Реши это - Мэри Калмз
– Пару дней назад я прозрел и...
– Что?
Его брови поднялись.
– Ты не знаешь, что такое прозрение?
– Конечно, я знаю, что такое прозрение, – прикрикнул я на него.
– Я так и думал, что знаешь, – поддразнил он меня, целуя в щеку, под ухом, потом вдоль челюсти до рта, который он снова захватил, раздвигая мои губы дико, собственнически, пока я не поцеловал его в ответ, и тогда он успокоился, похоже, успокоенный тем, что я уступил. Его поцелуи стали одурманивающими, томными, а не яростными и требовательными. Трудно сказать, чего я хотел больше.
Когда он оторвал свои губы от моих, его улыбка была лучезарной.
– Нам нужно войти, – прохрипел я. – Мне нужна вода.
– Хорошо, – согласился он, усмехаясь, и снова наклонился надо мной. – Я просто хочу еще один поцелуй.
Это было гораздо больше, чем один.
Примечание к части
Локрину нужна вода, а мне после этой главы нужен огнетушитель!
Часть 12
Когда мы вошли в дом, моя мама была на кухне, зевая и потягиваясь после дневного сна, и наливала себе стакан воды с ягодами.
– Я знаю, знаю, – сказала она мне. – Я прямо сейчас начинаю готовить ужин.
– Сейчас мне нужна только вода.
– Я налью тебе... – она отстранилась, наклонила голову и посмотрела на меня. – Ты весь в грязи, знаешь ли.
Я хмыкнул.
– Почему ты... иди сюда, я хочу поговорить с тобой, – позвала она меня, когда Ник направился в ванную.
Перейдя через комнату на кухню, я взял стакан, который она налила и предложила мне, и почти осушил его, прежде чем выдохнул. Я заметил, как она изучает меня.
– Что ты хочешь, Гидж? – спросил я, используя это имя.
– О, – сказала она со вздохом. – Это было заботливо.
Я пожал плечами.
Она протянула руку и положила ее мне на щеку.
– Пообещай, что скоро вернешься. Я бы хотела увидеть тебя еще.
– Я тебе не надоедаю?
– Ничуть, – заверила она меня.
– Тебе просто нужна бесплатная рабочая сила.
– Мне это нравится, не буду врать, – игриво сказала она. – Но именно твоя компания является настоящей приманкой.
– Ну, несмотря на то, что некоторые из твоих друзей немного нескладные и слишком вольно обращаются с различными травяными снадобьями...
– Ты имеешь в виду травку, грибы и пейот.
– Да, именно это я и имею в виду, – поддразнил я ее. – Я обещаю вернуться, если ты разрешишь им приходить, пока я здесь. Я знаю, что ты никого не пускаешь к себе, и это подло. Они скучают по тебе, и они должны увидеть твоего сына.
– Да, но...
– Ты должна встречаться с ними, – повторил я ей.
Она кивнула.
– Я обещаю, просто мне нравится впитывать все твое внимание, а еще было время, когда Тереза Ривз клеилась к тебе.
Я насмешливо хмыкнул.
– Она клеилась ко мне? Ты уверена?
Мгновенный оскал.
– Я была в ужасе, – громко сообщила она мне. – Я видела, как она смотрела на тебя. Я никогда в жизни так не смотрела на сыновей своих подруг. Я бы никогда! Это отвратительно!
– Да ладно, не будьте такой ханжой.
– Дети - это святое, – она была непреклонна. – После этого я даже не могла с ней разговаривать.
Я потянулся к ней.
– Нет, нет, – завизжала она, быстро обойдя стойку с другой стороны, чтобы избежать меня. – Ты весь в грязи и поту. Тебе нужно принять душ перед ужином.
Я застонал.
– Ты даже не представляешь, – сказал я и повернулся к коридору.
– Что? – спросила она, остановив меня, положив руку на мое запястье.
– Ничего, забудь, что я...
– Локрин? – она изучала меня, и я был уверен, что по тому, как растрепанно я выглядел, она начала делать свой собственный вывод.
– Просто никогда...
– О, – сказала она внезапно, словно от волнения.
Если бы земля могла поглотить меня, это было бы замечательно.
– О, – повторила она, во второй раз громче, что было бесконечно хуже. – Ну вот...
– Прекрати, – предупредил я ее, готовясь к тому ужасу, которым она собиралась поделиться.
– А я-то думал, что это я дитя природы, танцующее обнаженной под полной луной.
– Нет, – простонал я. – Я не хочу знать, что...
– О, я шучу насчет танцев; подозреваю, что это больше похоже на то, чем занимались вы с Ником, но это неважно. Радостная новость заключается в том, что вы с Ником наконец-то соединились в идеальной гармонии. Я на седьмом небе от счастья.
– Я не хочу, чтобы ты надеялась, что у нас все получится...
– Но, дорогой, любой может увидеть, что он совершенно очарован тобой, и то, что кто-то, кроме меня, понял это, понял тебя, понял, какое ты сокровище, заставляет меня любить его почти отчаянно.
– Перестань привязываться, – предупредил я ее. – Он одумается в любой момент...
– Нет, милый, – сказала она со вздохом. – Он молод, но не глуп. Ради всего святого, у него уже есть кольцо на тебе.
– О Боже, точно, – ответил я, поднимая руку, чтобы снять его.
У нее перехватило дыхание, и я замер.
– Мама?
– Не смей этого делать, – предупредила она, внезапно став очень серьезной. – Ты разобьешь его маленькое сердечко. Это кольцо так важно для него. Оно пропитано всеми его надеждами и мечтами.
– Пропитано?
– Я знаю, что ты не смеешься над моим словарным запасом.
– Нет, но перестань. Мы оба знаем, что я не должен быть тем, кто его носит.
– Но ты должен, потому что теперь ты его дом.
– Серьезно, кто-то из твоих друзей приходил и накачал вас с Ником наркотиками?
Она прищурилась на меня.
– Клянусь, я понятия не имею, откуда взялось это неверие в любовь.
– Мама, ты была замужем семь раз. Откуда, по-твоему, это взялось?
– Но я об этом и говорю. Я верила каждый раз, так что это должно
