Шахта дьявола - Кай Хара
— Вероятно, это тот, кто не остановится, пока не получит ответы, которые ищет.
Он вскидывает на меня бровь. — Ты хочешь, чтобы я передал это сообщение?
— Мне все равно, что ты собираешься с этим делать.
Он громко смеется и еще раз хлопает меня по плечу. — Блять, я рад, что ты вернулся, Тьяго. Когда тебя нет, здесь становится гораздо менее интересно. — Его сильный британский акцент слышен в каждом слове. — Кроме того, я слышал, что можно поздравить тебя с недавней свадьбой. Она здесь? Я бы хотел с ней встретиться.
— Воздерживайся от использования слова «любовь», когда говоришь о моей жене Киллиан. — Он поднимает руки вверх, на его лице появляется понимающая улыбка, раздражающая меня. — И да, она в туалете со своей подругой, — вру я. — Где твоя любимая половина?
Если получится, безумие в его глазах поднимется еще на пару десятков делений. Когда он говорит о ней, в его радужках горит яростно-собственнический взгляд.
— Ты знаешь мою Далию, она, как всегда, независима, — с любовью говорит пожилой мужчина. — Мы узнали, что один из одноклассников нашей дочери издевался над ней. Далия выбежала из дома с двумя канистрами бензина, паяльной лампой и плохим отношением. — Он смотрит на часы и кивает. — Она должна была сжечь их дом прямо сейчас. Она присоединится к нам, когда закончит, и если кто-нибудь придет и спросит, двести свидетелей скажут, что она была здесь всю ночь. Его глаза поднимаются над моим плечом и смягчаются. — О, посмотри. Она опережает график, — говорит он с обожанием.
Я поворачиваюсь и наблюдаю, как поразительно красивая женщина, которую я хорошо знаю, входит в бальный зал, ее длинное красное платье устрашающе развевается вокруг нее. Темные волосы обрамляют бледное лицо с еще более темными глазами. Нахмуренный взгляд искажает ее черты и кривит кроваво-красные губы в устрашающую усмешку, пока она осматривает комнату. Она выглядит грозной и смертоносной, с ней абсолютно не следует трахаться. Ее черты разглаживаются, когда она замечает своего мужа, спокойствие, которое омывает ее, преображает ее.
— Рад видеть тебя, Тьяго, — говорит Киллиан, проходя мимо меня, спеша к жене. — Приведи как-нибудь Тесс в клуб, нам очень хотелось бы с ней познакомиться.
Я смотрю, как он подходит к Далии и сжимает ее в грубоватых объятиях, как будто не видел ее уже несколько месяцев.
— Возглавляю мой список «То, чего я смертельно боюсь» — это значит, что однажды я случайно попаду на плохую сторону Далии Телье, — раздается голос позади меня.
На моих губах появляется улыбка еще до того, как я обернулся.
— Валентина».
Она кладет кулаки на бедра и поднимает бровь, глядя на меня. Ее золотое платье подчеркивает бронзовый цвет ее кожи.
— Брат, — отвечает она с нахальной ухмылкой. Она знает, что лучше не обнимать меня на публике, но все равно делает это.
— Где, черт возьми, ты была? — Я спрашиваю. — Я не видел тебя с тех пор, как вернулся. Артуро говорит, что ты не зарегистрировалась.
Она смотрит вниз и в сторону, и я знаю, это ее характер.
— Я была занята.
Мои глаза сужаются на ней. — Чем?
— Побочные проекты.
— Валентина… Я уже предупреждал тебя о необходимости проведения собственного расследования.
— Я ничего не делаю! — невинно говорит она, поднимая руки вверх. Я не могу сказать, лжет ли она сейчас. — Я беру пару уроков, вот и все.
— Какие уроки?
— Хм… танцевальные?
Не то, что я ожидал от нее услышать, но совершенно безобидно. Если это то, чем она занята, я не возражаю, даже если это отвлечет ее внимание от картеля.
— Тебе лучше не врать мне. Я выясню, что случилось с Адрианой, но ты держись в стороне. Я не хочу беспокоиться и о тебе, — добавляю я.
Она открывает рот, чтобы ответить, когда замечает что-то или кого-то вдалеке. Кого бы или что бы она ни увидела, она бледнеет. Ее кожа бледнеет, теряя здоровый цвет.
— Мне пора идти, — говорит она, отступая от меня.
Я поворачиваюсь и оглядываю людей позади меня, чтобы увидеть, кто мог так напугать ее. Никто не выделяется.
— Вел, — начинаю я, поворачиваясь к ней, но она уже ушла. «Хиджуепута », — ругаюсь я. Она чертовски скользкая, и меня раздражает, что я не смог ее прижать и понять, что с ней происходит.
— Макаллан, немного, — приказываю я и тут же делаю глоток, когда бармен ставит его передо мной.
Мои мысли блуждают, гадая, каким будет вкус этого дорогого скотча на коже Тесс. Нет причин, по которым я не должен выпивать из ее тела все мои любимые напитки. А сейчас я не знаю, смогу ли я когда-нибудь снова выпить aguardiente из стакана. Она выпила напиток, который всегда ассоциировался у меня с отцом, и за один вечер сделала так, что я никогда не смогу выпить его, не подумав сначала о ней.
— Шеф.
Я поворачиваюсь, скрывая свою настороженную реакцию за бесстрастной маской. На этом гала-вечере есть лишь несколько человек, которые будут обращаться ко мне под этим прозвищем, и я знаю их всех. Обладатель этого голоса не из их числа.
Позади меня стоит женщина, которую я никогда раньше не встречал, с яркой улыбкой на лице.
— Кто ты?
Она не позволяет моему недружелюбному тону поколебать ее уверенность, ее улыбка становится сияющей.
Что-то в этом раздражает.
— Я Клаудия. Клаудия Карденас.
Это имя мне ничего не говорит. Издалека что-то глубоко в глубине моего мозга подсказывает мне, что я это знаю, но я не утруждаюсь поисками воспоминаний.
Не интересно.
— Я должен знать, кто ты?
Она делает шаг вперед, почти сокращая пропасть между нами. От ее смелости у меня дергается челюсть.
— Я дочь Леандро Карденаса, — говорит она, и я внезапно вспоминаю, где раньше слышал ее имя. Она застенчиво хлопает ресницами, добавляет она. — Твой отец подумал, что мне следует представиться.
Снаружи я подношу стакан к губам и пью, но внутри громко стону. Это женщина, которую мой отец предложил мне взять в качестве замены невесты, когда я еще искал Тесс. Очевидно, что он перешел от простого предложения к действию, если он вот так навязывает ее мне на мероприятии.
Честно говоря, я этому удивлён. Томас да Силва верит в святость брака, поскольку был женат на моей матери двадцать один год до ее смерти. То, что эта женщина приближается ко мне, пока присутствует моя жена, противоречит всему, чего я от него ожидал. Я не удивлюсь, если семья Карденас увидит явную возможность для продвижения по службе и решит навязать ее мне,
