском, доставшаяся после смерти бабушки… Первые заработки, когда экономили каждый рубль. Счастливое время… Неделя в Париже… С рождением Германа начались первые проблемы… Димка стал зарабатывать огромные деньги. Купили трехкомнатную квартиру на проспекте Просвещения. Денег в семье становилось всё больше, а трещина в отношениях непрерывно расширялась, несмотря на обоюдное желание наладить отношения, вернуть в семью радость и счастье, сопровождавшие первые годы совместной жизни.
Желание Дмитрия встретиться внесло смятение в душу. Он уговорил Валентину дать её номер сотового телефона, и теперь Галина ждала его звонка. И Дмитрий позвонил, приехал в Москву.
Она собиралась в клинику к Валерию, уже вызвала водителя, когда услышала в мобильнике знакомый голос.
— Галя, я в Москве. Скажи где ты, я сейчас приеду.
— Зачем?
— Очень хочу увидеть. Надо поговорить.
— Считаешь, есть о чем говорить? Мне кажется, не о чем.
— Скажи, где находишься. Я подъеду!
— Я сама подъеду. Диктуй адрес!
Они встретились в гостинице "Меридиан". Дмитрий бросился, было обнять её, но Галина вывернулась.
— Это ни к чему. Что хотел сказать? Говори!
Он неуверенно начал о совершенной ошибке, напомнил про сына. Она перебила.
— Предательство называешь ошибкой… Не о чем нам говорить.
По её тону, поведению, Дмитрий понял, разговора не получится. Зря приехал.
За четыре года он заметно изменился, постарел, но не это удивило её. Удивило, что никакие чувства не проснулись. Этого больше всего опасалась Галина. Боялась, что, увидев, пожалеет, вспомнит прошлое, бросится к нему. Простит предательство, забудет, что последние годы каждую ночь ложился в постель к другой женщине, говорил ласковые слова. Те же, что когда-то ей. Моложе её. Веселой и беззаботной, не пережившей испытания, что выпали им, прежде чем в семью пришел достаток, позволившей получать радости от жизни.
— Ждал, брошусь в объятия, обрадуюсь возвращению блудного мужа? Нет, Дима, все в прошлом. Мне тебя искренне жаль, но возврат в прошлое невозможен. У меня другая жизнь и тебе в ней нет места. Встретишь еще достойную женщину. Будь только осмотрительнее. Жених ты завидный. Найдется немало желающих разделить твое одиночество.
